Lavinia Williams

Lavinia Williams (1916- July 19 , 1989), who sometimes went by the married name Lavinia Williams Yarborough , was an African-American dancer and dance educator who founded national schools of dance in several Caribbean countries.

Biography

Lavinia Williams was born in Philadelphia , grew up in Virginia , and studied in New York City after high school, where she joined the American Negro Ballet , beginning her career in a number of dance companies and stage productions. Her work included classical ballet , folk , modern , musical s, and, most importantly, Caribbean dance , which she mastered in the 1940s while working with Katherine Dunham . She spent nearly the entirety of the years from 1953 through the late 1980s teaching dance and founding and developing national schools of dance in Haiti , Guyana , and the Bahamas . She spent the last years of her life teaching in New York City , but finally died of a heart attack Fact|date=September 2007 in Port-au-Prince , although Beryl Campbell reported it as "some kind of food poisoning". "", written, directed and produced by Steven M. Martin. Orion/MGM, 1994: 26mins Beryl Campbell reports Lavinia"s call; 50mins Lydia Kavina reports Stalin"s award; 51mins Beryl reports Lavinia"s food poisoning]

Marriages and children

Williams married Léon Theremin in the middle 1930s. In 1938, Theremin was abducted and returned to the Soviet Union , where he was imprisoned and later sent to a labor camp. Williams never saw him again.

She married Shannon Yarborough in the late 1940s. Their daughter, Sara Yarborough-Smith, followed in her mother"s footsteps as a professional dancer.

Featured in

* Aschenbrenner, Joyce. "Katherine Dunham: reflections on the social and political contexts of Afro-American dance." New York: CORD : 1981.

References

* Allen, Zita. Thirteen WNET New York. "Lavinia Williams." "Dance In America: Free To Dance" web companion. [ http://www.pbs.org/wnet/freetodance/biographies/lwilliams.html Online. ]

* "The New York Times". "Lavinia Williams Service." November 8, 1989. [ http://query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=950DE6D61231F93BA35752C1A96F948260 Online. ]

* Kisselgoff, Anna. "The New York Times". "Dance: For Alvin Ailey, 25th Anniversary Gala." December 2, 1983. [ http://query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=940CE7DD1E39F931A35751C1A965948260 Online. ]

* cite book
last = Glinsky
first = Albert
title = Theremin: Ether Music and Espionage
location = Urbana, Illinois
publisher = University of Illinois Press
year = 2000
id = ISBN 0-252-02582-2

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Iwadate Station
• Mutsu-Morita Station

Look at other dictionaries:

Lavinia (disambiguation) - Lavinia was the daughter of Latinus and Amata in Roman mythology.Lavinia may also refer to:* Lavínia, São Paulo, Brazil * Lavinia (band), a Virginia musical group * Lavinia (genus) , a genus of cyprinid fish containing the hitches * Lavinia… … Wikipedia

Lavinia Miloșovici - Lavinia Miloșovici … Wikipédia en Français

Infobox person name=Léon Theremin caption=A young Léon Theremin playing a theremin birth date=birth date|1896|08|15 death date=dda|1993|11|03|1896|08|15 known for=Theremin occupation=InventorLéon Theremin (born Lev Sergeyevich Termen, ru. Лев… … Wikipedia

Walter Nicks - (July 26, 1925 in Pittsburgh, Pennsylvania ndash; April 3, 2007 in Brooklyn, NY) was a renowned African American modern dancer, choreographer, and beloved teacher of jazz and modern dance. He was a certified master teacher of Katherine Dunham… … Wikipedia

Katherine Dunham - Infobox actor name = Katherine Dunham imagesize = 250px caption = Katherine Dunham in 1956 birthname = Katherine Mary Dunham birthdate = birth date|1909|06|22|mf=y birthplace = Glen Ellyn, Illinois, United States deathdate = death date and… … Wikipedia

«Смешать, но не взбалтывать»: роскошный аристократ, любимец женщин, блистательный шпион. «Всегда есть план побега»: странноватый интеллектуал, изобретатель супердевайсов, глава исследовательского центра Секретной службы. Русскому разведчику и ученому Льву Термену удалось прожить жизнь и Бонда, и Q

Термен и Америка: на секретной службе
Этот харизматичный шатен тридцати с небольшим лет, внезапно и при этом органично вписавшийся в американский бомонд конца 1920-х, не соответствовал представлениям Запада об эмиссаре молодого Советского государства. Физик и звезда сцены, Лев Термен был аристократичен, элегантен, обладал изящными манерами и впечатляющей эрудицией. Он и правда происходил из дворян: история французского рода Термен прослеживается до XIV века. Однако при этом молодой ученый был искренне лоялен советской власти, командировавшей его сначала в Европу, а потом в США показать миру удивительное изобретение - терменвокс. Бесконтактное электромузыкальное устройство Термен, виолончелист с консерваторским образованием, создал в лаборатории Физико-технического института. Собирая прибор для измерения диэлектрической постоянной газов при переменных давлении и температуре, он додумался подключить вместо стрелочного индикатора наушники. И пошел по этажам слух, будто Термен играет Глюка на вольтметре…

Лев Термен дает концерт на терменвоксе в Париже. 1927 год
Сам характер изобретения подсказывал кратчайший путь к сердцу американской общественности - через шоу. «Музыка сфер профессора Термена» производила сильное впечатление на публику. Советский изобретатель давал концерты в Метрополитен-опере, Карнеги-холле, выступал с Нью-Йоркским филармоническим оркестром на стадионе «Льюисон». Необычным музыкальным инструментом заинтересовались светские львицы и знаменитости из мира искусства (актер и режиссер Чарли Чаплин, дирижер Артуро Тосканини, скрипачи Йожеф Сигети и Иегуди Менухин), крупнейшие компании «Вестингауз электрик» и «Дженерал электрик» заключили с ученым контракты на выпуск терменвоксов. Термен быстро освоился в нью-йоркских высших кругах, появились деньги - стал дорого одеваться, купил «кадиллак»… Продвигал советский гость и другое изобретение - звуковую охранную сигнализацию; ею оборудовали, в частности, тюрьму строгого режима Синг-Синг.

Однако у пребывания Термена в США была и тайная цель. Время от времени в кафе на Пятой авеню изобретатель беседовал с людьми в серых плащах. Он рассказывал им все, что удалось узнать, и получал очередные задания от руководства советской разведки. Впоследствии Термен вспоминал, что перед разговором его заставляли выпить два стакана водки, - и возмущался: неужели не доверяли? Он искренне стремился принести максимальную пользу, используя для этого многочисленные связи с культурной, финансовой и научной элитой. Годы спустя Термен обмолвился собственному биографу Булату Галееву: «Я ведь в Америке был как Рихард Зорге в Японии». И в одном из последних интервью пояснил:

«Я был неплохо информирован о планах американского политического олимпа и из того, что мне стало известно, понял: не США, а страны фашистской оси - наш будущий военный противник».

У Термена была тактика: чтобы вызнать новое, тайное, нужно делиться информацией о собственных изобретениях. Имидж светского денди расслаблял собеседника, чем советский ученый также охотно пользовался, совсем как самый знаменитый из вымышленных разведчиков Джеймс Бонд. Тот, кстати, тоже, вероятно, дворянского происхождения: в одной из книг ему приписывали родство с реально существовавшим британским родом Бонд, девиз которого - «И целого мира мало».

Термен и женщины: шпион, который ее любил
Особый шарм в глазах женской аудитории Джеймсу Бонду придает то, что он пользуется успехом у дам, но при этом несчастлив в любви на всю жизнь. В фильме «На секретной службе Ее Величества» единственную девушку, с которой суперагент вступил в брак, убили на следующий день после свадьбы.

Супруга Термена Екатерина приехала к нему в США через полгода. Однако виделись они редко, и в конце концов женщина сообщила, что встретила другого. Счастливый соперник оказался американским фашистом, и в советском посольстве Термену настоятельно порекомендовали развод.

В то же время изобретатель отнюдь не был обделен вниманием женщин. Роман с самой одаренной из учениц, бравших у него уроки игры на терменвоксе, Кларой Рейзенберг, начался еще до развода Термена. Они любили танцевать до упаду в дансингах, вместе усовершенствовали его изобретение. Но девушка в итоге вышла замуж за юриста Роберта Рокмора.

Лавиния Уильямс. 1961 год
А Термен в 1935 году встретил 18-летнюю Лавинию Уильямс. Темнокожая красавица африканских, индейских и ирландских кровей, художница, интеллектуалка и полиглот танцевала в труппе «Американский негритянский балет». Этот коллектив помогал Термену в работе над новым электромузыкальным инструментом, терпситоном: изобретатель добивался того, чтобы играть на этом устройстве можно было с помощью танца. Двадцатилетняя разница в возрасте не помешала бурному роману. В 1938-м Термен и Лавиния поженились.

Однако в 1930-е годы в США расизм был повседневным явлением, и перед ученым сразу же закрылись многие двери. К тому же его бизнесу нанесла удар Великая депрессия. Термен лишился связей в высших кругах, за которые его, вероятно, особенно ценила разведка. В конце 1938 года ученого отозвали на родину. Лавинию уверили, что она сможет последовать за мужем через две недели, но так никогда и не выдали разрешения на въезд в Советский Союз.

Термен вернулся в СССР в разгар сталинских репрессий. «Пробыл на свободе я полгода», - вспоминал бывший агент.

Термен и Колыма: умри не сейчас
Агента 007 в фильмах порой считало погибшим даже его начальство, но Бонд каждый раз возвращался «с того света». На то он и герой, скроенный по всем канонам мифа, чтобы спуститься в мир смерти и выйти оттуда обновленным.

Репрессированного НКВД Льва Термена весь западный мир десятилетиями считал погибшим в лагерях. Потеряла надежду увидеть мужа живым и Лавиния. Впоследствии ученый-долгожитель шутил, что недаром фамилия Термен читается справа налево как «не мрет». В 1939 году его, как и многих других, осудили по печально известной статье 58 УК РСФСР, по пунктам 1а и 4 (измена родине и пособничество международной буржуазии против СССР и коммунистической системы). По этому обвинению могли и расстрелять, но ученого «всего лишь» приговорили к восьми годам исправительно-трудовых лагерей и отправили на Колыму.

Лев Сергеевич Термен. 1993 год
Там, на строительстве узкоколейки под Магаданом, он мог и сгинуть, как многие сограждане, от непосильного труда в тяжелых условиях. Спасли Термена профессиональные навыки. Изобретатель облегчил себе работу, сделав для тачки, на которой возил камни, что-то вроде монорельса из дерева, и стал перевыполнять нормы. А также с позволения начальства создал в лагере симфонический оркестр, благо в репрессированных виртуозах недостатка не было. Ученого заметили. Не прошло и года, как он отправился под конвоем на поезде из Магадана назад в Москву. Термена определили в закрытое ЦКБ-29, так называемую туполевскую шарашку, где под руководством знаменитого авиаконструктора трудились лучшие инженеры - заключенные и вольнонаемные. Термен разрабатывал аппаратуру радиоуправления для беспилотных самолетов, радиомаяки. Его лаборантом некоторое время был будущий создатель космических аппаратов Сергей Королев. Позже Термена перевели в другое засекреченное учреждение при НКВД, где ему предстояло заняться подслушивающими устройствами.

Термен и «Троянский конь»: от СССР с любовью
Итак, Термен снова работает на разведку. Не в качестве агента, а как создатель шпионского оборудования. Уже не как 007, а как другой герой бондианы, гениальный инженер Q.

Руководство ставило перед ученым непростые задачи. Советские спецслужбы давно искали способы прослушивать резиденцию американского посла США в Москве. Термену поручили создать подслушивающее устройство, которое не могла бы обнаружить самая тщательная проверка. Ученый изобрел уникальный прибор, которому не требовалось ни собственного источника питания, ни излучения, способного его выдать. Нужен был лишь направленный источник микроволнового излучения и приемник для отраженного сигнала, и то и другое могло находиться на значительном расстоянии. Осталось понять, как внедрить «жучок» в тщательно охраняемое посольство…

Посол США в ООН Генри Кэбот Лодж - младший (слева) демонстрирует панно с подслушивающим устройством Термена внутри, семь лет висевшее над столом американского посла в Москве. 1960 год
В 1945 году делегация пионеров торжественно презентовала послу Уильяму Эвереллу Гарриману в знак американо-советской дружбы резное панно из ценных пород дерева с изображением государственной эмблемы Соединенных Штатов. Дипломат водрузил дорогой подарок над своим рабочим столом. А обосновавшиеся в соседнем доме сотрудники НКВД получали информацию прямиком из его кабинета благодаря спрятанному внутри панно прибору Термена. Подслушивающее устройство висело над столом необнаруженным при четырех послах, только через семь лет вычислили, откуда шла утечка.

Документальный фильм «Лев Термен: электронная одиссея»; вышел в 1993 году
Но от ученого потребовали создать еще более совершенное устройство, действующее вообще без всяких приборов в прослушиваемом помещении. Термен изобрел систему «Буран», фиксирующую разговоры в помещении по дрожанию оконных стекол, определяемому по отклонению отражающегося от них инфракрасного луча. И это задолго до эпохи лазерных устройств! «Бураном» прослушивали здания американского, французского, британского посольств в Москве.

За изобретения Термен получил в 1947 году Сталинскую премию. А созданные ученым устройства Берия приспособил для прослушки резиденции… самого Сталина.

Три поколения семьи Термен: создатель терменвокса играет на своем изобретении, его внучка Ольга - на рояле, дочь Наталья слушает
***

«Я не знаю, что такое счастье, - говорил Термен Булату Галееву. - Могу сказать, что жизнь моя интересна. Мне всегда было интересно - узнать, как все устроено, помогать… И даже на Колыме, когда с тачкой, не страшно было, потому что интересно - я как будто новое кино смотрел». За героические «амплуа» ученый заплатил свободой. Много лет Термен был невыездным, и даже с родственниками ему запрещали общаться. В 1960-е годы Термена уволили из лаборатории при Московской консерватории за интервью американскому журналисту, после публикации которого мир узнал, что изобретатель терменвокса не погиб в годы репрессий. В 1989-м, в возрасте 92 лет, Термен наконец-то смог съездить за рубеж - на фестиваль электронной музыки во французском городе Бурже. В старости ученый вышел на связь с Лавинией, они переписывались, однако до личной встречи женщина не дожила.

Джимми Пейдж играет на терменвоксе на концерте группы Led Zeppelin

ОСНОВНЫЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ: ОРУЖИЕ И МУЗЫ

Терменвокс

1919–1920 годы

Инструмент, положивший начало электронной музыке. Высотой и громкостью звука управляют, двигая руками в электромагнитном поле, формирующемся около двух антенн.

Жан-Мишель Жарр играет на терменвоксе

Система бесконтактной охранной сигнализации
В ее основе - принцип работы терменвокса. Впервые была установлена в Скифском зале Государственного Эрмитажа. В те же годы Термен изобрел автоматические двери и автоматическое освещение.

Дальновидение

1925–1926 годы

Одна из первых в мире телевизионных систем. Была засекречена советской властью, поскольку ее намеревались применять для охраны государственной границы.

Электронная виолончель
1928 год

Ее звуком управляют, двигая пальцы по грифу без струн и с помощью рычага.

Ритмикон

1931 год

Первая в истории музыки драм-машина. Ритмикон создан в сотрудничестве с авангардным композитором Генри Коуэллом.

Терпситон
1932 год

Назван в честь музы танца Терпсихоры. Принцип действия тот же, что и у терменвокса, только звук регулируется всем телом.

Эндовибратор

1943 год

Знаменитый «Златоуст», работавший без источника питания и передатчика. После обнаружения устройства в кабинете посла американцы несколько лет не могли создать аналог.

«Буран»
1947 год

Система прослушки с помощью инфракрасного луча.

По правде сказать, первоначально в мои планы совершенно не входило подробно рассказывать о невероятной судьбе нашего соотечественника, Льва Сергеевича Термена, однако, как оказалось, за три последних года в Гайд – или-как-там-его – Парке, ему посвящён всего один перепост статьи, содержащей, к тому же, недостоверную информацию о Термене (или, по крайней мере, информацию, которую семья Льва Сергеевича сочла не вполне соответствующей действительности) и краткие отсылки на его изобретения ещё в двух публикациях. Собственно, и про терменвокс я собирался упомянуть лишь вскользь, как реализацию одного из методов извлечения-синтезирования звука, поскольку этот инструмент – вовсе не клавишный. Но – передумал, даже несмотря на вероятную нечитабельность поста.

Лев Термен родился 28 августа 1896 г. в Петербурге в дворянской православной семье с французскими корнями (по-французски родовая фамилия писалась Theremin). Мать, Евгения Антоновна и отец, известный юрист Сергей Эмильевич, на образование Льва денег не жалели: Лев брал уроки игры на виолончели, для него в квартире были оборудованы физическая лаборатория и домашняя обсерватория. Первые самостоятельные опыты по электротехнике Лев Термен осуществил ещё в годы обучения в Петербургской первой мужской гимназии. Десяти лет от роду, в четвертом классе будущая знаменитость впервые выступает публично: в большом зале гимназии Лев Термен демонстрирует "резонанс типа Тесла". К специальной катушке подносилась лампочка с люминесцентным газом, и она еще на заметном удалении от катушки уже начинала светиться. Учитель физики был очень впечатлен – он «считал, что такие вещи, может, где-то и делают, но только не у нас в России». В 1916 году окончил Петербургскую консерваторию по классу виолончели, параллельно обучался на физическом и астрономическом факультетах Петербургского университета. В боевых действиях Первой мировой войны не участвовал. В 1916 году его призвали в армию и направили на ускоренную подготовку в Николаевское инженерное училище, а затем на офицерские электротехнические курсы. Революция застала его младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в империи Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.

Фото 1918 года. Термен - справа.

В 1918 году был направлен для работы на Детскосельскую радиостанцию под Петроградом (тогда — самую мощную радиостанцию в России), позже — в военную радиолабораторию в Москве. В начале 1919 года его арестовали по делу белогвардейского заговора. К счастью, до ревтрибунала дело не дошло. Весной 1920 года Льва Сергеевича освободили. Однажды утром будущий отец советской физики Абрам Иоффе спешил на работу, в Радиологический институт. "Абрам Федорович!" - раздалось у него за спиной. Он повернулся и увидел длинную фигуру в рваном вязаном кашне и офицерской шинели без погон. Солдатские ботинки на ногах юноши явно требовали ремонта. "Здравствуйте, я Лев Термен", - представился офицерик. Термен рассказал о своих злоключениях: как заведовал электротехнической лабораторией и как в начале 1919 года был арестован по обвинению в белом заговоре. "Неужели выпустили?" - удивился Иоффе. "Самому не верится", - отвечал Лев Термен. "И что теперь?" - "Да вот, на работу не берёт никто. Говорят, контра недобитая" - весело пожаловался Термен. "Ну, этому горю легко помочь, - засмеялся Иоффе. - Мне много о вас рассказывали. Хотите лабораторию?". Термен согласился не раздумывая и стал заведующим лабораторией Физико-технического института в Петрограде, где юный физик трудился над созданием охранной сигнализации. Звук, возникавший при движении постороннего тела в зоне антенны, плавно менял свою высоту, что и навело исследователя на мысль о новом, электронном музыкальном инструменте. Том самом, который теперь известен миру как этеротон, терменвокс или просто "термен". Чудо инструмента состоит в том, что исполнитель не прикасается к нему, а лишь совершает магические движения руками вокруг антенн. Тембр инструмента отличается глубиной и певучестью. В 1921 году Термен демонстрирует свое изобретение на VIII Всероссийском электротехническом съезде. Удивлению зрителей не было предела - никаких струн и клавиш, не похожий ни на что тембр. Советские газеты с восторгом называли изобретение Термена "началом века радиомузыки" и "музыкальным трактором, идущим на смену сохе". А "Известия" дали "музыкальному трактору" имя – "терменвокс". К тому же во время съезда был принят план ГОЭЛРО, и Термен со своим уникальным электроинструментом мог стать прекрасным пропагандистом плана электрификации всей страны. Изобретение терменвокса носило двойной характер – ведь если он издаёт звуки от движения рук, то по такому же принципу может работать охранная сигнализация, реагируя на приближение посторонних.

Через несколько месяцев после съезда Термена пригласили в Кремль. В кабинете, кроме Ленина, было еще человек десять. Сначала Термен продемонстрировал высокой комиссии охранную сигнализацию. Он присоединил прибор к большой вазе с цветком, и, как только один из присутствующих приблизился к ней, раздался громкий звонок. Лев Сергеевич вспоминал: "Один из военных сказал, что так неправильно. Ленин спросил: "Почему неправильно?" А военный взял шапку теплую, надел её на голову, обернул руку и ногу шубой и на корточках стал медленно подползать к моей сигнализации. Сигнал снова получился". Присутствующие зааплодировали, Ленин был в полнейшем восторге: "Посмотрите, какие у нас военные: электричества до сих пор не знают, как же это так? ". И все же главным "героем" аудиенции стал терменвокс. Аккомпанировала на рояле секретарь Ленина Лидия Фотиева. Исполнялись "Аве Мария", ноктюрн Шопена и романс "Не искушай меня без нужды". Ленин сам попробовал сыграть на терменвоксе, и хорошо исполнил "Жаворонка" Глинки. Инструмент настолько понравился Ленину, что он дал "добро" на гастроли Термена и распорядился выдать ему бесплатный железнодорожный билет "для популяризации нового инструмента" по всей стране. В конце встречи Ленин дал Термену два совета – вступить в партию и почаще демонстрировать свой музыкальный инструмент народу. А также написал записку наркомвоенмору Льву Троцкому: "Обсудить, нельзя ли уменьшить караулы кремлевских курсантов посредством введения в Кремле электрической сигнализации? (Один инженер, Термен, показывал нам в Кремле свои опыты…)" Курсантов терменовская сигнализация не заменила, но исправно применялась в Гохране, "Эрмитаже" и банках.

В 1924 году директор физтеха Иоффе предложил Термену заняться разработкой техники для беспроводного "дальновидения". Телесценарист Александр Рохлин в книге "Так рождалось дальновидение" пишет, что в апреле 1963 года маршал Буденный рассказывал ему, как в 1926-м году смотрел "телевизор". Было это устройство строжайше засекречено и предназначалось для пограничных войск. Прежде чем отправить его на границу, решено было установить его в кабинете наркома обороны. Нарком пригласил к себе Буденного, и у них началась своеобразная игра. Техник-оператор наводил передающую камеру на посетителя, проходившего по двору наркомата, а они пытались угадать, кого показывают на экране. "Мы так возбудились, - вспоминал маршал, - что на первых порах не узнавали даже хорошо знакомых людей. Но так было только в первые минуты, а потом мы почти безошибочно стали узнавать, кого показывает оператор". Это устройство изобрёл Лев Термен. Он разработал и изготовил четыре варианта телевизионной системы, включающей в себя передающее и приемное устройства; от этой электромеханической установки оставался один шаг до настоящего электронного ТВ. Но до армии она не дошла: слишком бедной была техническая база страны. В итоге изобретателем телевидения считается эмигрировавший из России инженер Владимир Зворыкин, который изобрёл кинескоп, сделавший возможным массовое телевидение.

Летом 1927 года во Франкфурте-на-Майне собиралась международная конференция по физике и электронике. Молодой Стране Советов нужно было достойно себя представить. И Термен со своим инструментом стал козырной картой российской делегации.

В Четвертом управлении штаба РККА (разведка) решили, что талантливый инженер мог бы в Германии многое увидеть и услышать. Термена пригласили на беседу к главе военной разведки Яну Берзину, который представился ему Петерисом. Берзин объяснил собеседнику, что Германия представляет наибольшую опасность для СССР, и поставил вопросы, на которые после возвращения Термена хотел бы получить ответы.

Лев Термен сразил европейцев и докладом о терменвоксе, и концертами классической музыки для широкой публики: "небесная музыка", "голоса ангелов" - захлебывались газеты от восторга.

Лев Термен. Париж, 1927 год.

Одно за другим последовали приглашения из Берлина, Лондона, Парижа. В декабре 1927 года знаменитая парижская "Гранд-Опера", отменив вечерний спектакль, предоставила сцену Льву Термену. Сама по себе такая отмена – случай исключительный. Но впервые в истории театра даже места на галерке были распроданы за месяц вперед. Желающих послушать концерт было столько, что администрация была вынуждена вызывать дополнительные наряды полиции. Причиной такого нарушения традиций, несомненно, был успех предыдущих выступлений Термена в концертных залах Германии, включая Берлинскую филармонию, и в чопорном зале лондонского Альберт-Холла.

Тем временем Иоффе, который в это время находился в США, получил заказы от нескольких фирм на изготовление 2000 терменвоксов с тем условием, что Термен приедет в Америку курировать работы.

И вот молодой красавец Лев Термен плывет на океанском лайнере "Мажестик" в Америку. Первый концерт изобретатель дал для прессы, ученых и известных музыкантов. Успех был впечатляющий, концерты Термена прошли в Чикаго, Детройте, Филадельфии, Кливленде, Бостоне. Тысячи американцев с энтузиазмом принялись учиться игре на терменвоксе. Первое время доходы от выступлений позволяли Термену жить на широкую ногу. Он даже арендовал на 99 лет помещение в шестиэтажном доме на Западной 54-й улице в центре Нью-Йорка. Помимо личных апартаментов в нем разместились мастерская и студия. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин; утверждают, что Термин музицировал с Альбертом Эйнштейном, а в круг его знакомых входили Джон Рокфеллер, Лесли Гровс и будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр. Термен продал лицензию на изготовление терменвоксов корпорации «Дженерал электрик» и RCA (Radio Corporation of America), и с разрешения советских властей основал в Нью-Йорке фирму-студию Teletouch Corporation по производству терменвоксов.

Терменвоксы, однако, не могли обеспечить большую прибыль: играть на них мог только профессиональный музыкант, да и то лишь после долгих упражнений (даже Термена регулярно обвиняли в том, что он безбожно фальшивит). Соответственно, в Штатах было продано лишь порядка трехсот терменвоксов, а Teletouch Corporation переключилась на второе терменовское изобретение — ёмкостную сигнализацию. Только за металлодетекторы для знаменитой тюрьмы Алькатрас компания Термена получила около $10 тыс. Были заказы на подобные устройства для не менее известной тюрьмы Синг-Синг и хранилища американского золотого запаса в Форт-Ноксе, а также на разработку охранной сигнализации для оборудования американо-мексиканской границы. Береговая охрана предложила Термену разработать систему дистанционного подрыва группы мин с помощью одного кабеля. Именно это направление позволило Teletouch Corporation пережить Великую Депрессию, разразившуюся на рубеже 1930-х. В старости Термен не возражал, когда его называли американским миллионером. Но это сказка. Во всех основанных с его участием фирмах он был отнюдь не главным акционером. Американцы неплохо покупали его охранные системы, но львиную долю прибыли получали фирмы-производители и партнеры Термена.

Взять в Германию молодую жену Термену не разрешили, и она выбралась к мужу в США вместе с братом, которого командировали за рубеж как специалиста по телевидению. Но в Нью-Йорке жена Льва Термена, Екатерина Константинова, смогла найти работу лишь в пригороде и приезжала домой раз в неделю. Через полгода такой "семейной" жизни к Термену пришел молодой человек и сообщил, что они с Катей любят друг друга. А тут еще стало известно, что визитёр состоит в фашистской организации. И в советском посольстве потребовали, чтобы Термен со своей женой развелся. Что он и сделал.

Между тем, в восторженном хоре поклонников Термена стали раздаваться голоса недовольных: на концертах он безбожно фальшивит. Дело в том, что чисто играть на терменвоксе неимоверно трудно: у исполнителя нет никаких ориентиров (как, например, клавиши у рояля или струны у скрипки) и полагаться приходится исключительно на слух и мышечную память.

Исполнительского мастерства Термену явно не хватало. Здесь нужен был виртуоз. И тут судьба свела его с юной эмигранткой из России Кларой Рейзенберг (Clara Reisenberg–Rockmore, 09.03.1911 – 10.05.1998). В детстве она слыла чудо-ребенком, скрипачкой с великим будущим. Но то ли переиграла руки, то ли из-за голодного детства со скрипкой ей пришлось расстаться: мышцы не выдерживали нагрузок. А вот терменвокс оказался по рукам, и Клара быстро научилась играть на нем. Не обошлось и без бурного романа, тем более что Термен к тому времени был свободен. Красивому роману не суждено было завершиться свадьбой. Клара выбрала другого - Роберта Рокмора, адвоката и успешного импресарио, так что её музыкальная карьера была обеспечена.

CLARA ROCKMORE Le Cygne/The Swan (Camille Saint-Saëns)

В 1933 году Соединенные Штаты установили дипотношения с СССР. В Вашингтоне появилось советское посольство, а в Нью-Йорке — консульство. И обосновавшиеся под их крышей сотрудники советских спецслужб начали проявлять интерес к знаменитому соотечественнику. Методы принуждения к сотрудничеству с разведкой не отличались изысканностью и остроумием, но оказались вполне эффективными. В том же году в газетах американской компартии Daily Worker и Daily Freiheit было опубликовано письмо, якобы направленное из профашистской американской организации "Друзья новой Германии" в Берлин. Это была очевидная липа, но Термен дрогнул. Он согласился раз в неделю встречаться с "людьми в серых шляпах".

Вот текст этого письма (перевод из уголовного дела Льва Термена 1939 года):

…Термен очень ленив и желает много иметь денег, и при этом он кажется полуеврейской свиньей. Он изменил своей стране, и потому мы не можем доверять ему, несмотря на все уверения. Маленькая Катя, как называет граф Зауерман Константинову, очень глупая и много воображающая девчурка, но работает хорошо. Хотя теперь поминутно плачет, а поэтому я думаю, что было бы лучше взять её отсюда. Её можно использовать для русского перевода…

Для создания концертной программы Термен пригласил группу танцоров Афроамериканской балетной компании. Увы, добиться от них гармонии и точности не удалось, проект пришлось отложить. Но в этой труппе танцевала красавица-мулатка Лавиния Вильямс, которая покорила Льва Сергеевича не только как балерина, но и как женщина. Термен решил жениться. Ему и в голову не могло прийти, что брак с темнокожей женщиной в корне изменит его жизнь. Но, как только влюбленные зарегистрировали свой брак, перед Терменом закрылись двери многих домов в Нью-Йорке: Америка тогда ещё не знала политкорректности. Долги Термена начали расти как на дрожжах. Он вспоминал, что, несмотря на все усилия, был постоянно должен от $20 тыс. до $40 тыс. Он потерял информаторов, что вызвало серьезное недовольство советской разведки. Вдобавок скандальный брак привлек к нему внимание иммиграционной службы США. И там задались вопросом: почему Термен живет в стране больше десяти лет и остается советским гражданином, хотя без проблем мог бы стать американцем? В 1938 году Термен почувствовал очень пристальное внимание властей к своей персоне. "Серые шляпы" посоветовали возвращаться на родину.

Какое-то время Термен колебался. Он помнил о судьбе своего шурина Константинова, который в 1936 году поддался на уговоры, вернулся в Ленинград и пробыл на свободе ровно месяц. Термен говорил, что должен сделать для Родины важное изобретение, которое оправдывало бы его долгое отсутствие, что должен расплатиться с долгами. Но решающим стало другое. Как признавался он впоследствии: "По приезде за границу я думал, что я своими изобретениями... приобрету мировую известность, положение и деньги, но этого достичь не сумел. По сути, до дня моего отъезда в Советский Союз я оставался мелким хозяйчиком кустарной мастерской. В таком положении мне в дальнейшем оставаться не хотелось". Последним препятствием к отъезду была Лавиния: он говорил, что не может ехать без неё. Но потом поверил обещаниям чекистов доставить ее в СССР и согласился пропасть "без вести".

15 сентября 1938 года, заранее оформив доверенность на имя совладельца компании Teletouch Боба Зинмана распоряжаться его имуществом, патентными и финансовыми делами "в связи с тем, что я намерен уехать из штата Нью-Йорк", Термен исчезает. Под видом помощника капитана он поднялся на советское судно "Старый большевик". Трюмы корабля были набиты лабораторными приборами Термена общим весом три тонны.

В то время это был стандартный способ переброски людей. В каюте капитана была потайная дверь в каморку, где умещалась только узкая койка. Еду капитану приносили в каюту, и солидных порций вполне хватало на двоих. На время пограничного и таможенного досмотра потайных пассажиров перемещали в более укромные места вроде угольных ям.

Лавинию следующим рейсом к нему не привезли. Больше супруги друг друга не видели. Лавиния Уильямс неустанно добивалась разрешения на въезд к мужу в СССР. В 1944 году она подала официальное прошение в советское консульство в Нью-Йорке. Консульство её просьбу поддержало, не было возражений и у разведки. Однако на пути Термен-Пул Грейс Вильямовны, как её именовали в советских документах, стеной стал МИД СССР. Член коллегии министерства Петр Струнников вынес следующее решение: "Министерство иностранных дел Союза ССР считает целесообразным ходатайство о приеме в гражданство СССР Термен Грейс отклонить ввиду того, что она родственно с Советским Союзом не связана и полезной для нашей страны быть не может".

А Термен до конца дней хранил свидетельство о браке, выданное российским посольством в Америке.

Лев Сергеевич не нашел работы в Ленинграде. Стал часто ездить в Москву, обивать пороги разных организаций, в том числе, подписавших ему в свое время командировку. Быстро надоел чиновникам: без жилья, с кораблем у причала, гружёным какими-то приборами. Да еще с никому не нужными зарубежными контактами за плечами. В очередной его приезд в Москву, без всяких объяснений, 10 марта 1939 года сотрудники НКВД отвезли Термена в Бутырскую тюрьму.

Термен всё отрицал, не путался в показаниях и стойко перенес пытку бессонницей, когда допросы продолжались без перерыва более суток, и, что удивительно, не дал обличительных показаний ни на кого из знакомых в СССР. Сами следователи ничего существенного собрать на него не смогли, и в итоге он был обвинён в причастности к фашистской организации – пригодилось сфабрикованное советской разведкой письмо, процитированное выше. Лев Термен получил 8 лет лагерей, которые ему предстояло отбывать на золотых приисках.

Из обвинительного заключения по делу Льва Термена:

...Имевшимися материалами Термен Лев Сергеевич изобличался как участник фашистской организации, на основании чего 10 марта 1939 года он был арестован... В причастности к фашистской организации виновным себя не признал, но изобличается показаниями Константинова А. П. и материалами, помещенными в коммунистической американской газете "Дейли Вокер".

На основании изложенного Термен Лев Сергеевич, 1895 года рождения, уроженец г. Ленинграда, русский, бывший дворянин, беспартийный, инженер-физик, ранее не судим, обвиняется в том, что:

— в 1927 году выехал в заграничную командировку в Германию и, не желая возвращаться в СССР, с помощью представителей немецкой фирмы "Мигос" получил визу на въезд в САСШ, куда переехал на жительство в 1928 году;

— будучи в Америке, Термен для реализации своих изобретений организовал ряд акционерных обществ с привлечением в них американских капиталистов Моргенштерна, Зинмана, Ашера и Зукермана, сам же занимал в них пост вице-президента;

— за время пребывания в Америке Термен продал ряд своих изобретений американской полиции и департаменту юстиции;

— имел тесную связь с немецким разведчиком Маркусом, пользовался его поддержкой при продвижении своих изобретений.

Показаниями Константинова А. П. и материалами, помещенными в американской коммунистической газете "Деле Вокер" (так в документе.), изобличается как участник фашистской организации, т. е. в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58 п. 1а, 58 п. 4 УК РСФСР.

Настоящее дело следственным производством закончено и подлежит рассмотрению Особым Совещанием при НКВД СССР.

Впрочем, по другой версии, которая фигурирует почти во всех статьях о Термене, и в том числе в интервью его дочери, изобретателя осудили за то, что он якобы планировал убийство Кирова. Согласно этой версии Киров (убитый 1 декабря 1934 года) собирался посетить Пулковскую обсерваторию. Астрономы заложили фугас в маятник Фуко. А Термен радиосигналом из США должен был взорвать его, как только Киров подойдет к маятнику. Пикантность ситуации заключается не только в экзотическом способе убийства, но и в том, что в то время маятник Фуко находился не в Пулково, а в Исаакиевском соборе (в нём располагался музей религии и атеизма, а маятник наглядно доказывал факт вращения Земли). СССР в то время был закрытой страной, никакой информации о Термене в США не поступало, и там до конца 60-х годов он считался умершим. В энциклопедических справочниках рядом с его фамилией стояли даты (1896—1938).

Подчиненным осуждённого Термена оказался сын заместителя наркома внутренних дел Меркулова, Рем (позже - профессор, зам. зав. кафедрой Московского государственного технического университета, МАМИ). Вот что он рассказывал:

В 1942 году меня направили на работу в одну из исследовательских организаций НКВД, находившуюся в Свердловске... Это был крупный научно-исследовательский центр с хорошим коллективом, с производством малыми сериями специальной аппаратуры. …Моим начальником был Лев Сергеевич Термен — подтянутый, аккуратно одетый, с галстуком и в пиджаке средних лет человек. В большой комнате, заставленной большим количеством аппаратуры, под его началом работало несколько офицеров-радиотехников. Но на службу мы всегда ходили в гражданском.

Работали мы над созданием различных устройств — в первую очередь для целей разведки. Широко использовались наши миниатюрные по тем временам передатчики. Работали мы под иностранцев — все компоненты аппаратуры мы ставили американские, с тем чтобы при провале агентуры нельзя было по аппаратуре определить ее принадлежность. Тут был интересный эпизод. Аккумуляторные батареи часто давали течь. Нужны были специальные резиновые контейнеры, но быстро изготовить их не удалось. Я предложил использовать презервативы, Термен одобрил. В аптеке, где по перечислению закупали презервативы для НКВД, у продавщиц глаза полезли на лоб.

Изготавливали мы радиовзрыватели для совершения терактов в тылу врага. А еще впервые в СССР, а может быть, и в мире был разработан взрыватель для авиационной бомбы, который обеспечивал взрыв на высоте около двух метров над поверхностью земли. При этом существенно увеличивалась поражающая способность бомбы. В этой системе использовался принцип терменвокса: при приближении к земле менялся тон сигнала в головке бомбы, что при определенных условиях приводило к взрыву. К сожалению, интересная идея не вышла в серию: слишком сложной она показалась руководителям производств.

Триумфом Льва Сергеевича на новом поприще стала операция "Златоуст". 9 февраля 1945 года приглашённому на празднование 20-летия пионерского лагеря "Артек" послу США Авереллу Гарриману было подарено деревянное панно, изготовленное из ценных пород дерева (сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, парротии персидской, красного и чёрного дерева, чёрной ольхи), с изображением герба Соединённых Штатов. Изумленный Гарриман задал вопрос вслух: "Куда мне его девать? Где держать? Я же не могу оторвать от него глаз!" На что личный переводчик Сталина Бережков, как бы невзначай дал ему совет: "Да повесьте у себя в рабочем кабинете..." В панно было вмонтировано разработанное Терменом подслушивающее устройство, позволившее годами прослушивать разговоры в рабочем кабинете посла. Панно повесили в рабочем кабинете посла, после чего американские спецслужбы потеряли покой: началась загадочная утечка информации. Только 7 лет спустя они обнаружили внутри подарка пионеров загадочный полый металлический цилиндр с мембраной и торчащим из нее штырьком, после чего еще полтора года разгадывали его тайну. Не было ни источников питания, ни проводов, ни радиопередатчиков. Секрет заключался в следующем: на панно из дома напротив направлялся высокочастотный импульс. Мембрана цилиндра, колебавшаяся в такт речи, через стержень-антенну отражала его назад, на приёмной стороне сигнал демодулировался. В настоящее время "Златоуст" хранится в музее ЦРУ в Лэнгли.

В дальнейшем Термен занимался усовершенствованием устройства, использованного в операции "Златоуст". Новое устройство для прослушивания называлось "Буран", за которое в 1947 году он был по представлению Берии удостоен Сталинской премии первой степени (говорят, что Сталин собственноручно исправил степень со второй на первую), а также был выпущен на волю - впрочем, 8 лет, на которые его осудили, как раз истекли в 1947 году. Более того, Термен пересидел лишних 4 месяца. Вместо полагавшихся к премии 100 тыс. рублей ему выделили двухкомнатную квартиру в только что отстроенном доме на Калужской площади с полной обстановкой. Его дочь Елена вспоминала, что и много лет спустя на мебели оставались бирочки с инвентарными номерами.

После освобождения Термен продолжал работать в той же "шарашке" уже в качестве вольнонаемного. Он совершенствовал свою систему прослушивания.

"Буран" позволял с расстояния 300-500 метров регистрировать колебания оконного стекла в помещениях, в которых разговаривали люди, и преобразовывать эти колебания в звуки.

Таким образом, с большого расстояния можно было услышать всё, о чём говорили за стеклом, и никаких дополнительных "жучков" в самом помещении, как это было в операции "Златоуст", не требовалось.

Сейчас та же самая идея реализуется на основе сканирования стёкол лазером. Идея использовать для этого лазер принадлежит Петру Леонидовичу Капице, и тоже отмечена, но не Сталинской, а Ленинской премией.

В том же 1947 году Термен женился на Марии Гущиной — самой красивой девушке, работавшей в его организации, которая была моложе его на четверть века. Вскоре родилась двойня — девочки Елена и Наталья. С формальной точки зрения Термен стал двоеженцем: Лавиния Уильямс, ставшая женой Термена во время его жизни в США, продолжала ею оставаться.

Кроме стекол, он изучал другие элементы конструкций зданий с целью использования их в качестве своеобразных микрофонных мембран. Здесь у него все шло успешно, пока в электронике не появилась новая элементная база — транзисторы. Так быстро, как требовало начальство, Термен перестроиться не мог. Ещё тяжелее ему пришлось, когда при Хрущёве в КГБ началась кадровая чехарда. С новыми начальниками и кураторами технических служб он, как признавался потом, найти общий язык уже не смог. По его собственной версии, причиной стала входившая в моду околонаучная бесовщина: НЛО, левитация, экстрасенсорика. Ему якобы предложили изучить материалы об этих явлениях и дать свои предложения. Термен немедленно ответил, что все это чушь. Затем его попросили изучить информацию из западной прессы о передаче мыслей на расстоянии и сделать что-то подобное для нашей нелегальной разведки. И он понял, что пришло время уходить на пенсию.

Но Лев Сергеевич, верный своему девизу "Термен - не мрёт!" (так читается его фамилия наоборот), устроился на работу в Институт звукозаписи и взялся еще за пару работ по совместительству, чтобы семья не заметила потери в зарплате. А в 1965 году, когда Институт звукозаписи закрыли, Термен перешел на работу в Московскую консерваторию. Он совершенствовал терменвоксы, дорабатывал другие задумки.

В 1967 г. в СССР с культурной делегацией приехала ученица Термена и его бывшая любовь, Клара Рокмор. После репетиции она вышла из консерватории, и вдруг: рядом мелькнул седой человечек в сереньком советском плаще и продуктовой авоськой в руках. Но эту походку, эту безукоризненную осанку ни с чем не перепутаешь. "Лев Сергеевич!" - закричала она, боясь, что он опять исчезнет - на этот раз навсегда. Лев Термен остановился и обернулся. Оба на некоторое время онемели, а потом наперебой начали рассказывать друг другу события последних десятилетий.

Через два месяца после отъезда Клары Термен получил письмо из Штатов - от Лавинии. Она писала, что у нее все хорошо, что она замужем, что у нее две очаровательные дочки. Переписка между Терменом и Лавинией длилась 30 лет. Но в 1990 году Лавиния вдруг престала писать. В 1991-м Лев Сергеевич поехал в Америку и написал бывшей жене письмо. Он назначил ей встречу в том самом доме, где они когда-то были счастливы. Но тщетно: Лавиния так и не пришла.

До самой своей смерти (в 1993 году) Лев Термен продолжал искать Лавинию - он не мог смириться с мыслью, что пережил ее.

Ничто не нарушало размеренной жизни старика до тех пор, пока в том же 1967 году корреспондент "Нью-Йорк Таймс", готовивший репортаж о Московской консерватории, не узнал, что великий Термен жив.

Это сенсационное известие в Америке восприняли как воскрешение из мертвых: во всех американских энциклопедиях было указано, что Термен умер в 1938 году. На имя Льва Сергеевича хлынул поток писем от его заокеанских друзей, с ним пытались встретиться репортеры из различных газет и телекомпаний. Консерваторское начальство, испугавшись такого интереса к скромной персоне механика, попросту его уволило. А всю аппаратуру выкинули на помойку.

После появления этой статьи он год не мог найти себе службу. Последующие же два года провел в Центральном архиве звукозаписи. И все же проблеск был не за горами. Как-то Лев Сергеевич встретился со своим соучеником по гимназии С. Ржевкиным, заведующим кафедрой акустики МГУ. И Термен снова оказался в лаборатории, имея возможность экспериментировать. Но это длилось недолго. В 1977 году умер Ржевкин и лабораторию сразу отобрали.

Когда открылась вакансия на кафедре физики моря МГУ, Термен в который раз создает новую лабораторию.

Он был очень общительным и жизнерадостным человеком, не потерявшим интереса к людям. В восьмидесятые годы, помимо работы, он читал лекции, выступал со своими инструментами, играл в концертах. Термен продолжал трудиться в прежнем темпе, иногда с ностальгией вспоминая о "шарашке", где работать было лучше всего: хоть круглые сутки, и всё под рукой. Не в последнюю очередь его работоспособность базировалась на разработанной им системе питания. Его порции были втрое меньше обычных, и, сколько бы его ни уговаривали дома или в гостях, он непременно отвечал: "Мой желудочек маленький и изящненький". Всю необходимую энергию он черпал из сахарного песка, съедая его до килограмма в день. Посыпал кашу сантиметровым слоем песка, съедал его вместе с верхним слоем каши и насыпал новый слой сахара. На его рабочем столе всегда стояла сахарница, из которой он "подзаряжался".

Проблемы долголетия волновали его и как изобретателя. Он придумал систему для очистки и омоложения крови и отправился в ЦК. То, что случилось на Старой площади, потрясло Термена до глубины души. "Там сказали,— рассказывал он,— что нам нужно прокормить население, а не продлять ему жизнь".

В 1989 году Термен вместе с дочерью Натальей Термен совершил поездку на фестиваль в Бурже (Франция). В 1991 году вместе с дочерью Натальей и внучкой Ольгой Термен посетил США по приглашению Стэнфордского университета. И там встретился с Кларой Рокмор. Клара долго не соглашалась на неё - годы, мол, не красят женщину.

Ай, Кларёнок, ну какой наш возраст! - сказал 95-летний Термен.

Ниже – трейлер британского документального фильма "Leon Theremin: An Electronic Odyssey", 1993 год, режиссер Стивен Мартин, в съёмках участвовали Лев Термен, Клара Рокмор, Роберт Муг, Лидия Кавина, Брайан Уилсон; этот фильм ни разу (!) не демонстрировался на отечественном ТВ.

В 1989 году в Москве состоялась встреча двух родоначальников электронной музыки Льва Сергеевича Термена и английского музыканта Брайана Ино.

В марте 1991 года, в возрасте 95 лет, он вступил в КПСС. На вопрос, зачем он вступает в разваливающуюся партию, Термен отвечал: "Я обещал Ленину".

После Америки он съездил еще в Нидерланды на фестиваль "Шенберг - Кандинский", а, вернувшись в Москву, застал в своей комнате в коммуналке полный разгром - поломанную мебель, разбитую аппаратуру, растоптанные записи. Дочь забрала Льва Сергеевича к себе. Но жизненные силы его иссякли, и через несколько месяцев, 3 ноября 1993 года, Термен умер.

Теперь – собственно про Терменвокс, что означает "голос Термена".

Это был первый музыкальный инструмент, если не считать нескольких малоудачных опытов, в котором не было никаких вращающихся деталей - колебания рождались электроникой, и это был – совершенно необычный инструмент. Во-первых, он очень прост по устройству. Даже в те времена, когда не существовало не то, что полупроводниковых диодов и транзисторов, а даже миниатюрных пальчиковых радиоламп, а были большие электронные лампы размером не меньше осветительных, весь инструмент умещался в небольшом корпусе, стоящем на ножках. Во-вторых, он, отвечая своему названию, на самом деле обладал поющим голосом - как угодно гибким, к тому же и вибрирующим, как человеческий голос. И, в-третьих, что было для слушателей удивительнее всего, музыкант во время исполнения вовсе не прикасался к инструменту. Не было ни клавиш, ни струн, ни вентилей, ни клапанов - словом, ничего такого, что могло бы напомнить хоть какие-то привычные инструменты. Это было похоже на иллюзионный аттракцион, тем более что и подобие волшебной палочки присутствовало: из ящика торчал вверх металлический стержень, а музыкант выделывал рукой рядом с ним какие-то магические пассы.

В основе Терменвокса лежит колебательный контур, который в простейшем виде состоит из конденсатора и катушки, соединённых между собой проводниками. Если на такое элементарное устройство подать напряжение, в контуре возникнут колебания. Затем их можно усилить с помощью электронных ламп. В зависимости от индуктивности катушки, емкости конденсатора и общего сопротивления всей цепи частота колебаний получается разная. Для изменения частоты достаточно варьировать параметры только одного элемента, скажем, менять емкость конденсатора. Термен установил в своем инструменте два генератора колебаний. И тот, и другой вырабатывали колебания высокой частоты, лежащей за пределами слышимости. С генераторов колебания поступали в детектор, который, сравнивая обе частоты, выделял разницу. А разница уже была слышимой. Она усиливалась и подавалась на динамики.

Предположим, в исходном состоянии оба генератора дают 100 кГц. Никакой разницы нет, детектор ничего не выделяет, инструмент молчит. Если у одного из генераторов увеличить частоту колебаний, допустим, до 102 кГц, то появится разница – 2 кГц. Детектор выделит ее, и мы услышим звук. Чем больше разница, тем звук выше, и наоборот. Значит, всё сводится к изменению во время игры числа колебаний одного из высокочастотных генераторов, а для этого можно изменять параметры любого из элементов колебательного контура. В данном случае был выбран конденсатор. Любой конденсатор состоит из двух обкладок; от формы, размеров обкладок и расстояния между ними зависит ёмкость конденсатора. Если как-то влиять хотя бы на одну из обкладок, ёмкость будет изменяться. И Термен приходит к остроумнейшему решению: тот самый стержень, что торчит из корпуса инструмента, является как бы продолжением обкладки. Остальное само собой разумеется: приближая руку к стержню или удаляя от него, музыкант плавно менял ёмкость этого своеобразного конденсатора и таким образом управлял генератором колебаний. Вибрируя при этом ладонью, музыкант заставлял вибрировать и голос инструмента.

Может возникнуть вопрос: а для чего нужно применять два генератора высокой частоты, а затем смешивать колебания и получать разницу? Не проще ли установить один генератор, который сразу давал бы звуковую частоту? Дело в том, что низкочастотный генератор не мог бы управляться способом, применённым Терменом. Кстати, во многих радиоустройствах, например в обычном радиоприемнике, происходит в принципе то же самое, что в терменвоксе: колебания звуковой частоты выделяются из высокочастотных. Надо было как-то регулировать громкость звучания. Термен решил эту задачу тоже весьма оригинально. Между детектором и выходным усилителем размещался предварительный усилитель, устроенный так, что им можно было управлять так же, как и высотой звука, то есть расстоянием между рукой и металлическим полукольцом, вделанным в инструмент сбоку. Правой рукой музыкант воспроизводил мелодию, а левой одновременно же управлял громкостью.

Но все это вовсе не означает, что терменвокс был лишен недостатков. Интерес к нему объяснялся не столько его музыкальными возможностями, сколько крайней необычностью. Публика ходила слушать терменвокс примерно так, как идут в кунсткамеру посмотреть на какую-нибудь диковинку. И только редкие исполнители, в совершенстве овладевшие терменвоксом, покоряли публику музыкой и заставляли ее забыть о необычности этого инструмента. Инструменту были доступны только протяжные певучие мелодии, а все попытки сыграть быстрые произведения кончались неудачей: переходы между звуками получались смазанными, а сами звуки - не всегда верными по высоте. И уж вовсе недостижим был для терменвокса прием стаккато, при котором звуки должны получаться отрывистыми, короткими и четкими. Играть на терменвоксе было трудно. Мало того, что отсутствовали конкретные органы управления вроде клавиш или грифа, еще и манипуляции кистью осложнялись тем, что вслед за ней двигалась вся рука, да и тело свое музыкант не мог же держать в абсолютной окаменелости. Малейшая неточность, неверное движение - и высота звука получалась уже не та, что ожидалась.

Все это привело к тому, что интерес к терменвоксу стал постепенно спадать. Многие любители, самостоятельно сделавшие инструмент, так и не научились играть на нем. В настоящее время, производством этих удивительных инструментов занимаются лишь несколько производителей, среди которых ведущую роль играет компания Moog Music. Модель Moog Etherwave Standard Theremin существует в двух модификациях: Etherwave Kit, набор для самостоятельной сборки, состоящий из корпуса светлого цвета, 2-х антенн, печатной латы, крепёжных деталей и набора радиоэлементов, и Etherwave Assembled, собранный терменвокс. Модели имеют широту диапазона в 5 октав и 4 элемента управления помимо антенн: регулятор громкости, регулятор высоты тона, регулятор формы волны (плавно изменяет форму волны от пилообразной до прямоугольной), регулятор яркости (управляет частотой среза высоких частот фильтром).

Джимми Пейдж (James Patrick Page , 09.01.1944) пользовался терменвоксом в живых концертах, особенно часто – для исполнения соло в Whole Lotta Love , но не только в ней:

JIMMY PAGE & ROBERT PLANT Shake My Tree (David Coverdale/Jimmy Page) 1993/1995

Если жаль терять драгоценное время – смотрите с отметки 3:55

Жан-Мишель Жарр (Jean Michel André Jarre, 24.08.1948) использовал терменвокс в записи своего альбома Oxygene 7-13, а необычная атмосфера композиции Oxygene 10 полностью построена на звучании терменвокса.

JEAN MICHEL JARRE Oxygene 10 (Jean Michel Jarre) 1997

После выхода этого альбома Жарр постоянно использует терменвокс в концертах и демонстрационных выступлениях.

Джо Бонамасса (Joe Bonamassa, 08.05.1977), видимо, не желает отставать от Пейджа, ниже - соло с терменвоксом, то ли из The Ballad of John Henry , то ли – из Just Got Paid :

JOE BONAMASSA 2012

Многие интернет-ссылки на терменвокс содержат не вполне верную информацию о том, что инструмент звучит в хите The Beach Boys Good Vibrations . Дело всё в том, что странные электронные звуки принадлежат родственнику терменвокса, таннерину , модифицированному терменвоксу, созданного джазовым тромбонистом Полом Таннером (Paul Tanner, 15.10.1917) и первый раз прозвучавшему в I Just Wasn " t Made for These Times . Таннер нанёс для удобства исполнения разметку типа фортепианной клавиатуры и главное – изменил контроль звучания – взмахи руками сменили движения слайда по горизонтальной металлической планке.

THE BEACH BOYS Good Vibrations (Brian Wilson/ Mike Love) 1966

Источники второй части :

http://arbuz.uz/x_revich_termen.html Юрий Ревич. "Я обещал Ленину…"

http://kommersant.ru/doc/64434 ПЕТР Ъ-ПОСПЕЛОВ Бессмертный голос Термена

Елена Петрушанская. Терменвопль

http://chtoby-pomnili.com/page.php?id=615 Материалы сайта семьи Термен

Мартин Веннард. Жизнь Льва Термена: Ленин, шпионаж и электронная музыка.

А.М. Рохлин. Так рождалось дальновидение.

Алексей Королёв, Олена Дрозд-Королёва. Биография Льва Термена

В следующей многочастной серии электроклавиш: орган всея рок-н-ролла Hammond, Джимми Смит, Билли Престон, Грег Роли, Джон Лорд (много Лорда), Кит Эмерсон (много Эмерсона), кабинет Лесли, туча роликов, даже не подумаю сокращать то, что накопал.

"Труд-7", 12.02.2009

"Так вы гарантируете мне, что Лавиния приедет в СССР следующим пароходом?" - спрашивал 40-летний худощавый человек с осанкой и манерами аристократа. "Гарантируем, если вы выполните наши требования", - ответил ему один из его собеседников, простоватый молодой парень с наружностью клерка. Второй, почти близнец первого, важно кивал, закуривая сигару. Они беседовали в небольшом кафе на Манхеттене. Шел 1938 год. Уходя, аристократ обернулся и переспросил: "Я увижу ее?"На следующий день Лео Термен (под этим именем "аристократа" знала вся Америка) бесследно исчез. Вскоре о смерти "профессора Термена" - миллионера, музыканта, изобретателя, героя светской хроники - написали все американские газеты:

КОНТРА НЕДОБИТАЯ

Началась эта история голодной весной 1920 года. В то утро будущий отец советской физики Абрам Иоффе спешил на работу, в Радиологический институт. "Абрам Федорович!" - раздалось у него за спиной. Он повернулся и увидел длинную фигуру в рваном вязаном кашне и офицерской шинели без погон. Солдатские ботинки на ногах юноши явно требовали ремонта.
"Здравствуйте, я Лев Термен", - представился офицерик.

Термен рассказал о своих злоключениях: как заведовал электротехнической лабораторией и как в начале 1919 года был арестован по обвинению в белом заговоре.

"Неужели выпустили?" - удивился Иоффе. "Самому не верится", - отвечал Лев Термен. "И что теперь?" - "Да вот, на работу не берет никто. Говорят, контра недобитая:" - весело пожаловался Термен. "Ну, этому горю легко помочь, - засмеялся Иоффе. - Мне много о вас рассказывали. Хотите лабораторию?" Термен согласился не раздумывая.

Постепенно жизнь наладилась. Голодный, в нетопленом помещении, он трудился как одержимый. Никаких романтических приключений, никаких развлечений - только работа.

Однажды в августе 1921-го в дверь Льва Термена постучали. На пороге стояла незнакомая девушка со свертком в руках.

"Здравствуйте. Я Катя Константинова, сестра Александра Павловича, вашего сотрудника, - сказала она и вдруг густо покраснела. - Он попросил меня занести вам книгу, вот".
Почему-то Лев сразу же почувствовал, что не хочет отпускать застенчивую красавицу. Катя рассказала ему все сразу: как умерли родители, как трудно воспитывать маленького брата, как любит Тургенева.

"Да вы сами - тургеневская девушка, - вырвалось у Льва. - А я больше музыку люблю. Даже Консерваторию окончил. По классу виолончели". - "Сыграете мне?" - "Конечно. Только не на виолончели. На инструменте, который я сам придумал. Там звук извлекается при помощи электричества". "Электричества?" - "Ну конечно. Разве брат не рассказывал вам, что электричество может все? Например, передавать изображение на расстоянии. Вот представьте себе, - возбужденно заговорил Термен, - что вы здесь, а я, например, в Америке. Вы смотрите в стеклянную трубку, а я там, в Америке, вижу вас на экране. Верите?" - "Верю, - Катя смотрела на Термена с восторгом. - Но это же все, наверное, не скоро:" - "Скоро, очень скоро. Очень, очень:"
Через полгода Лев и Катя поженились. Наконец Термен пригласил Катю в лабораторию.
"Помнишь, я обещал тебе сыграть?" - сказал он ей, расчехляя какой-то ящик, из которого торчали металлические трубки. Термен приблизил руку к устройству, но не дотронулся. Он то приближал руку к ящику, то удалял ее, и из ниоткуда, возникал звук - плавный и нежный.

О ТОМ, КАК ДЕДУШКА ЛЕНИН НА ТЕРМЕНВОКСЕ ИГРАЛ

Термен действительно соорудил особо чувствительный музыкальный инструмент, который реагировал на приближение руки. В восторге была не только Катя, но и даже сам академик Иоффе. "Немедленно, немедленно ехать в Москву!" - ученый не любил откладывать дела на потом, и вскоре Лев Термен уже играл в Политехническом, а газеты писали о том, что новый инструмент, названный терменвоксом, вытеснит все инструменты в оркестре, как трактор вытеснил лошадь на полях.

А вскоре в кабинете Термена раздался звонок: "Кремль на проводе..." Оказалось, об изобретении прослышал сам Владимир Ильич.

Эту встречу Термен вспоминал спустя годы: "Ленин оказался очень симпатичным человеком и отнесся ко мне как к сыну".

"А нельзя ли и мне попробовать?" - не удержался вождь, когда Термен заиграл "Жаворонка" Глинки. Лев Сергеевич взял руки Ленина в свои, и они вместе сыграли пьесу, от начала до конца. Прощаясь, Ленин дал Термену два совета. Первый - везде демонстрировать свой инструмент, а второй - срочно вступить в компартию. Совет вождя Термен выполнит через 70 лет, в 1991 году. Он вступит в партию уже глубоким стариком.

СЕКРЕТНОЕ ЗАДАНИЕ ОТ ТОВАРИЩА ПЕТЕРИСА

В 1927-м Термена пригласили на гастроли по Европе. Когда он поделился ошеломляющей новостью с женой, Катя расплакалась: "Возьми меня с собой". "Не могу. Нельзя. В Европе у меня есть еще одно дело:" - тут он замялся. "Какое?" - "Этого я тебе не могу сказать".

Но Катя догадывалась, какое. Накануне им часто звонил человек, называвшийся "товарищем Петерисом". После его звонка муж куда-то уходил, а приходил за полночь и озабоченный. С тех пор как он изобрел сигнализацию и "дальновидение" (устройство для передачи изображения на расстоянии), власти не спускали глаз с секретного изобретателя.

Сперва из Европы приходили восторженные письма. Европа была очарована Терменом. В "Гранд-Опера" ради его выступления отменили спектакль. Даже стоячие места в ложах были проданы: Так прошел год. А в начале 1928 года Катерине позвонили и сказали, что Лев Термен сбежал в Америку. Подробности сообщить отказались.

Она тут же решила перебраться через океан - к мужу. Дорога оказалась слишком долгой. Только год спустя ей удалось добиться выезда в Германию. Но как доехать до США? Катя ничего не могла придумать. Как-то в городском саду к ней подсел молодой человек. "Меня зовут Вальтер", - представился он по-немецки. Осведомившись, почему у фрау такой огорченный вид, немец пообещал использовать свои связи и помочь "бедной хорошенькой женщине, так любящей своего мужа". Они начали встречаться каждый день, чтобы "обсудить наши вопросы", как уклончиво любил выражаться новый друг Кати. Через неделю Катя поняла, что никуда не торопится. В Америку она попала только в 1930 году, пообещав Вальтеру писать каждый день.

ТАЙНЫЙ ВИЗИТ РУССКОГО ГОСТЯ

Найти Термена в Нью-Йорке не представляло никакого труда. Пока таксист вез Катю к его шестиэтажному дому, "где у мистера миллионера студия - он учит извлекать звуки из воздуха" (так пояснил словоохотливый таксист), она все время думала, что скажет мужу. Но когда в гостиной ее встретил лощеный аристократ в утреннем светлом костюме, она с облегчением поняла, что объяснения излишни. В новой жизни Термена для нее попросту нет места. Лев и Катя договорились, что они останутся друзьями и что пока она не встанет на ноги, он будет помогать.

Светские львицы Америки наперебой приглашали "странного русского" в свои салоны. В больших концертных залах его ждали аншлаги. Деньги за выступления, продажа патента на терменвокс и фирма по изготовлению охранных систем быстро сделали Термена одним из самых состоятельных людей Америки. У члена Клуба миллионеров Америки, каковым стал Лев Термен, теперь не было недостатка в поклонниках и учениках. В одну из учениц, красавицу Клару Рокмор, он даже был влюблен. Все шло как нельзя лучше:

Однажды к Термену пришел молодой человек. Он говорил по-русски, представился и попросил удалить прислугу. "Я от товарища Петериса. Помните такого?" - вкрадчиво спросил он. Термен ждал этого визита и боялся его. Он стал забывать, что у него были кое-какие обязательства перед известной конторой из СССР. И отлично понимал, что если его до сих пор не ликвидировали, значит, надеются использовать. "Помню", - Лев Сергеевич старался казаться спокойным. "Вот и славно, - чекист развалился в кресле из белой кожи и закурил сигару. - Я полагаю, у вас нет никаких возражений против сотрудничества?" - пепел сигары упал прямо на белую обивку кресла. Термен предпочел не обращать внимания. "К сожалению, мой бизнес отнимает все время. И я не хотел бы давать обещаний, которые не могу исполнить". "О""""кей, - вербовщик неожиданно расплылся в американской улыбке. - Завтра вы получите веские аргументы "за". Читайте газеты".

КЕМ ОКАЗАЛСЯ ДОБРЫЙ НЕМЕЦ

На следующее утро разразился скандал: в газетах появилось письмо, из которого следовало, что Термен и его жена - члены немецкой фашистской организации. Это был сильнейший удар по репутации Лео Термена. Он позвонил Кате и попросил о встрече. Когда она увидела, чьим именем подписано письмо, разрыдалась и рассказала о своей ошибке. Автором письма был Вальтер. Значит, тогда в Европе ее попросту использовали в игре против мужа: Но теперь было поздно. Она первая заговорила о разводе: "Так будет лучше для нас обоих".

Вечером в его доме раздался звонок: "Хотите опровержения? Тогда соглашайтесь. Кстати, напомните, пожалуйста, ваши родители все еще в СССР?"

Так американский миллионер стал советским резидентом.

КРАХ ИНЖЕНЕРА ТЕРМЕНА

Между тем Термен усовершенствовал свое главное изобретение - он изобрел терпситон - "поющую" танцевальную платформу. Ее звук менялся в зависимости от движения танцора. Термен обошел почти все нью-йоркские танцевальные труппы в поисках танцовщицы, которая смогла бы достойно демонстрировать его изобретение: для этого нужно было иметь не только безупречную пластику, но и идеальный слух. Когда Термен уже отчаялся найти нужного исполнителя, он зашел в негритянский театр и увидел ее. Чернокожая танцовщица обладала невероятной грацией. "У вас отменное чутье, мистер Термен. Это наша звезда, Лавиния Уильямс", - прошептал директор труппы.

Ее способность схватывать все на лету поражала Термена. Она была не только красотка, но и очень умная женщина. До сих пор Термен не встречал человека, который бы понимал его так хорошо. Лавиния рисовала, говорила на пяти языках и очень много читала. Термен влюбился без памяти.

"Тебе нужно учиться", - он гладил ее блестящие кудри. "Ты смеешься? Я даже в метро спокойно не могу войти. У чернокожих в этой стране нет будущего", - девушка говорила об этом спокойно, как о решенном деле. "Все равно. Хочешь, я познакомлю тебя с Эйнштейном? Он часто у меня бывает. Мы играем вместе". - "Не хочу. Твои гости засмеют меня".

Однажды на светском рауте к Термену подошел один из его партнеров: "Мистер Лео, мне нужно с вами поговорить. Не в моих правилах вмешиваться в личные дела людей, но речь идет о бизнесе: Мой дружеский совет - не увлекайтесь сверх меры. О вашем романе с черной танцовщицей говорят на всех углах".

Термен резко развернулся и зашагал прочь. В этот момент он принял решение. Он подошел к Лавинии и сказал без лишних предисловий: "Лавиния, послушай. Я русский и мне наплевать на ваши дурацкие предрассудки. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться".

О скандальном браке писали все без исключения газеты. И теперь уже не восхищенный шепот, а брань и улюлюканье сопровождали Термена повсюду. Бизнес резко пошел на спад. Пришлось взять несколько уроков бокса - чтобы при случае постоять за себя. Постепенно перед четой Термен закрылись все двери.

"ЗАМУЧЕН В ЛАГЕРЯХ"

Как только Лео Термен перестал быть источником ценной информации, ему настоятельно посоветовали вернуться на родину. Лавинию обещали привезти следующим же рейсом.

Он уходил, когда Лавиния спала. Легонько поцеловал ее в губы. Она улыбнулась не просыпаясь. Через час он был уже в порту.

На родине Термена никто не ждал. От него шарахались, как от зачумленного. Старые друзья делали вид, что с ним не знакомы. Пытаясь понять, что происходит, он поехал из Ленинграда в Москву и начал обивать пороги кабинетов с просьбой помочь найти работу. Однажды в гостиницу, где Лев Сергеевич остановился, пришел человек с толстым портфелем. "Хочу вас обрадовать, сейчас вы поедете со мной - смотреть ваше новое место работы". Но машина привезла его в Бутырскую тюрьму.

Во всех западных энциклопедиях было указано: "Термен, великий изобретатель (1896-1938). Замучен в советских лагерях".

Шел оттепельный 1967 год. В СССР с культурной делегацией приехала ученица Термена и его бывшая любовь, Клара Рокмор. После репетиции она вышла из консерватории, и вдруг: рядом мелькнул седой человечек в сереньком советском плаще и продуктовой авоськой в руках. Но эту походку, эту безукоризненную осанку ни с чем не перепутаешь. "Лев Сергеевич!" - закричала она, боясь, что он опять исчезнет - на этот раз навсегда. Человек остановился, обернулся. Это был он. Бывший миллионер, бывший зэк и бывший сотрудник спецслужб. Оба на некоторое время онемели, а потом наперебой начали рассказывать друг другу события последних десятилетий. Термен, отсидевший восемь лет, но оставшийся в живых, уже много лет был женат на другой женщине, у него росли две дочери. Он всем был доволен, со всем смирился и очень устал.

Через два месяца после отъезда Клары Термен получил письмо из Штатов - от Лавинии. Она писала, что у нее все хорошо, что она замужем, что у нее две очаровательные дочки. Они тоже танцуют на терпситоне. На самом деле Лавиния много лет добивалась разрешения на въезд к мужу. Но МИД вынес безжалостный вердикт: госпоже Термен в разрешении на въезд отказать, полезной для СССР она быть не может.

Переписка между Терменом и Лавинией длилась 30 лет. Но в 1990 году Лавиния вдруг престала писать. В 1991-м Лев Сергеевич поехал в Америку и написал бывшей жене письмо. Он назначил ей встречу в том самом доме, где они когда-то были счастливы. Но тщетно: Лавиния так и не пришла.

До самой своей смерти (в 1993 году) Лев Термен продолжал искать Лавинию - он не мог смириться с мыслью, что пережил ее.

ОН СКРИПИТ, КРЯКАЕТ И БЛЕЕТ

Терменвокс переводит в звук движение рук музыканта. Правая рука отвечает за расположение "нот" на невидимом грифе, а левая - за повышение или понижение громкости. Игра на терменвоксе не предполагает обязательного музыкального образования. Но требования к слуху играющего очень высоки. Ведь звук меняется при малейшем движении руки. Поэтому человек, у которого руки дрожат, никогда не сможет играть на терменвоксе. Особый "неземной" тембр терменвокса полюбился кинематографистам. В фильме "Человек-амфибия" на нем исполняется одна из основных музыкальных тем. Часто мы даже не можем определить, что за кадром играет терменвокс. Он очень хорошо подражает различным звукам: им пользуются, чтобы изображать, как скрипят дверные петли, как блеют овцы, как ржут кони, и даже "как звезда с звездою говорит".

Многоженец

Среди немногих воспоминаний о детстве, которыми Лев Сергеевич делился с родными, был рассказ о первой любви. Она поразила его в три года. Он рассказывал, что без памяти влюбился в девочку пяти лет. И до глубокой старости помнил бурю чувств, которая возникала у него, когда, сидя рядом с предметом своего обожания, он дотрагивался до ее платья.

Такие же сильные и не всегда удачные влюбленности случались у него и позднее. В начале двадцатых он частенько бывал в доме у своего коллеги по работе Александра Константинова. Эта профессорская семья попросту бедствовала. Термен начал помогать им продуктами и деньгами, а вскоре влюбился в сестру Константинова Катю. Взять в Германию молодую жену ему не разрешили, и Катя выбралась к мужу вместе с братом, которого командировали за рубеж как специалиста по телевидению. Однако когда Екатерина добралась до Штатов, ее место в сердце Термена оказалось занятым. У Термена был бурный роман с эмигранткой из России Кларой Рейзенберг. Бывшая скрипачка успешно осваивала под его руководством игру на терменвоксе и с успехом выступала по всей Америке. Однако после завершения учебы практичная Клара отвергла руку и сердце Термена и вышла замуж за импресарио Роберта Рокмора, который был одним из китов американского шоу-бизнеса.

Следующей пассией Термена вновь была его ученица - Люси Розен. Но эта наследница многомиллионного состояния также отвергла его предложение о замужестве. Рука и сердце Термена оказались нужны лишь обворожительной юной танцовщике Лавинии Уильямс, помогавшей ему в работе над терпситоном. Очевидно, не без помощи «серых шляп» Термен оформил развод с Катей и получил свидетельство №1 о разводе советского гражданина в Соединенных Штатах. А потом свидетельство №1 о браке. Попутно он начал усиленно заниматься боксом. Как рассказывал потом Термен, он чувствовал в этом острую необходимость: ведь его молодая жена была чернокожей, а за это тогда в Штатах запросто давали по морде.

Он, правда, не говорил, приходилось ли ему применять свои боксерские навыки на практике. Но на него немедленно обрушились удары куда более серьезные. Скандальный брак закрыл для него двери многих домов. Одно за другим федеральные и муниципальные ведомства разрывали контракты с Терменом. Возможно, именно этого он и добивался. Теперь ему нечего было рассказывать кураторам из разведки, которые считали, что благодаря своим связям Термен может украсть у американцев авиационный автопилот. Но у медали оказалась и другая сторона: долги Термена начали расти как на дрожжах. Он вспоминал, что, несмотря на все усилия, был постоянно должен от $20 тыс. до $40 тыс.

Вдобавок скандальный брак привлек к нему внимание иммиграционной службы США. И там задались вопросом: почему Термен живет в стране больше десяти лет и остается советским гражданином, хотя без проблем мог бы стать американцем? В 1938 году Термен почувствовал очень пристальное внимание властей к своей персоне. «Серые шляпы» посоветовали возвращаться на родину.

Какое-то время Термен колебался. Он помнил о судьбе своего шурина Константинова, который в 1936 году поддался на уговоры, вернулся в Ленинград и пробыл на свободе ровно месяц. Термен говорил, что должен сделать для родины важное изобретение, которое оправдывало бы его долгое отсутствие, что должен расплатиться с долгами. Но решающим стало другое. Как признавался он впоследствии: «По приезде за границу я думал, что я своими изобретениями... приобрету мировую известность, положение и деньги, но этого достичь не сумел. По сути, до дня моего отъезда в Советский Союз я оставался мелким хозяйчиком кустарной мастерской. В таком положении мне в дальнейшем оставаться не хотелось». Последним препятствием к отъезду была Лавиния: он говорил, что не может ехать без нее. Но потом поверил обещаниям чекистов доставить ее в СССР и согласился пропасть без вести.

31 августа 1938 года под видом помощника капитана он поднялся на советское судно «Старый большевик». Как рассказывал мне один из ветеранов советской нелегальной разведки, в то время это был стандартный способ переброски людей. В каюте капитана была потайная дверь в каморку, где умещалась только узкая койка. Еду капитану приносили в каюту, и солидных порций вполне хватало на двоих. На время пограничного и таможенного досмотра потайных пассажиров перемещали в более укромные места вроде угольных ям.

По прибытии в Союз оказалось, что «серые шляпы» сдержали большую часть своих обещаний. Лавинию следующим рейсом к нему не привезли. Но и Термена не арестовали.