Г.Е. Олог

Это неиссякаемая тема для воспоминаний при встречах геологов. Среди них масса интересных, много смешных. К сожалению, немало трагических историй, но о них вспоминают и говорят редко.

По стопам Шуры Балаганова

Полевой сезон 1998 года я провел с отрядом из пяти, вместе со мной, человек. Сплавлялись по реке Мая от устья речки Эльга (невдалеке от Тас-Юряха) до почти ее впадения в Алдан, всего около 600 км . Плыли на дюралевой лодке "Прогресс" с привязанной вплотную к корме надутой камерой от большегрузного автомобиля КрАЗ. На камеру настелили доски, куда положили запас продуктов на 1.5 человеко-лет. Камеру раздобыли на главном нашем месте снабжения - курунговской помойке. Мы ее заклеили, но под гнетом продуктов она медленно сдувала неизвестно где (а без продуктов, поганка, не сдувала - не зря жила на помойке). При сдувании настил неторопливо кренился и продукты готовились сползать в воду. Поэтому сидящему на корме приходилось камеру регулярно подкачивать и добровольно там никто сидеть не хотел… Итак: лодка, в ней пять человек, приблудная собака с Нелькана, никогда не работающий подвесной мотор "Вихрь-25" с запасом бензина 40 л , вещи, палатки и прочее снаряжение, пробы и сзади непонятно как держащаяся на воде гора мешков и коробок с кушать на этих пять человек на 4 месяца. Все о-о-чень глубоко сидящее в водном мэйнстриме р.Мая (а река, надо сказать, довольно большая и местами быстрая) по течению плывет… Комментарии изредка встречающихся местных жителей в текст не включены (да и остерегались мы местных жителей: на моторках они подплывали. Волна с моторок для нас была равнозначна катастрофическому цунами, поскольку планшир нашего "Прогресса" возвышался над водой на 4 см . Приходилось маневрировать, носом к цунами разворачиваться. Хорошо хоть, редко встречались местные жители).

Занимались мы геологическим обследованием отдельных участков, на которых, по ряду соображений, о которых и говорить не стоит, предполагалось наличие золота, о котором тоже не будем. Таких участков было около десятка. На них останавливались, ставили лагерь в две палатки с навесом над костром и работали с неделю-две.
Вот августовской ночью на одной из стоянок близ скал Сагарыйя (местные названия: Сагарыйя, Абыламокон, Кынгарайдах, Томтюмутинджа и т.п. как езда на велосипеде - запомнить их с первого-второго раза невозможно. Но когда запомнил - так на всю жизнь. Очень удобно вместо славянского шкафа. Ты ему пароль: Кынгарайдах! Он тебе отзыв: Абыламокон!.. И сразу ясно-понятно - свой шпион, якутский) и произошла история. Здесь отряду пришлось разделиться. Двое - Саня Мотовилов и Виктор ушли километров за 20 на выброс на руч.Еньюеия (тоже названьице не подарок). Ушли с ружьем 16 калибра.А у нас, на троих оставшихся, был карабин СКС, который лично мне лично Лушев С.А., начальник экспедиции, вручил под артельским стягом вместе с 10 патронами. С тех патронов к августу один остался. Но поскольку один патрон на самозарядный карабин Симонова несерьезно даже как-то, еще два я раздобыл у местных жителей. Первый, весь ржавый, выменял на банку китайской тушенки - лодка с местными, нельканскими, подплывала. В ней два мужичка. Ну, слово за слово, спросил патроны. Они в бардачке покопались, нашли два. С незапамятных времен, сказали, валяются. Первый, этот самый, ржавый, в руках покрутил - вроде целый. Сама пуля с облупившейся красной головкой - бронебойно-зажигательная, по идиотозаврам стрелять (хотя их больше водится в других местах - Кремле, Думе, Курунге). Его и обменял на китайскую банку. А второй патрон оказался осечный, с наколотым бойком капсулем. Его просто так отдали, в придачу. Тем более не бронебойно-зажигательный, а обычный. Ну а поскольку иногда и осечные со второго-третьего раза стреляют, я его присовокупил к арсеналу боеприпасов. А больше патронов у них не было, а других нельканских не встретилось.
Возвращаемся я и Андрей Бубнов (он сейчас участковым геологом карьера на Муктане) вечером с маршрута на лагерь. Палатки у нас на террасе Маи стояли, на маленькой поляночке среди леса с непролазными кустами краснотала и буреломом. А кухня - тент над костром, где варился завтрак и ужин, наоборот, внизу метра два, у воды, где лодка привязана. Третий наш, Тимоха (он после с год на Курунге комендантом проработал, пока его за любовь не погнали), который дежурным-сторожем на лагере оставался, окуней нажарил и плюс сварил полное, чуть не через край, эмалированное ведро такой ядреной наваристой ухи. Я еще спросил, к чему такую прорву наварил - нам втроем за неделю ведро ухи не съесть. Он руками развел - так получилось… Ну и ладно, наварил так наварил...что мне, рыбы жалко? Единственное, что у нас в изобилии было, кроме работы - это рыба.
Пробы разложили, окуней умяли, чайку попили, - и спать, темнеет в августе быстро. Собачка нельканская возле палатки свернулась. И лагерь погрузился в сон…

Проснулся от криков, треска кустов и трепыханья палатки. Мгновенно выброс адреналина, выскакиваю с карабином, поскольку понятно - медведь пришел. По дороге за собачку споткнулся, та тоже проснулась и давай лаем заливаться для пущего шумового эффекта. Андрей с Тимохой тоже выскочили. Шум, гам, треск кустов, палатки дергаются, оттого что медведь, который в темноте кругами вокруг лагеря носится, за веревочные растяжки цепляется (две таки порвал). Вздохи какие-то, фырканье. Все это под пологом равнодушного в высоте яркозвездного черного неба. И слабый отсвет углей кухонного костра от воды.
Мы втроем сгрудились под лиственницей, которая между палатками стояла. Парни с ножами для самоуспокоения, я в карабин патроны заталкиваю. И лихорадочно соображаю, в каком порядке их заталкивать. То ли с нашего начинать стрелять, а бронебойный на второй оставить, то ли наоборот. Или осечной вперед, если опять осечка, так передернуть и наш встанет… или бронебойный, а наш на конец оставить, как НЗ? В конце концов бронебойный наперед вставил, наш вторым. Вскинул карабин - а стрелять-то куда? Темнота, только треск кустовый. Приблуда нельканская выскочит в темноту с гавканьем, там на нее рыкнут - она с визгом, поджав хвост, назад, под ноги забивается. Потом осмелеет, кинется на три метра в сторону - визг - под ноги. Мы стоим в возбуждении, в темноту всматриваемся. Ни черта не видать!
Но какая-то странность во всей этой кутерьме. То, что медведь на лагерь вышел с целью сожрать все и испортить - это нормально. А вот то, что он не уходит, когда хозяева объявились, такой галдеж и гавканье - непонятно. Необычно, не бывает так. Вдобавок по звукам судя -как бы с разных сторон треск доносится- словно их двое. Зажали приблуде пасть, что бы не гавкала (та извивается, скулит вырываясь), слушаем. Точно! - два их вокруг палаток шарахается. Нонсенс. Еще вздохи и охи какие-то, стоны… что за напасть и откуда? Будто сверху... Голову задрал, поозирался - стволы лиственниц в черноту неба уходят, ничего не видно - птица какая, что ли? Ну, не до птиц, своих забот полон рот.
Адреналин немножко спал, оставив крупную дрожь в ногах. Давай, командую, костер разводить. Прямо там же, где стояли, под лиственницей, которая аккурат посередине между палатками. Собрали веточки, которые под ногами лежали, запалили огонек. Световой круг появился, в круге выступили другие веточки и палочки. Их тоже в огонь. Световой круг побольше, новые веточки и палочки - в огонь. Но веточки -это не дрова, на них костер долго гореть не будет. Дрова дальше в лесу лежат, как раз где медведи с треском проламываются по кустам. И совсем не хочется там впотьмах дрова собирать. А их много надо, поскольку ясно, что костер придется поддерживать. Ну, как-то, с опаской и пригибаясь, стащили близлежащие валежины и какие там можно было деревяхи с бурелома. Ждем, что дальше будет.
Костер горит, мы тут же, свет достигает стены ближайших (ну, 4- 5 метров ) кустов. Слышно, как по ним медведи то полезут - и видно, как кусты трепыхаются, то затихнут. Очевидно, нас разглядывают из темноты. Потихонечку ситуация стабилизировалась. Но эти периодические странные тихие охи, что-то вроде "Й-о-о-х… О-о-о-х…" со стонами "Э-э-э-э-а…"… Откуда, что? Сидим, недоумеваем. Карабин в готовности, ножи зажаты в крепких руках. Ждем. Как раз шебуршение в кустах притихло и со всей очевидностью слышно: сверху, прямо над головой, несутся загадочные звуки.. И тут вдруг жирный "Кап"! Тимоха: "Ой!" Глядим - у него на плече (он сидел, к дереву привалившись) пятно расплывается…
Тут мы доперли: это же медвежонок, небось, на дерево залез, а мамаша поэтому тут крутиться и не уходит! Вот оно в чем дело! Ну, хоть понятна стала ситуация нездоровая. Угораздило же, других мало деревьев?! Ладно, говорю, давай уйдем, спустимся к кухне, подождем. Может, сам он слезет и уйдут они.

Ушли, сели на кухне, ждем. Собачка с нами, притихла. И мы тихонько переговариваемся, что бы не пугать зверя. Я с Андреем по чайку, а Тимоха пучком травы плечо почистил и говорит: что-то у меня от переживаний аппетит прорезался... Поем-ка я ухи, зря варил, что ли?! Устроился под навесом и давай ложкой прямо с ведра хлебать, причмокивая...
Где-то с полчаса сидели. Стоны и охи попритихли, и в прерывистом отсвете костра угадывается, или кажется нам, что вроде спускается что-то темное с дерева, того самого, что между палатками, под которым у нас костерок разведен. Мы с Андреем вглядываемся в темноту, Тимоха уху хлебает... Вдруг приблуда нельканская подхватилась с лаем залихватским, наверх выскочила и давай на дерево прыгать, идиотское создание. Да и мы хороши - не догадались дуру эту привязать. Тут, понятно, вся карусель по новой - он на дерево повыше, стоны и охи в полный голос, с подвыванием, мамаша и второй родственник в галоп по кустам, приблуда с поджатым хвостом под ноги путаться, мы ощетинились холодным и огнестрельным оружием, адреналин впрыск… … … Потихоньку стихло все с восстановлением статуса кво…
Вернулись на кухню, дуру на веревку. Подождали еще немножко. Тимоха со своим ведром, ложкой звякает… Ну, сколько можно ждать, понятно, что напуган медвежонок и надолго. А время уже к двум ночи, спать надо. Назначил себя первым дежурным, костер поддерживать, Тимоху во вторую смену, Андрея в утреннюю. Они спать пошли, с опаской озираясь, я у костра устроился, с карабином. Он освещает входы в палатки, дальше все в темноте кустов тонет… Сижу, изредка в костер подкидываю. В целом тихо. Парни спят, этот сверху постанывает, костер потрескивает, звезды в полосе Млечного Пути сияют, медведи периодически в кустах шебуршатся… Как время мое вышло, разбудил следующего, карабин отдал, залез в палатку в спальник и заснул…

Утром. Рассвело. Стоим все трое, смотрим задравши головы. Точно, сидит на центральном нашем дереве между палатками, почти на самом верху, медвежонок. Размером со среднюю собаку, прижался к стволу. Как раз и мамаша объявилась, из кустов. Привстала, на нас зыркнула. Мать честная, какая здоровая! Обычно медведь имеет непропорционально большую голову, а тут наоборот - такая туша, что на ее фоне голова маленькой кажется. И второй попозже вылез. Он чуть поменьше, пестун, наверное. Или счастливый отец?
Ну что делать? По-хорошему, надо бы лагерь снять и уплыть от греха подальше. Но ведь - не уплывешь! Два человека на выбросе и на это место вернутся сегодня или завтра, скорее всего, под ночь, ожидая нас встретить… а здесь медведи бродят и мы неизвестно где. Вдобавок, как ни крути, с лагеря через медведицу идти, не зная, что ее отпрыск посередь лагеря на дереве сидит. Поэтому уплыть не получится. Да и нам не у костра жаться надо, а на работу шагать (опять же, мимо нее), дрова там собирать и прочее в кустах. И на время не уйдешь - без пригляда поизорвут все, поизгадят что можно и останешься как Адам из рая. Хочешь-не хочешь, а избавляться необходимо от медведей.

…Этот на дереве сколько еще просидит? Сам он явно не слезет. Шлепнуть - никаких проблем, как на ладони. Но ведь мама будет крайне недовольна со всеми для нас вытекающими. А пока он тут сидит и охает, она, конечно, не уйдет. Ситуация только усугубляться будет в ненужную для нас сторону. Конечно, мамашу надо бы грохнуть - но тут сомнительна реализация, поскольку… сомнительно. Попасть надо, а она, понятно, в кустах бегает, башкой мотает. А я не такой уж снайпер, чтобы в мотающуюся на бегу голову в кустах с первого выстрела попасть. Нужно же не иначе как в голову, поскольку в руках-то СКС. Он сконструирован вдаль стрелять, на 1 км . А на ближнем расстоянии пуля с него "прошивает" и останавливающее действие у нее практически никакое. А медведь в данном аспекте зверь крепкий, тем более крупный. Хоть обойму в него всади, пробежит еще 300 м и тебя придушит (много ли надо) до своей героической погибели. Бывали такие случаи и не раз. А тут не 300 метров , а десяти шагов не будет. Профессиональные охотники либо специальные пули используют, либо обычные надпиливают для останавливающего эффекта. А у нас, напоминаю, одна нормальная и две неизвестно каких. А убьешь ли наповал с первого (единственно уверенного) выстрела? Маловероятно. А осечка с оставшимися патронами сомнительного происхождения? или заклинит? А рикошетнет пуля на веточке куста? А (раненая в голову) медведица здоровенная, когда у ней отпрыск на дереве сидит и охает с подвизгиванием? И обидчики (мы, то есть) под этим же деревом? Ясно, лотерейный расклад, фарт старательский, печальный в стратегическом смысле. Да и старший-то братан никуда не денется - рядом он в кустах и как на дела со стрельбой по родственникам посмотрит - большо-ой вопрос в журнал "Юный натуралист".
И, честно говоря, жалко стрелять зверей, ни в чем они не виноваты, живут здесь. Хотя себя жальче, ежели что. В общем, цугцванг в цейтноте, говоря иудейским (потому что шахматисты) языком.

Один выход остался - пилить, как незабвенный Шура Балаганов. Давайте, говорю, срубим к черту эту лиственницу (довольно толстую) с медвежонком, и, ежели он не убьется, то, глядишь, уйдут они куда подальше. После обмена мнениями (а убьется?… да нет, не должен) провели диспозицию сил и средств: Тимоха с топором, с тыла дерева, Андрей с ножом и молотком геологическим по левому, я с карабином по правому флангу. В засадном полку приблуда нельканская где-то (потом нашлась - у меня в палатке, под нарами) спряталась… Не бежать, друг друга не бросать, биться до последнего! Приготовились? Ну, Тимоха, давай!
Давай Тимоха дерево рубить. Оно затряслось, тот, наверху, аж взвыл. Мамаша чудовищных размеров тут как тут, из кустов - и к нам. Видели, наверно, как злая собака кидается? Ну, вот точно так же…

Тут, кабы это школьное сочинение было, с драматургией, следовало изложить, что на этом записи в найденной. Среди кустов. Изжеванной. Тетрадке обрываются...

А в изустных мифах и преданиях по другому: та кидается и с нескольких метров отскакивает, мы орем, Тимоха лихорадочно рубит, сверху вой, щепки летят, Андрюха молотком замахивается (ручку в кулаке зажал, аж костяшки побелели), я патрон берегу, как для себя… катавасия в полный рост. Но все ж таки дорубили и стала лиственница медленно падать… Этот засуетился, стал по стволу вверх-вниз ерзать. А лиственница падает… Как только осталось до земли метра два, этот соскакивает…
… и сволочь такая, подонок, мерзавец, скотина… прошмыгивет мимо нас… и на дерево, к которому моя палатка привязана, вскарабкивается!!! Зад оттопырил, передними лапами ствол обхватил, задними в него упирается и быстро-быстро перебирает (точь в точь, как папуасы на пальмы забираются за кокосами). Махом, несколько секунд - и он наверху. Угнездился там, стонет с новым энтузиазмом и с завидной регулярностью гадит аккурат на мою палатку… позже проело ткань в том месте, где он на нее попал.
У нас все внутренние органы опустились, включая отсутствующие. Это лиственница в два раза толще первой! Стоим в бессильной злобе. Потом успокоились… Тимоха содранные ладони разглядывает, Андрей пальцы по одному от ручки отгибает... Помолчали... Ладно, говорю. Сколько ни есть в лесу деревьев, а кончатся же они когда-нибудь! Давайте еще раз попробуем. Не получится - будем по ней стрелять... Перекурили, палатку отвязали и повторили операцию, только на этот раз Андрей рубил, а Тимоха молотком замахивался. И медведица откровенно поближе отворачивала, уж совсем на грани. Но все удачно - вершина, где наш друг прилепился, в кусты подальше упала, тряхнула, он слетел и с обиженным визгом удрал. Мамаша следом кустами затрещала. Покричали вдогон, поулюлюкали…

Ну все, отлегло… Инцендент вроде исчерпан к взаимному удовлетворению сторон. Пойдем, говорю, завтракать. У нас там уха есть, перекусим перед маршрутом. И двинулся в сторону кухни. А Тимоха стоит, с ноги на ногу переминается. Ты чего, спрашиваю, пошли уху есть! А тот мнется: Да это, того… Я ЕЕ НОЧЬЮ СЪЕЛ! Как съел, там же полное ведро?! Да вот так как-то получилось… Ел, ел и …съел. Смотрю на Тимофея. Небольшого росточка, щупленький. Я, конечно, слышал, что при стрессе люди едят. НО ПОЛНОЕ ВЕДРО СЪЕСТЬ?

Спустился на кухню, в ведро заглянул. ДА, СЪЕЛ… Видать, сильный стресс.

Защитник

Участок Муктана. Поисковый отряд в истоках ручья Джеромик. 16 человек. Рубят профиля на водоразделе с ручьем Правая Муктана (и - таки нарубили. Сейчас там месторождение Красивое). Командует отрядом Саша Стефаненко (ну, это нам - Саша. А рабочим Александр Афанасьевич). На профиля ходят по тропе в долине Джеромика. Долина узкая, густым ельником заросшая, темная. Склоны крутые. По дну долины вполутьме тропа вьется между елок. Мрачная такая тропка. Утром по этой тропке трудящиеся туда, вечером - обратно. Вдобавок быстро выяснилось, что, кроме трудящихся, в долине живет здоровенная медведица с двумя медвежатами. Само-собой, медвежата норовят вертеться на тропе. Само-собой, ихняя маман не любит, когда кто-то шастает и мешает детским играм. Само-собой, уже шугались и отсиживались на деревьях…
Когда с работы, еще так-сяк. В крайнем случае, обойдут по склону долины или покричат. Кричать без толку, но рабочие в подавляющей массе в тайге новички и этого не знают. Хуже - на работу. Появились случаи отказа идти на профиля из-за медведицы этой злополучной. И, действительно, подлавливает же на тропе, зараза мохнатая. Видать, ей эти народные хождения туда-сюда тоже обрыдли. Через нескольких дней сидений на деревьях и ауканий приладились: стали рабочие собираться и ходить группой, всем отрядом. Утром - туда, вечером - обратно. Первые дни нормально. Затем медведица стала проявлять агрессивность уже и к группе…(да, забыл сказать, что на весь отряд было одно ружье. Двенадцатого калибра. Понятно, у начальника отряда Александра Афанасьевича. Он его каждый вечер, перед сном, тряпочкой протирал и с собой на нары клал. Это ружье любимая артель купила. Весной его на Курунге выдают, а осенью забирают. Очень удобно и хорошо придумано)
Пришлось Александру Афанасьевичу рабочую группу на работу и с работы провожать. Идут они по тропе. Как медведица появляется (а появлялась она регулярно), встает Александр Афанасьевич: ноги на ширине плеч, ружье наизготовку. Борода рыжая топорщится, глазки голубые блестят. Ствол ружейный следит за каждым медвежачьим движением. И она инстинктом своим звериным чует - не на того напала! Порычит, помечется - ан, нет! Близок локоток, а не укусишь...
За широкой спиной Александра Афанасьевича рабочие быстренько прошмыгивали опасный участок. Утром прошмыгивают туда - вечером обратно. Утром туда - вечером обратно (загадку вспомнил, детскую, из Мурзилки: "Туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно." Отгадка - качели). Очень рабочие Александра Афанасьевича зауважали. Защитник! Никаких теперь отказов или там опозданий на работу - не пройдешь в группе под защитой Александра Афанасьевича, себе дороже. Неизвестно еще, чем обернется. Семейка эта медвежья на ужин схарчит - и, мама, не горюй! Так и отработали участок.

Не сказал никому, конечно, Александра Афанасьевич, что артель ружье-то выдает, а патроны - фиг (или, может, их на Курунге уже тырят?) Хранится-то ружье вместе с разрешением на него. И выдают тебе его вместе с разрешением. А разрешение - это не патроны. В трубочку скрутить и в ствол вставить, заместо патронов, его, конечно, можно. Но купить патроны без разрешения нельзя. А если и достанешь патроны в городе - не провезешь. Чай, самолетами летаем, через досмотр. Верный год общего режима. А в лесу патроны не растут. Тем более, двенадцатого калибра.
Но медведица, конечно, всего этого не знала…

Рождение легенды

Сначала мелкий эпизод: Уже под конец маршрута, с Леной (на практике после 4 курса, с Томского университета), спускаемся по довольно крутому склону в долину речки Етара. Осталось буквально сто-двести метров донизу. А прямо внизу, под склоном - полигон старательский, россыпь моют. Бульдозера ползают, чад, шум.
Спускаемся... Вдруг слышу знакомое хорканье. Его медведицы издают, когда с медвежатами - то ли зовет их, то ли отгоняет, не знаю. Но звук до боли знакомый. Ну опять, думаю, влип. Одновременно поднимаю глаза - впереди метрах в пятнадцати два медвежонка на сосне сидят. Невысоко, на уровне глаз. Ясно, пистолет выхватил, передернул, Лену за себя задвинул, скомандовал, чтобы не шевелилась, молоток ей сунул, упор стоя принял, тут мама выскакивает - и к нам. Медведица приметная - небольшая, почти черная, с белым на груди треугольником. Помесь какая-то, видно, с уссурийскими. Метисы мельче, чем обычные бурые, но злее и агрессивнее. Хорошо, редкость большая в этих местах. Стою и соображаю - застрелить или нет? Как-то с одного пистолета стрелять не очень разумно. Хотя безотказный, обойма полная. Медвежат жалко, пропадут ведь. Да и ее тоже. Что они делают рядом с полигоном? Ладно, пугану сначала. Не остановится, придется стрелять (говорить долго, а так все буквально секунда-две). Та уже в нескольких метрах от нас. Чуть выше взял, выстрелил и увидел, как пуля белую дорожку в шерсти на голове медведицы раздвинула. Та шарахнулась в сторону, круг сделала, опять выскакивает… но уже подальше, метрах пяти свернула. Побегала еще и ушла, как раз куда нам идти надо. Смотрю - медвежат на сосне уже нет. Ну и хорошо. Поворачиваюсь… Лена стоит закаменевшая, руки по швам прижаты, лицо белое, глаза зажмурила, шепчет непрерывно: ОЙМАМОЧКАОЙМАМОЧКАОЙМАМОЧКА…
Да ладно, Лен, все уже, ушла! Постояли еще, поуговаривал (сильно не хотела) маршрут докончить, потому что не возвращаться же назавтра из-за каких-то 100 метров ! Она потихоньку успокоилась, и, с опаской, конечно (пуганая ворона куста боится), но довели маршрут до устья ручья, правого притока реки Етара

Так в общем, мелкий эпизод. Так бы и остался эпизодом, если бы не следующий день…
На следующий день возвращаемся на лагерь вечером, после маршрута. А мне с порога - рабочего медведь подрал! Как, где? Выясняется: маршрутная пара - Наташа Радаева (девушка высокая и крепкая, при этом скромная и обстоятельная …второй год работала после техникума, если не первый) и с ней рабочий-промывальщик в маршруте были, как раз на вчерашнем ручье, притоке Етары. Наташа тут же стоит, рассказывает: "Только-только маршрут начали,

я чуть приотстала и вдруг слышу - рабочий кричит. Подбегаю к нему, смотрю, а он лежит, ноги в крови, ругается - медведь, говорит. Ну, я ему встать помогла и поковыляли к дороге, которая со старательского поселка на добычной полигон. Хорошо, отошли от нее совсем чуть, не больше 200 метров . Вышли на дорогу и снова повезло - машина на участок идет. Посадили его и сразу в медпункт привезли…"
Я - в медпункт. Там рабочий лежит, уже перевязанный. Рядом врач суетится. Состояние не лучшее, но рассказал: "...шел, вдруг медведь выскочил, с белым треугольником на груди (она, думаю. Зря пожалел), стал назад отступать, запнулся о лежащее дерево, упал на спину, ноги на дереве. Медведь давай когтями ноги драть, я отбиваться, кричать. В кармане противоветровые спички были - стал зажигать и медведю в нос совать. Медведь ушел сам, медвежат не видел. Подбежала Наташа, …" ну, дальше известно.
По вечерней связи доложил о ЧП, вызвал санрейс. Утром, чуть-чуть серый рассвет - летит. В жизни ни до, ни после не видел, что бы в такое время вертолет летал. Добежал до медпункта старательского, того уже на носилках выносят. Лежит бледный, стонет. Старатели вокруг, весь поселок высыпал. Стоят со скорбными лицами живым коридором. Пострадавшего в вертолет загрузили и в поселок Чумикан (известен в истории России: в конце 20-х, когда американские фактории большевики прикрыли, взбунтовались местные энтузиасты огненной воды. Со стойбищ собрались и пошли войной на большевиков, с ударным лозунгом: "Чумикан возьмем, Москва сама сдастся". Но даже и Чумикан не взяли - не успели добраться, бражка раньше поспела и сбила энтузиазм аборигенов. Потому и устояла советская власть в Москве в далеких 20-х) вывезли, в больницу.
…а не будь случайной старательской машины да врача - он, помимо перевязки, физраствор перелил и всю ночь его колол, сердце поддерживал, да и вообще старателей в том районе, наверняка помер бы. Но - таким везет. А так заурядный бич. Его, недолечив, с больницы выгнали за кражу спирта, пьянки и выкаблучивание перед медсестами. От нас, возвратясь с больницы, он сразу уволился и бесследно исчез в туманной дали бичевской судьбы.

Но главное: история имела продолжение. Года через два-три, сижу в аэропорту Чумикана. Жду, пока вертолет заправится. Рядом два мужичка местных старательских расположились в ожидании авиарейса, беседуют под поллитровочку. Волей-неволей, не особо вдаваясь, слышу, о чем разговаривают. Вдруг - что-то знакомое. Прислушался с интересом к рассказу: Вот, дескать, "...на Етаре у геологов баба была. Не баба - зверь. Там на работягу напал медведь огромный(?), гризли(??), людоед(???), с Аляски(????), заломал напрочь. ДЫК ОНА ХОЛЫМИ РУКАМИ ЭНТОГО ХРИЗЛИ-ЛЮДОЕДА ЗАДУШИЛА. А РАБОТЯГУ В БОЛЬНИЦУ НА СЕБЕ ПРИНЕСЛА, ПО ТАЙГЕ, ЗА СТО КИЛО"МЕТРОВ. ПОТОМА ОН НА ЕЙ ЖЕНИЛСЯ".

Кот в сапогах

9 июня. Уже три дня жарит солнце и на небе ни облачка. В тени градусов под 30. Отзывчивая на душевное тепло северная природа разом распустилась. Соответственно пора начинать пользоваться распущенностью. И решил я открыть купальный сезон - пошел на отстойники. А отстойники - это когда золотую россыпь моют, делают такой котлован, который заполняется водой. Туда при промывке попадает муть для того, чтобы не идти в реку (реально попадает и в реку, но в значительно меньшей степени). Как проходит несколько лет после работ, образуются озера, обычно мелкие и легко прогреваемые. Обрастают молодым леском с цветочками на полянках. Получаются замечательно курортные места. Есть у меня один отстойник, в котором я обычно купаюсь, размером 40х30 м. Он довольно далеко, минут 10 идти от базы. Прихожу. Трогаю воду - не Гавайи, но для начала сезона терпимо. Раздеваюсь на бревнышке (догола, смотреть там на меня некому, да и ничего интересного не увидят. Ну, взрослые тети в курсе...). Подхожу по камешкам, кряхтя и выбирая место поставить ногу, до воды. Вхожу в воду, стараясь не наступить на ил или острые камни. Вода в меру холодная. Принимаю позу для ныряния: нагнулся, ноги вместе, руки врозь. Поднимаю голову...
…а на другой стороне отстойника медведь... такой прогонистый… небось самец… у них как раз сейчас сезон спаривания… Решительным шагом, плавно и быстро, направляется ко мне с явным желанием поближе познакомиться. Видимо, принял меня за медведицу-альбиноса... или нерпу? Может, он нетрадиционный? Не менее плавно и решительно выхожу из воды, иду и надеваю сапоги. Они у меня болотные. Доли секунды колебался - брать остальную одежду или фиг с ней. Жадность пересилила и все ухватил растопыренными пальцами в мгновение ока. Само-собой, все это время издаю крики типа "Ого-го, эгей, оу" (Ура-а-а! не кричал). Тем временем медведь подошел уже метров на 20, но медленнее ноги передвигать не стал. Я, быстро пятясь раком-отшельником, потерявшим спасительную скорлупку, продолжаю издавать хриплые звуки. Я отхожу - он подходит. Я отхожу - а он, сволочь такая сексуальная, не отстает, сохраняя дистанцию метров 15-20. Таким макаром, как кот в сапогах, пропятился с полкилометра. Картина, со стороны, прикольная - голый дядя в одной бороде и болотных сапогах пятится по дороге, издавая нечленораздельные звуки. Уже на краю поселка медведь решил, что нерпы такими не бывают и пошел куда-то вбок. Или, может, меня повнимательней разглядел и у него желание пропало? Бывает…
Немножко еще попятился, по психологической инерции и на всякий случай. Кто его знает, что у этого медведя на уме? Может, он где за кустами меня скрадывает… Ремзону прошел, а возле лаборатории спохватился, увидев белые пятна лиц за стеклами окон - чего ж я?! Давно нету никого медведя. В лаборатории женщины работают, не медведи - а тут я в бороде и болотных сапогах. Не поймут-с. Штаны одел и в баню пошел, для компенсации водных процедур (вспомнил - этом-же отстойнике в прошлом году плавал, так когда уплыл на другую сторону, к тому самому бревну, на котором раздеваюсь, тоже подходил медведь. Но тот понюхал снятые небелые одежды, крутнулся и сразу удрал. Запах, видать, ему не понравилось. То есть два раза мы оказывались на разных берегах отстойника. Ну а Бог, как говориться, троицу любит. Очевидно, третья встреча случится на одном берегу...)

…На следующий день все ж таки открыл купальный сезон. Поплавал минут 10, но вода еще холодная, особенно если что опускается глубже прогретых верхних 5 см . Поэтому был в плавках. К своему отстойнику не пошел, что бы на рожон не лезть, плавал в ближайшем, метров 300 от базы. Он больше, но плохо - находится рядом с дорогой в аэропорт таежного типа. По этой дороге народ вечерком фланирует в прогулочных целях. Разминается после трудового дня. Меня увидит - пальцем у виска крутит. Иногда в этом отстойнике сам Сергей Андреевич Лушев, начальник экспедиции, рыбку ловит. Подъедет на джипе Nissan Safary, раскладную табуреточку поставит, удочки закинет, сидит покуривает, наслаждается процессом. Тогда народ пальцем крутить остерегается.

Бурый медведь – это крупный хищный зверь. У него большая голова с маленькими ушами, мощные лапы, вооруженные острыми когтями, и короткий хвост. Шерсть довольно густая, окраска может иметь множество оттенков от светло-коричневой до почти черной.

Длина тела взрослого медведя варьирует от одного до трех метров, а вес от 300 до 1000 килограммов. Размер и вес медведя зависит от того, к какому подвиду он относится. Самые небольшие медведи обитают в Европе, а наиболее крупные живут на Камчатке, Аляске и острове Кадьяк.

Распространение

Когда-то бурый медведь обитал на территории всей Европы, но сейчас его численность очень уменьшилась, звери сохранились в Карпатах, Альпах, в лесных районах Центральной Европы и некоторых других областях. Бурый медведь встречается в лесах Росси и в некоторых странах Азии (Китай, Япония, Ирак, Иран, Палестина и др.). В Северной Америке бурого медведя называют «гризли», там он обитает на территории Америки и Канады.

В основном медведи – это лесные жители. Европейские бурые медведи предпочитают селиться в горных лесах, бурые медведи, обитающие в Росси, чаще встречаются в густых равнинных лесах, а медведям, живущим в Северной Америке, нравятся просторы тундры.

Питание

Несмотря на то, что бурые медведи – это хищники, их рацион очень разнообразен. Большая часть меню имеет растительное происхождение, и только четверть рациона – это мясо. Медведи охотно поедают орехи, ягоды, сочные травы, желуди, крупные клубни и корни растений. Могут наведываться в поля, где лакомятся кукурузой, овсом и другими сельскохозяйственными культурами.

Не отказываются медведи и от мелкой добычи, отлавливая лягушек, ящериц, мышей и насекомых. Многие медведи ловят рыбу. Иногда могут охотиться на оленей, косуль, ланей и других копытных животных.

Все медведи – сладкоежки. Они очень любят мед диких пчел. И свое название эти мощные животные получили именно из-за любви к меду.

Образ жизни

Для медведей характерен сезонный ритм жизни. В теплое время года они ведут активную жизнь, а холодной осенью залегают в берлогу. Берлогу медведи устраивают в углублениях под сухими сломанными деревьями, иногда зимуют в пещерах. Спячка продолжается примерно пять-шесть месяцев.

Бурые медведи – это животные-одиночки. Они ревностно охраняют свою территорию, делая когтями на деревьях особые пометки. Медведь, нарушивший обозначенную границу, сразу же изгоняется за ее пределы. Несмотря на внешнюю неуклюжесть, бурые медведи быстро бегают и хорошо лазают по деревьям.

Каждые два-четыре года у медведицы рождается от двух до пяти медвежат. Медвежата рождаются маленькими, слепыми и глухими, весом примерно по полкилограмма и длиной чуть больше 20 см. Они появляются зимой в берлоге, а к весне заметно подрастают. Медведица воспитывает медвежат сама. Она очень хорошая мама, всегда заботится о своих малышах и самоотверженно защищает их.

В естественных условиях бурые медведи живут от 20 до 30 лет, а в условиях неволи – до 50 лет.

Бурый медведь краткая информация.

Многие думают, будто пойти только в лес, где много медведей, и так они вот и набросятся, и съедят тебя, и останутся от козлика ножки да рожки. Такая это неправда!
Медведи, как и всякий зверь, ходят по лесу с великой осторожностью а, зачуяв человека, так удирают от него, что не только всего зверя, а не увидишь даже и мелькнувшего хвостика.
Однажды на севере мне указали место, где много медведей. Это место было в верховьях реки Коды, впадающей в Пинегу, Убивать медведя мне вовсе не хотелось, и охотиться за ним было не время: охотятся зимой, я же пришёл на Коду ранней весной, когда медведи уже вышли из берлог.
Мне очень хотелось застать медведя за едой, где-нибудь на полянке, или на рыбной ловле на берегу реки, или на отдыхе. Имея на всякий случай оружие, я старался ходить по лесу так же осторожно, как звери, затаивался возле тёплых следов; не раз мне казалось, будто мне даже и пахло медведем... Но самого медведя, сколько я ни ходил, встретить мне и тот раз так и не удалось.
Случилось, наконец, терпение моё кончилось, и время пришло мне уезжать. Я направился к тому месту, где была у меня спрятана лодка и продовольствие. Вдруг вижу: большая еловая лапка передо мной дрогнула и закачалась сама. “Зверушка какая-нибудь”, — подумал я.
Забрав свои мешки, сел я в лодку и поплыл. А как раз против места, где я сел в лодку, на том берегу, очень крутом и высоком, в маленькой избушке жил один промысловый охотник. Через какой-нибудь час или два этот охотник поехал на своей лодке вниз по Коде, нагнал меня и застал в той избушке на полпути, где все останавливаются.
Он-то вот и рассказал мне, что со своего берега видел медведя, как он вымахнул из тайги как раз против того места, откуда я вышел к своей лодке. Тут-то вот я и вспомнил, как при полном безветрии закачались впереди меня еловые лапки.
Досадно мне стало на себя, что я подшумел медведя. Но охотник мне ещё рассказал, что медведь не только ускользнул от моего глаза, но ещё и надо мной посмеялся... Он, оказывается, очень недалеко от меня отбежал, спрятался за выворотень и оттуда, стоя на задних лапах, наблюдал меня: и как я вышел из леса, и как садился в лодку и поплыл. А после, когда я для него закрылся, влез на дерево и долго следил за мной, как я спускаюсь по Коде.
— Так долго, — сказал охотник, — что мне надоело смотреть и я ушёл чай пить в избушку.
Досадно мне было, что медведь надо мной посмеялся. Но ещё досадней бывает, когда болтуны разные пугают детей лесными зверями и так представляют их, что покажись будто бы только в лес без оружия — и они оставят от тебя только рожки да ножки.

О встречах с медведями

Преамбула

В течение многих лет мне выпало работать в разных местах Байкальской горной области, вдалеке от населённых пунктов и дорог. Основными обитателями этих мест были звери и гнус. Встречи с медведями были многочисленными и в разных обстановках. Поэтому некоторые их повадки пришлось наблюдать в естественных условиях.

Медведи в местах наших работ являлись хозяевами тайги. Но инстинкт боязни человека у них сохранился. Обычно медведь чует человека раньше, чем ты его увидишь. Не спеша, он уходит с твоей дороги или залегает и наблюдает за тобой. А ты даже не подозреваешь, что находишься вблизи от него. Но бывают условия, когда он, не смотря на инстинкт, становится опасным.

Во-первых, когда человек натыкается на медведицу с малыми медвежатами неожиданно для неё. А медвежата любопытные и стремятся выяснить, кто это пожаловал к ним в гости. Медведица воспринимает это как опасность для них и стремится их защитить. Здесь всё зависит поведения пришельца. Но чаще медведица стремится только напугать человека. Нельзя махать на неё руками или чем угодно. Это воспринимается как агрессия по отношению к медвежатам. И тогда она может человека смять и подрать. Надо не спеша отходить назад, давая понять маме, что ты не намерен нападать на её детей. Если она тебя учуяла издалека, то уходит и угоняет медвежат шлепками по заду.

Во-вторых, если медведь голодает. Это бывает в неурожайный год, когда нет ни ягод, ни орехов, и медведь не нагуляет необходимое для зимовки количество калорий. Тогда он не может лечь в берлогу и становится шатуном. Другой случай, когда он только поднимается из берлоги, но нет ни травы, ни ягод, ни орехов. Кстати, жир ему нужен именно для этой поры, а зимой он почти не расходуется, а лишь защищает медведя от холода. Вот в этих случаях он стремится человеком закусить. И тут его может остановить только пуля или обученные собаки.

В-третьих, когда медведь добыл зверя. Он воспринимает человека как соперника и стремится защитить свою добычу. Чаще всего он либо уходит с недовольной миной, либо бросается на встреченного, особенно, если ветер от него, и он не чует запаха человека. Чаще всего он останавливается, не добегая несколько метров, и угрожающе рявкает. Но может и смять человека.

В-четвёртых, когда ветер от медведя, а он не знаком с человеком лично, то он может человека принять за добычу и кинуться на него. А когда разберётся, то будет уже поздно.

В-пятых, если медведь был ранен когда-либо человеком. Тогда он считает человека опасным для его жизни. В этом случае он бросается на человека, защищая себя. Вот почему существует правило у охотников: нельзя оставлять медведя подраненным. Во что бы то не стало, надо его добить.

Если встреча с медведем произошла неожиданно для него и для тебя, и он не уходит, или даже бросается на тебя, пугая и ворча, в этих случаях нельзя бежать от него сломя голову. Всё равно он бегает быстрее тебя. Надо кричать, делая вид, что ты его не боишься, стучать по металлическим предметам, если они есть под рукой, и не спеша отходить.