Ниже я выкладывала интервью Дебби Роу. Интервью очень хорошее, мне бы хотелось, чтобы люди, не знающие английский, тоже его прочитали, поэтому я сделала перевод. Извиняюсь за опечатки, перевод не вычитан.

В прессе были репортажи, что Майкл злоупотреблял лекарствами и что его семья предпринимала неудачные попытки вмешаться. Вы видели, чтобы он злоупотреблял лекарствами, когда вы были женаты?

Нет. Нет-нет-нет. Если бы такая проблемы была, детей бы там не было. Я, возможно, кажусь вам эдакой нерадивой матерью, но нет. Нет.

Вы были Дебби Роу, обычной Дебби, а потом вдруг оказались в центре внимания прессы, когда вышли замуж. С этого момента внимание к вам не утихает. Скажите, каково это, когда каждый день приходится сталкиваться со всем этим?

В последние пару лет стало полегче. Но поначалу было так, что даже трудно описать словами. На самом деле, я даже не ожидала такого, я не думала, что это настолько важно для всех.

- Расскажите, как к вам относились.

Поначалу меня постоянно преследовали. И умом ты понимаешь, что все, что им нужно, это фотография. Но это вторжение в личную жизнь. И умом ты понимаешь, что фотоаппарат не причинит тебе вреда, потому что это всего лишь фотография. Но это моя фотография. И если бы я хотела распространить свою фотографию, я бы сама это сделала. Я бы сказала, вот она беременная я, фотографируйте. Но для меня беременность – это нечто очень личное и интимное. И это касается только меня и Майкла. Это не между мной и всем миром. Майкл на сцене – это Майкл на сцене. И для всего мира это их Майкл. Но это не мой Майкл, это не человек, за которого я вышла замуж и которому родила детей. Они не видят того Майкла, которого вижу я. И мне жаль их, жаль, что они не видят его таким, потому что он такой чудесный.... *плачет* Простите... На самом деле, он очень прекрасный, любящий, заботливый человек. И в прессе его показывают не таким, какой он на самом деле. И меня это ужасно бесит. Нет другого человека, который был бы лучшим отцом, чем он. И меня выводят из себя все те, кто говорит, что он плохой родитель. Никто никогда не читал о том, как растить и воспитывать детей, больше, чем он, никто не совершенствовал искусство быть родителем лучше, чем он. Быть родителем – это искусство. Звание родителя надо заработать. Только потому что ты делаешь ребенка или производишь его на свет, - это не делает тебя автоматически матерью или отцом. Это звание надо заслужить. Мои дети не называют меня мамой, потому что я сама этого не хочу. Они – дети Майкла. Я не говорю, что они не мои дети, но я родила их, потому что я хотела, чтобы он стал отцом. Я считаю, что есть такие люди, которые должны быть родителями. И он один из таких людей. У нас нетрадиционная семья. И если это кого-то беспокоит, очень жаль, что они так узко смотрят на вещи. Мы семья. Майкл и я всегда будем связаны с детьми. Я всегда буду поддерживать его, я всегда буду поддерживать детей. И люди говорят вещи, типа, "не могу поверить, что она бросила своих детей". Бросила? Я бросила своих детей? Я не бросала своих детей. Мои дети находятся со своим отцом – там, где они должны находиться. Говорю вам, он самый прекрасный отец. Такой заботливый. Прежде чем ребенку что-то понадобится, он уже предугадывает это. И... это не для меня.

- Вы хотели иметь детей до того, как познакомились с Майклом?

- То есть это не то, что вы бы хотели сделать для себя?

Нет. Нет. Эти дети – плод любви. Я помню этот разговор. Я сказала "позволь мне сделать это для тебя". Он сказал "ты сделаешь это ради меня?" И я сказала "да, я хочу, пожалуйста, позволь мне это сделать." И он сказал "почему?" "потому что я люблю тебя". Какая еще причина может быть?

Как вы думаете, почему эта ситуация привлекает такое внимание? Почему оно не утихает, почему оно настолько пристальное?

Почему такое внимание ко мне? Даже не представляю. Не представляю. Может быть, потому что это не их дело. И люди любят посплетничать.

- Майкл предупреждал вас о таком внимании со стороны прессы?

- Что он сказал вам?

Он сказал "ты себе не представляешь, на что они способны". И я сказала "да ладно, Майкл, брось. Это же ребенок, кому какое дело. У нас с тобой будет ребенок. Брось.. Что в этом такого странного? У нас всего лишь будет ребенок. Это чудесно, и здорово, и прекрасно". Но как же я ошибалась! Как выяснилось, это совсем не так.

- И как об этом писали?

Помню, поначалу, когда никто не знал, этобыл наш маленький секрет. Но постепенно я становилась все больше и больше. И в какой-то момент я узнала, что моя беременная фотография оценивается в полмиллиона долларов. Почему так? Они что, никто не видели беременную женщину? Я что, должна выглядеть по-другому, потому что я беременна ребенком Майкла? Беременность – это беременность. Так что все это было очень большим стрессом. И было настолько плохо, что я взяла неделю отпуска на работе, и уехала на ранчо, и попыталась успокоиться. А потом позвонил Майкл и сказал "приезжай в Австралию". И я приехала.

Ходили слухи, что у вас дома был целый алтарь, посвященный Майклу, что вы были большой его фанаткой, прежде чем познакомились с ним. Это правда?

- *Смеется* Должна признаться, что когда я была маленькой девочкой, у меня на стене висела его фотография рядом с фотографиями Бобби Шермана, Джека Уайлда и Донни Осмонда. Что же касается моей квартиры, у меня была очень красивая фотография, которую потом напечатали на обложке одного из журналов, когда ее украли из моей квартиры и использовали без моего разрешения. Она стояла у меня камине. Еще на камине стояли свечи. У меня на камине были свечи, была фотография нас с Майклом, фотография одной из моих собак, фотография моих племянников. Что вы называете алтарем?... Нет. Нет, никакого алтаря не было.

- Никакого алтаря?

Никакого алтаря, уж извините.

А что вы обычно делали? Вы часто ездили на ранчо? Он начал флиртовать с вами? Это был обычный роман, когда мальчик знакомится с девочкой, который постепенно развивался?

Что вы имеете в виду, говоря о флирте?

- Ну, не знаю... Пытался вас поцеловать или еще что...

Это, видите ли... Вот этого не надо... О таких вещах я не рассказываю. Об этом мы говорить не будем. Я думаю, у нас с ним очень много общего в характере, в том что касается флирта и шутливого поведения и всего такого. Но не думаю, что могу вам сказать в подробностях, когда все началось.

- Вы занимались сексом?

Товарищи, почему вам так интересно, занимались ли... Я вам вот что скажу, когда вон так дверь закрывается, то то, что происходит дальше, касается только меня. Вас это не касается. И с вашей стороны очень неприлично задавать такие вопросы. Так что мой ответ вам – это очень неприличный вопрос.

- Хорошо. Хорошо.

Так что... *качает головой* Этой темы мы касаться не будем.\

- Хорошо.

Спасибо.

Еще были сообщения, что вам заплатили за то, чтобы вы родили ему детей. Что вас использовали, словно донора спермы, если бы вы были мужчиной. Это правда?

Серьезно? Думаю, что ни у кого бы денег не хватило, чтобы позволить себе мои услуги. Нет. Нет, это неправда.

- Почему вы поженились?

Чтобы попытаться избежать всех этих косых взглядов, которые преследуют, когда появляются дети вне брака. Детям и так в жизни будет нелегко, так что им не нужен был еще и этот ярлык. На их отца и так уже навесили столько ярлыков. Поэтому мы попытались предотвратить это. Я думаю, что брак необходим, когда есть дети. На мой взгляд, это необязательно, если детей нет. Я считаю, что это необязательно – кому-то нужна эта бумажка, а кому-то нет.

- Когда вы узнали, что у вас будет Принс?

Ох уж эти даты... Думаю, я начала мучить своего врача, когда у меня было два дня задержки. И я говорила ему "надо сделать анализ!" На самом деле, сначала у меня был выкидыш. До того, как у нас родился Принс. И я была просто убита этим. Я была раздавлена. Я думала "боже мой, я не смогу иметь детей, это ужасно, и мне уже 38 лет, и я не могу в это поверить, я так хочу этого, и все рушится". Но это случилось, ничего не поделаешь.... И кто был со мной и поддерживал меня все это время? Майкл.

- А потом вы попробовали еще раз?

- То есть Принс, определенно, был желанным ребенком?

Конечно. Абсолютно. Оба наших ребенка были желанными. Если бы это было не так, их бы просто не было.

Как Майкл сделал предложение? И какая была свадьба? Он опустился на колено и вручил вам кольцо? Как все это произошло?

Когда я была в Неверленде и рыдала без остановки, он сказал "приезжай в Австралию". И я сказала *хлюпает носом* "хорошо".

- Почему вы плакали?

Потому что меня постоянно преследовали люди, и я думала, что моя жизнь кончена. И я не знала, чего ожидать и почему все это происходит. Я просто не понимала всего этого. Мы до этого обсуждали брак, но не приходили к какому-либо решению на этот счет.

- Он подарил вам кольцо?

Да. Я не принесла его, потому что это нечто личное. Уверена, что где-то вы можете найти фотографию кольца. Я храню его дома, в особом месте.. Это не алтарь. Просто особое место. *смеются* И мы поженились. И пробыли в Австралии, по-моему, неделю. Он был там в турне. Потом мы вернулись. И он приставил ко мне нянек и телохранителей, чтобы я могла ходить на работу и всякое такое. Но ситуация все накалялась. И он сказал "здесь небезопасно, я не хочу, чтобы ты тут жила". И мы упаковали все мои вещи, и я поехала пожить у очень хороших друзей.

- А как насчет медового месяца?

Он же работал! О чем вы думаете вообще?!

- То есть у вас не было никакого медового месяца?

Снова здорово. Что это вообще такое – медовый месяц?

- Ну, когда ходишь по пляжу....

Мы были в Австралии. Это очень красивая страна.

- Вы поженились очень быстро? Вас поженил священник?

Мировой судья. С нами там были друзья. Церемония прошла очень быстро. Я была очень уставшая, я только прилетела. А он только что дал концерт. И после концерта он всегда очень взбудораженный. И я прошептала "я очень хочу спать, я еще в том часовом поясе".

- У вас была первая брачная ночь?

Не было, потому что я была очень уставшая. А он только закончил концерт. А я просто валилась с ног. Мы были в одном номере, и я открыла дверь и сказала "мне нужно пойти в другое крыло здания, мне очень надо отдохнуть, я беременная". И он рассмеялся, потому что в его номере после концертов всегда куча народу. И я ушла в другую часть здания, где был номер его ассистента, и там отдохнула.

- Значит, это был ненастоящий брак? Вы не делили одну постель?

На мой взгляд, это очень неприличный вопрос. То, что происходит за закрытыми дверями между мной и моим мужем, касается только нас с ним. Не знаю, как еще я могу это до вас донести. Понимаете? Это касается только меня и Майкла. Если у нас бывают гости (представляю, что пресса напишет, что у нас была оргия), если у нас бывают гости, то да, тогда давайте говорить об этом – мы сидим все вместе и смотрим телевизор.

Когда ты кого-то любишь, то самое лучшее, на мой взгляд, происходит, когда ты просыпаешься среди ночи и просто смотришь на него. И видишь красоту и это спокойствие. И умиротворение. То, какой этот человек на самом деле. Ведь днем бывает постоянный стресс. А так я могу смотреть на него часами, потому что это покой.

- Расскажите про роды. Каково это было – давать жизнь своему первенцу?

Это очень неоднозначно. Это трудная работа. Опять же, вы должны понимать... Вы спрашиваете – я отвечаю. И вы должны понимать, что я пошла на это не для того, чтобы становиться матерью. Женщины, которые хотят стать матерью, с нетерпением ждут этого момента. И мы были взволнованы. Майкл, определенно, был более взволнован, чем я. Он так разволновался, когда у нас начались схватки. И он был со мной, у нас были фильмы, музыка. Все продолжалось 23 часа. И у меня очень живописная речь. И каждый раз, когда я открывала рот, чтобы что-то сказать, Майкл прерывал меня всякими безобидными словами.

- Ему не нравится, когда ругаются?

Он считал, что это ни к чему. Что можно обойтись и другими словами. Но он все время был там со мной. Держал меня за руку. Гладил меня по голове. По-моему, один раз меня вырвало, и мне было так неудобно. А он сказал "перестань, все хорошо, все это прекрасно и чудесно". А я сказала "я сейчас умру". "Нет, ты не умрешь, все прекрасно". Потом мы посмотрели друг на друга и решили, что вся эта техника дыхания – кто-то на этом очень сильно разбогател. А мне лучше дайте эпидуралку. А потом родился Майкл. Бам, и появился. И он говорил "о боже, это так прекрасно". У меня медицинское образование, и я знаю, что никаким образом это не может быть прекрасно – кровь и всякое такое. Простите, я не такая. И я говорю "Майкл, все это не может быть таким уж прекрасным". А у него были слезы на глазах. И родился его сын. И у него было такое выражение лица... *плачет* Я никогда не видела его таким счастливым. И именно благодаря этому все это стало таким чудесным для меня. Когда я увидела выражение его лица. И он перерезал пуповину. И ребенка забрали, а потом они с ребенком ушли. И он постоянно подходил ко мне и спрашивал "ты хорошо себя чувствуешь?" "да, я в порядке, я в порядке". И самое хорошее в Ceasers (больница) – это то, что они всегда все держат в секретности, как вам известно. Я не помню всю эту хореографию, как мы уезжали из больницы. Каким-то образом мы все выбрались. А до Майкла было не достучаться, потому что он был со своим сыном. "Как все себя чувствуют? – У них все хорошо". Знаете, как обычно говорят "мать и ребенок чувствуют себя хорошо". Так вот, отец и ребенок чувствовали себя хорошо. И это было прекрасно.

- У вас были какие-нибудь сомнения по поводу того, стоит ли позволять своему ребенку расти на ранчо с Майклом?

Нет. С чего бы у меня были такие сомнения? Я говорю без сарказма. Но действительно, с чего бы? Там словно рай. Вы бывали на ранчо?

- Нет.

Это место настолько близко к раю, насколько вообще можно к раю приблизиться. Где еще, кроме рая, тебя окружат постоянной заботой и любовью, будут следить, чтобы все было в порядке, чтобы там было тихо и спокойно, чтобы если тебе что-то было нужно, это моментально выполнялось.

- Вам хотелось жить там семьей, с ними? Ведь вы там не жили. Вам хотелось быть частью всего этого? Быть мамой?

Я вам уже объяснила свой взгляд на материнство. По-моему, объяснила. Так что, возможно, я повторюсь, но я действительно так считаю – звание родителя надо заслужить. Мы семья. Мы нетрадиционная семья. Про Оззи Озборна все думают, боже, ну и чудная семейка. Но он, возможно, один из самых любящих отцов. И он, и Майкл. Для них обоих семья – это самое важное. И людям трудно в это поверить. И я не понимаю почему. Только из-за того, что вы не живете вместе и не едите одну и ту же еду, сидя за одним столом в одно и то же время, вы не семья? Мы нетрадиционная семья. У большинства людей в мире нетрадиционные семьи и не такие семьи, которые они бы назвали идеалом. Есть люди с традиционными семьям, что ж, славно. Все это очень сложно. Я очень высоко ценю и уважаю родителей. На мой взгляд, это самое сложное, что только бывает в жизни. Если бы я была вынуждена это делать, то да. Но у меня есть выбор. И я выбираю, чтобы мои дети росли со своим отцом. Если бы вы увидели выражение его лица и выражения их лиц... Я бы никогда не изменила своего решения. Я бы ничего не сделала по-другому. На мой взгляд, так и должно быть, и это правильно.

- Вы решили завести Пэрис сразу после рождения Принса. Вы были готовы пройти через это снова?

Да, нам сказали, что надо подождать. Есть такой "выжидательный период". Но Пэрис получила имя в честь города, в котором она была зачата. Мы обсуждали, как ее назвать. И я сказала "давай назовем ее Майкл". "мы не можем назвать ее Майкл, потому что она девочка". "но мне нравится Майкл, Майкл будет здорово". И он сказал "нет" И я сказала "ну ладно, Пэрис-Майкл" И я сказала "И еще я хочу, чтобы у нее было имя твоей матери". Поэтому Пэрис-Майкл Кэтрин. И мы называли ее маленькой принцессой.

- А Принса назвали в честь дедушки Майкла?

- Вы были рады, что у вас будет девочка? Когда узнали, что ждете девочку?

Я была рада, что я опять жду ребенка. На самом деле, это довольно здорово!

- Когда у вас есть и мальчик, и девочка?

Нет, быть беременной! *смеется* Да, мальчик и девочка – каждого по одному сейчас. Ну дальше может родиться еще 11 мальчиков. Я была бы рада иметь еще детей. Но ситуация становилась все хуже.

- С появлением каждого ребенка внимания становилось все больше?

Да. Все больше и больше. И я сказала "я очень сильно тебя люблю, но я просто не могу"... И нет, причина была не в детях. Причина была в прессе. Каждый раз, когда что-то происходило, об этом тут же сообщали в новостях. Для меня это было ужасно. Потому что либо этого вообще не происходило, либо было преподнесено совсем не так, как было на самом деле. И это было слишком тяжело. И я просто... Я не могу сказать, что я хотела уйти. Но я хотела отойти в сторону. Я хотела остаться в тени.

- По поводу рождения Пэрис. Было проще, чем когда рождался Принс?

Я думаю, он был так потрясен, когда родился Принс. Потрясен всем происходившим. И когда рождалась Пэрис, он уже был в состоянии все это воспринять. И он сказал "боже, она такая красивая". Когда она появилась, он дотронулся до ее головы. И он мог лучше все прочувствовать, потому что было меньше врачей. Не было такого "боже, это ребенок Майкла, мы должны все делать правильно". Было больше похоже на обычные роды. И он сказал "о боже, как это прекрасно". Я никогда не забуду эти его слова и то, как он их произнес.

- Пресса пустилась во все тяжкие, когда родилась Пэрис.

Серьезно?

Да. Писали, что Майкл забрал Пэрис из комнаты, прежде чем ее успели вымыть. Практически выкрал ее и сбежал с ней.

Как можно выкрасть собственного ребенка? Он не оставил никакой записки с требованием выкупа. Так что я очень сомневаюсь, что он ее выкрал.

- Сбежал с ней и оставил вас в больнице. Это правда?

Я не могла идти. Эпидуральная анестезия действует от талии и ниже, и ноги не шевелятся. Так что тут ничего не поделаешь. Конечно, он забрал ребенка.

- То есть вам не хотелось побыть с дочерью после ее рождения?

Это их время. Понимаете? Время, когда возникают узы. Во время обеих беременностей для меня было очень важным, чтобы дети Майкла знали его голос, знали что-то о нем. И он записал кассеты. Я не знаю, что было на этих кассетах. Я считаю, что это касалось только его и его детей. И по вечером, прежде чем ложиться спать, я брала такие большие наушники, надевала их на живот, и я читала примерно полчаса или 45 минут, пока играла кассета Майкла. Когда кассета заканчивалась, я убирала наушники на тумбочку рядом с кроватью и ложилась спать. И они узнали его голос, как только его услышали. Первые мгновения, первые дни после рождения – они самые важные. Многие люди этого не понимают, но это время, когда между ребенком и родителем возникает связь. Все обычно хотят прийти и посмотреть на ребенка. "Ой, дайте посмотреть на вашего малыша". Я считаю, что это недопустимое вторжение в период, который очень важен для ребенка и родителя.

Я знаю, что Майкл хотел еще детей, потому что теперь у него есть третий ребенок, его огорчило, что вы не хотели больше детей? Он хотел иметь еще детей с вами?

Если он и был огорчен, он был достаточно внимателен, чтобы не оказывать на меня это давление. Он понял. Он ни разу не сказал "я тебя предупреждал". Спасибо тебе за это, милый. Для нас обоих это был очень эмоциональный момент, потому что это в некотором смысле изменило нашу дружбу. У меня было ощущение, что я предаю своего друга. Но он не давил на меня. Он понял. И он знал, что если я буду ему нужна, я всегда буду рядом, надо только позвонить.

- Вы хотели вернуться к обычной жизни, которая у вас была до того, как все это произошло?

Да. Я думала, что это возможно.

- Вам хотелось начать встречаться с другими мужчинами?

Нет. Его очень трудно превзойти. Когда кто-то так о тебе заботится – даже если это на дружеском уровне – это очень трудно превзойти. Очень трудно. И я по-прежнему его люблю. У меня нет никакого желания кого-то искать. Его никто никогда не заменит.

- Как часто вы сейчас видитесь с детьми и с Майклом?

У меня на это есть прямой ответ. Я с ними не вижусь. Потому что есть я скажу, что вижусь, начнутся вопросы "как часто, что вы делаете". Это очередное вторжение. Так что лучше я скажу, что не вижусь с ними.

- Не видитесь с ними?

Потому что я не хочу вопросов, которые вторгались бы в мою жизнь. Извините. Я понимаю, что вы можете спрашивать меня, о чем хотите, но я должна провести грань в том, что касается некоторых вещей. Потому что это мое дело. И моя семья. И в таких вопросах я большая эгоистка.

- Могу я тогда спросить, являетесь ли вы частью их жизни?

Об этом надо спросить у них. Опять же, это разговор о моей семье. Очевидно, что какое-то влияние у меня есть, поскольку они по-прежнему закрывают лица. Это была моя просьба, не его. Майкл очень гордится своими детьми. Это я в ужасе. Это я видела все эти послания, что кто-то хочет украсть его детей. Но этого не будет. Мы сделаем все возможное, чтобы этого не произошло. Нет ничего более ужасного, чем смотреть на лист бумаги, на котором написано "я их заберу". И я сказала "знаете что, я носила шарф, ничего страшного, притворитесь, как будто у вас каждый день Хэллоуин". Я думаю, что Майкл научит их, как со всем этим справляться. И я уверена, что наступит момент, когда он спросит детей "вы хотите носить шарфы?" Меня, конечно, тут же кондратий хватит, но он не будет заставлять детей делать что-то, что они не хотят. Он не такой родитель. Вовсе нет. И я не понимаю, почему все придают этому такое значение. Разве это какое-то модное заявление? Шарфы по цвету не подходят к одежде? Мы решим этот вопрос. Кто-то что-то сказал по поводу того, что он кормил младенца, накрыв его одеялом. А как это отличается от того, когда мать, когда кормит ребенка грудью, накрывает младенца одеялом? Никакой разницы в этом нет. Это что, травмирует ребенка? Я о таком ничего не читала – что накрывая лицо ребенка во время кормления, ты наносишь ему травму.

- Какими, вы думаете, вырастут ваши дети?

Счастливыми.

Думаете, они смогут приспособиться к миру, ведь они ведут такой необычный образ жизни? Не из-за Майкла, а из-за охраны, окружающей их, пристального внимания к ним. Вас это не беспокоит?

Повторюсь, я думаю, что когда наступит момент, когда они смогут понять, что происходит... Они знают своего отца. Они знают, почему они здесь, как они пришли в этот мир. У него нетрадиционная жизнь, так как же можно ожидать от него, что у него будет традиционная семья? У нас своя семья, и для нас такое положение вещей подходит. Меня возмущают люди, которые считают по-другому.

- Есть ли что-то, по чему вы скучаете после развода?

Майкл очень-очень хорошо обо мне заботился. У нас был нетрадиционный брак. Я скучаю по той близости, что была между нами, в том смысле, что мы были очень тесно связаны друг с другом. Ну, вы знаете, как бывает, когда у вас есть дети. Если бы не пресса и все это, я бы была за ним замужем всю жизнь, до тех пор пока я бы ему не надоела.

- То есть брак распался с вашей подачи?

Да. И он не распался, я не люблю это слово "распался", ведь многие думают "развод – это финальная точка". У нас было "пожалуйста, я больше не могу, пожалуйста, мне это нужно".
У них есть прекрасная няня. Она отличная девушка. Так что в их жизни есть женщина. Если посмотреть вокруг, в мире есть много женщин, которых называют матерями, но совершенно не заслуженно. И все те, кто ругает меня за то, что я отказалась от этой роли, возможно, должны посмотреть на тех, кто взял на себя эту роль и не справляется. А Майкл прекрасно справляется с обеими ролями. Эти дети ни в чем не нуждаются. Любить больше, чем любят их, просто невозможно. Просто невозможно.

- На протяжении своей карьеры Майкл окружал себя маленькими мальчиками, дружил с ними.

Да, мальчики всегда дружат с мальчиками.

- Вы когда-нибудь советовали ему не делать этого из-за того, как это может выглядеть со стороны?

Я ему не мать. Я лично не видела в этом ничего предрассудительного. А как бы люди расценили это, если бы на месте Майкла была я или вы? Это неправильно, этого делать нельзя? Я не понимаю, с чего вдруг люди решили, что это нечно предрассудительное? Потому что у них возникают идеи, которые абсолютно неверны. И точка.

- Вы нормально относитесь к тому, что он постоянно находится с вашими детьми, несмотря на все эти слухи?

Он их отец. И он не педофил.

- Вы не думаете, что он может что-то с ними сделать?

Абсолютно нет. Ни со своими детьми, ни с чьими-то чужими детьми. Единственное, что он может сделать, это помочь им, если им будет нужна его помощь. Если он может сделать что-то, чтобы улучшись жизнь ребенка, чтобы им не было так больно, чтобы жизнь не была такая невыносимая, пусть даже всего лишь на мгновение, он сделает это. Но он никогда не причинит ребенку вреда. И я устала все это слышать. Потому что наступает момент, когда ты больше не можешь выносить всю эту ложь. И для меня этот момент наступил. И именно поэтому я даю это интервью. Я устала от вранья и всего этого дерьма.

Майкл Джексон родился в семье Джозефа и Кэтрин в городе Гэри (штат Индиана). Он был седьмым из девяти детей. Джексон утверждал, что отец неоднократно унижал его морально и физически. Однако он уважал строгую дисциплину отца, которая сыграла большую роль в успехе Джексона. В одном из столкновений с отцом, описанном старшим братом Майкла Марлоном, отец, держа его вверх ногами, наносил удары по спине и ягодицам. Однажды ночью, когда Майкл спал, отец пробрался в его комнату через окно. Он был в пугающей маске, пронзительно кричал и ревел. Джозеф объяснил свой поступок тем, что хотел научить своих детей закрывать окно перед тем, как лечь спать. Четыре года спустя Майкл признался, что страдал от ночных кошмаров, в которых его похищают из спальни. В 2003 году Джозеф признался BBC, что избивал Майкла, когда тот был ребёнком.

Впервые Джексон открыто заговорил об унижениях, которые ему приходилось терпеть в детстве, в интервью с Опрой Уинфри в 1993 году. Он рассказывал, что в детстве часто плакал от ощущения одиночества и его рвало после общения с отцом. В другом громком интервью, Living with Michael Jackson (2003), во время рассказа о насилии в детстве, певец прикрыл лицо рукой и начал плакать. Джексон вспоминал, что Джозеф садился на стул с ремнём в руке, когда он репетировал вместе с братьями, и что «если ты что-то сделал не так, он доведёт тебя до слёз, реально достанет тебя».

Джексон выступал перед одноклассниками на Рождественских концертах с пятилетнего возраста. В 1964 году Майкл и Марлон присоединились к «The Jacksons» - группе, созданной их братьями Джеки, Тито и Джермейном - в качестве музыкантов-дублёров, играя на конго и тамбурине, соответственно. Позднее Джексон начал выступать как бэк-вокалист и танцор; в возрасте восьми лет он и Джермейн стали основными вокалистами, и группа была переименована в The Jackson 5. Группа активно гастролировала на Среднем Западе с 1966 по 1968 год. Часто они выступали в ряде «чёрных» клубов и мест, известных как «Chitlin" circuit», нередко разогревая публику перед стриптизом. В 1966 году они выиграли местный конкурс талантов, выступив с хитами студии Motown Records и «I Got You (I Feel Good)» Джеймса Брауна с Майклом в качестве основного вокалиста.

Вскоре Джексоны поднялись на общенациональный уровень, а в 1970 году их первые четыре сингла побывали на первой строчке американского чарта Billboard Hot 100. Постепенно Майкл выделился в качестве фронтмена детского квинтета, фактически именно ему доставались главные сольные партии. Он обращал на себя внимание своей необычной манерой танца и поведения на сцене, которую он копировал со своих кумиров - Джеймса Брауна, Джеки Уилсона и др.

Начало сольной карьеры:

В 1973 году успех семейного проекта начал падать, звукозаписывающая компания ограничивала их финансовые возможности, и в 1976 году они подписали контракт с другой фирмой, в результате чего им пришлось снова сменить имя на The Jacksons, так как «Motown» забрал имя «Jackson 5» себе. С 1976 по 1984 годы они издают ещё 6 альбомов, разъезжая по стране в турне. Между тем Джексон выпустил четыре сольных альбома и ряд успешных сольных синглов, среди которых «Got to Be There», «Rockin" Robin» и достигший в 1972 году первого места в чартах «Ben» (баллада, посвящённая его домашней крысе).

В 1978 году Майкл снялся вместе с Дайаной Росс в экранизации бродвейского мюзикла «The Wiz» («Удивительный Волшебник из Страны Оз»). На съёмках он познакомился с музыкальным режиссёром Квинси Джонсом (англ. Quincy Jones), который станет продюсером его самых известных альбомов. Первый из них, «Off the Wall», вышел 10 августа 1979 года. На вершину чартов попали диско-хит «Don’t Stop "Til You Get Enough» и более медленная композиция «Rock With You», а сам альбом разошёлся тиражом более 20 млн. экземпляров.

Восьмидесятые годы 20 века можно охарактеризовать, как «золотую» эпоху Майкла Джексона. 30 ноября 1982 г. вышел «Thriller», остающийся до сих пор самым продаваемым альбомом в мире.
Впервые в Москву Майкл Джексон приехал в сентябре 1993 года. Его концерт был организован фирмой «Десса» и обошёлся ей в $1 000 000. Организатор гастролей - Самвел Гаспаров.

Концерт прошёл 15 сентября на открытой площадке - Большой спортивной арене (БСА) стадиона «Лужники» при проливном дожде. Вскоре после концерта фирма прекратила своё существование из-за финансовых проблем, а стадион был закрыт на ремонт.

Во время концерта шёл проливной дождь, лужи которого убирал обслуживающий персонал прямо во время выступления Майкла Джексона. В своем номере московского отеля Джексон написал балладу об одиночестве - Stranger in Moscow, которая вошла в альбом 1995 года History и вышла в виде сингла. Во время визита 1993 года Джексон останавливался в отеле «Метрополь».

Второе выступление Джексона в России прошло 17 сентября 1996 года на московском стадионе «Динамо».

Во время визита Майкл Джексон встретился с тогдашним мэром Москвы Юрием Лужковым, начальником службы охраны президента РФ Коржаковым, композитором Игорем Крутым. Во время визита 1996 года Джексон останавливался в отеле «Балчуг Кемпински».

Джексона также называют Королем музыкального видео. Стив Хей из Allmusic наблюдал, как Джексон превратил клип в произведение искусства через сложные сюжетные линии, танцы, спецэффекты и появление знаменитостей в эпизодических ролях, одновременно разрушая расовые барьеры. До Триллера Джексон тщетно пытался пробиться на MTV якобы потому, что он афроамериканец. Давление со стороны CBS Records убедило MTV начать показывать «Billie Jean», а затем «Beat It», что приводит к длительному партнерству с Джексоном, а также помогает другим чёрным музыкантам получить признание.

Сотрудники MTV отрицают расизм в их показах или давление, чтобы они изменили свою позицию. MTV утверждает, что они играли рок-музыку независимо от расы. Популярность его видео на MTV помогла поставить относительно молодой канал «на карту»; внимание на MTV сместилось в сторону поп и R&B. Его представление на «Мотаун: вчера, сегодня, навсегда» изменило рамки живого шоу на сцене; «То, что Джексон исполнял синхронно „Billie Jean“, само по себе не экстраординарно, но факт, что это не изменило впечатление от выступления экстраординарно, было ли это выступление вживую или синхронно, это не влияет на аудиторию», создавая тем самым эпоху, в которой артисты воссоздают образы музыкального видео на сцене.

Короткометражный клип Триллер отмечен увеличением уровня музыкальных клипов и был назван самым успешным музыкальным видео, когда-либо попадавшим в Книгу Рекордов Гиннеса.

Майкл Джексон внёс значительный вклад в развитие популярной музыки, видеоклипов, танца и моды.
Майкл Джексон скончался 25 июня 2009 года в результате передозировки лекарственных препаратов.

Майкл Джексон и Лиза Мария Пресли:

Лиза Мария Пресли была представлена Джексону её отцом Элвисом в 1974 г. Лизе Марии было 6 лет, когда отец впервые привел её в отель посмотреть шоу группы The Jackson 5, которой она была большой фанаткой. Девочка была чрезвычайно восхищена лидером группы Майклом Джексоном и его танцевальным талантом.

После пара встретилась аж в 1993, на закрытом банкете, проведённом дома у их общего друга и артиста Бретта - Ливингстона Стронга. Зная, что Пресли искала помощь в музыкальной индустрии, у Стронга были кассеты с записью для Джексона, который был впечатлен голосом певицы. Пара разговаривала всю оставшуюся ночь, пока Джексон не ушёл. К этому моменту, согласно Стронгу, певец кинул Пресли проницательный взгляд и сказал законспирированным голосом: «У нас будут большие проблемы. Подумай об этом, детка!»

Через несколько дней после этой беседы Пресли и Джексон говорили по телефону практически каждый день, налаживая крепкие взаимоотношения. Когда Джексон встречался с Пресли в 1993, он стал объектом обвинений о растлении малолетних, поэтому положился на поддержку певицы. Он звонил Пресли из-за границы, когда поехал во второй этап тура Dangerous World Tour, во время которого усугубилось расследование о растлении малолетних. Во время таких телефонных разговоров, звезда пыталась развеять грусть Джексона юмором и советом. Пресли позже вспомнила, что она верила в невиновность музыканта, и что она могла «спасти его». Преисполненная прошлыми пристрастиями и смертью отца, Пресли поддержала Джексона, когда он стал зависим от болеутоляющих, убедив его урегулировать заявления без разбирательства суда и отправиться в реабилитационный центр. Впоследствии он сделал и то, и другое.

Во время очередного звонка Пресли он предложил ей выйти замуж. «Если я попрошу тебя выйти за меня замуж, ты согласишься?», - спросил певец. Все ещё находясь в браке с актёром Дэнни Кеохом, за которого она вышла замуж в 1988, от которого у неё было двое детей, Лиза - Мария ответила согласием. После нескольких месяцев помолвки, Джексон и Пресли поженились 26 мая 1994, на церемонии в Доминиканской Республике. Пресли развелась с Кеохом только за 20 дней до этого события. Бракосочетание состоялось в Испании. Ева Дарлинг, подруга Лизы - Марии, была свидетельницей с мужем Томасом Кеохом, братом Дэнни. Ко времени их женитьбы, пресса и общественность не знали, что эти двое были уже знакомы. Свадьба была в секрете и от семьи Джексона, и от матери Пресли, Присциллы. Узнав о свадьбе Джексона, неделю спустя, Присцилла разозлилась; ей казалось, что Майкл использовал её дочь, чтобы восстановить свой имидж после обвинений в растлении малолетних. Для прессы, однако, Присцилла заявила, что она была «готова поддержать Лизу - Марию во всем, что она делает».

Следующий год после свадьбы, молодожены проводили время на ранчо Неверленд, площадью 13000 кв.м в Санта-Инезе, в особняке Пресли, площадью 5000 кв. м, в 161 км от Хидден Хиллс. Не обращая внимания на общественное мнение, Пресли не переехала в дом Джексона после свадьбы. Согласно Рэнди Тараборелли, это было из-за того, что она хотела остаться независимой, а дети певицы (Даниэль и Бенжамин), посчитали, что их отчим был «немного странноват». Первое телевизионное совместное появление пары состоялось в 1994 году, на MTV Video Music Awards, которое было названо как «запоминающийся момент». Держась за руки, пара прошлась по сцене. Перед телеаудиторией в 250 миллионов человек, Джексон объявил: «Просто представьте, никто не мог подумать, что у нашей пары есть будущее», а потом поцеловал Пресли. Поп-певец аргументировал, что поцелуй, который был наречен «Поцелуем Века», будет обсуждаться ещё долгие годы людьми, которые будут прокручивать этот отрывок снова и снова.

Лиза - Мария не хотела иметь детей от певца. Представив будущее и что бы случилось, если бы брак расспался, Пресли увидела «кошмарную битву за опекунство». Вдобавок, она думала, что её муж был слишком эмоционально незрелым, чтобы быть родителем, за которым надо каждый день приглядывать за тем, как он ведет себя с другими людьми. Она была убеждена, что ему самому нужен был родитель. Джексон признался: «Моя подруга Дебби [Роу] сказала, что забеременеет от меня и выносит нашего ребёнка. Если ты этого не сделаешь, то сделает она. Как тебе это?». Пресли безразлично ответила, что её это устраивает.

После нескольких беспокойных месяцев, Джексон оказался в больнице. Пресли приехала, чтобы навестить больного мужа, там снова произошёл жаркий спор. Ссора закончилась только после того, как Джексон известил её, что из-за неё у него разорвется сердце и попросил её уйти. После выписки из больницы, Джексон поехал в Disneyland Paris чтобы набраться сил.

Лиза - Мария Пресли подала на развод в начале 1996, сразу после инцидента в госпитале. Развод закончился 20 августа 1996. Находясь в браке, певица получила 10 % от авторского гонорара HIStory: Past, Present and Future, Book I, альбом, на котором содержался «You Are Not Alone», клип, в котором полуголая Пресли и Джексон резвятся на божественном фоне. Поскольку она не подписала соглашение о конфиденциальности, дальнейшее условие гласило, что Лиза - Мария может написать откровенные признания в книге о времени, проведённом с Майклом. На тот период «Принцесса рок-н-ролла» призналась, что она не желает писать мемуары; у певицы осталось уважение к Джексону, и она не хотела говорить критически о нём. Пресли также хотела сохранить своё собственное достоинство и оставить их совместную жизнь в секрете.

Развод оказался труден для Майкла. Джексон первые несколько недель после развода провел в депрессии. Лиза - Мария была первым человеком, с которым он установил взаимоотношения на таком высоком уровне. Она поддерживала Джексона, когда его обличили в обвинениях, и когда он стал зависим от болеутоляющих. В то время Майкл боялся, что не будет другой, которая заставит его почувствовать тоже самое, что он чувствовал к бывшей жене. Наконец он понял, что ему надо двигаться вперед; у него на носу был мировой тур и работа над музыкой. Джексон также знал, что Пресли никогда не родит ему ребенка, чего он так страстно желал.

Майкл Джексон и Дебби Роу

Дебби Роу познакомилась с Майклом Джексоном в середине 1980-х, работая ассистенткой у дерматолога поп-звезды д-ра Арнольда Кляйна. Роу лечила витилиго Джексона, которое ему диагностировали в 1986 году. Пара стала хорошими друзьями. По свидетельству подруги Роу, Тане Бойд, ассистентка зациклилась на Джексоне, боготворила его и его качества. Она сказала своей подруге: «Если бы люди знали его, как я, они бы не подумали, что он странный. Он уникален!». Дружба Джексона-Роу сохранится ещё несколько лет, в течение которых ассистентка выйдет замуж и разведется с Ричардом Эдлманом, мужчиной, с которым, по её словам, она была в капкане. Роу и Майкл разговаривали о неудавшихся браках; его с Пресли, а её - с Эдлманом, учителем в Hollywood High School. Как и первая жена Джексона, Роу поддерживала певца, когда его обвинили в растлении малолетних. Джексон сохранил дружбу с Роу в секрете от своей жены, которая потом всё-таки узнала, но не считала её соперницей; она думала, что ассистентка дерматолога была не во вкусе её мужа, потому что она не была достаточно эффектной.

Когда Пресли отказалась вынашивать ребёнка Джексона, Роу предложила родить ребёнка для поп-певца. Сразу после развода Пресли и Джексона, Роу забеременела, но у неё случился выкидыш в марте 1996. Событие шокировало женщину, которая боялась, что никогда не сможет больше родить. Джексон успокоил и утешил Роу в тяжёлом испытании, которое осталось скрытым от журналистов и общественности.

Вскоре Дебби забеременела во втрой раз. Когда новости о беременности Роу дошли до матери Джексона, Кэтрин, она убедила своего сына жениться на матери пока ещё неродившегося сына. Со слов Кэтрин, у Роу было намерение стать суррогатной матерью; она бы отдала Джексону малыша в качестве дружеской поддержки, а он вырастил его. Джексон намеревался выпустить заявление после рождения ребенка, что личность матери засекречена. По настоянию Кэтрин, однако, Джексон позвонил Роу и попросил её встретиться в Австралии, где он мог оставаться столько, насколько это было возможно. Там Майкл высказал свои планы об их свадьбе сразу же на следующий день.

Джексон и Роу поженились 13 ноября 1996, в Sheraton в Park Hotel в Сиднее. За ночь до свадьбы, Джексон позвонил Пресли, которая дала ему и Роу благословение. Перед 15 друзьями пара обменялась клятвами в отеле самого большого города Австралии. Свидетелем на свадьбе был 8-летний мальчик Энтони, который, по заявлению Джексона, был его племянником. Реакция СМИ и общественности на свадьбу была негативной и скептической. Некоторые комментаторы подумали, что Джексон женился на нелюбимой, и что неизвестно является ли ребёнок у Роу биологически от Джексона или нет. Daily Mirror, британская таблоидная газета, опубликовала фотографию Роу на балконе австралийского отеля. На ней она держалась за голову. Один биограф Джексона заявил, что испуганная и разъяренная поза женщины скорее всего была из-за чрезмерной близости папарацци. Daily Mirror, однако, выпустил фотографию, насмешливо восклицая: «О, Боже! Я только что вышла замуж за Майкла Джексона!».

Первый совместный ребёнок Джексона и Роу, Майкл Джозеф Джексон мл. (также известный, как «Принц Майкл»), родился 13 февраля 1997 в Cedars-Sinai Medical Center в Лос-Анджелесе. Малыша назвали в честь дедушки Майкла и пра-дедушки, которых оба звали Принцами. После того, как Роу и Джексон перерезали вместе пуповину, Принца забрали в интенсивную терапию, где он провел 5 часов с небольшими проблемами. Потом Майкл забрал сына на ранчо Неверлэнд. Мать Принца восстанавливала силы в доме подруги сразу после выписки из больницы. Через 6 месяцев после рождения мальчика, Роу увидела сына в первый раз. Она встретилась с Джексоном, чтобы сфотографироваться со своим новорождённым сыном в отеле. После прибытия, Роу сопроводили в комнату отеля, где ей дали подержать младенца, и сказали улыбнуться в камеру с Майклом. После её отправили домой. Роу не хотела сильно привыкать к Принцу, так как она чувствовала, что ей будет труднее справиться с ситуацией. В Неверлэнде о Принце заботилась команда из 6 нянек во время его первых нескольких месяцев. Согласно одной няне, которая работала на калифорнийском ранчо, мать Принца - Майкла не привнесла ничего значительного в детство ребёнка. «Я видела ее, наверное, от силы три раза, и она выглядела очень угрюмой». Они не жили вместе, несмотря на то, что были женаты, хотя биографы предполагают, что свадьба была липовая. Все эти слухи Майкл, якобы, распустил для того, чтобы скрыть, что Дебби всего - лишь суррогатная мать его детей, а не любимая женщина.

Роу объявила Майклу, что беременна вторым ребёнком в ноябре 1997. 3 апреля 1998 родилась Пэрис Майкл Кэтрин Джексон. Её вторые имена достались от пра-бабушки и отца. Джексон позже заявил, что он так тревожился после рождения дочери, что «схватил» её и выбежал из дома «прямо с плацентой и во всем, чем ее мать родила». Роу позже подтвердила, что Джексон заморозил плаценту. После рождения друзья Джексона обратились к Папе в Ватикане, в надежде, что Понтифик персонально крестит дочку поп-звезды. Служащий Папы проинформировал Майкла Джексона в письме, что глава Католической Церкви не будет участвовать в том, что возможно будет воспринято как пиар-ход.

На фото : Дебби с новорожденной Пэрис

8 октября 1999 года Дебби и Майкл развелись. Роу получила около $10 миллионов по постановлению, которое началось с непосредственной выплаты в сумму $1.5 миллиона. С разводом Роу дала Джексону полные права опекунства над их детьми. На тот момент и Дебби, и Майкл попросили конфиденциальности, и чтобы общественность не обсуждала причины их развода. Они заключили, что несмотря на конец семейной жизни, у них останутся дружеские отношения.

Цитаты Майкла Джексона:

У меня было прекрасное время в детстве, когда я жил со своими братьями, у нас было много развлечений, но я всегда чувствовал себя одиноким.

Мне нравится история Человека-слона, она во многом похожа на мою. Когда я думаю о нем, то часто плачу, потому что вижу себя в этой истории. Но нет, я никогда не хотел купить его скелет, это очередная глупая выдумка.

Я черный американец. Я горжусь своей расой. Я горжусь тем, кто я есть.

Если все жители Голливуда, которые делали себе пластические операции, покинут город, то там никого не останется.

Я никогда не бываю до конца доволен чем-либо. И, конечно, не доволен собой, я стараюсь не смотреть на себя в зеркало.

Я пытаюсь подражать и следовать Иисусу, потому как он завещал любить детей, быть такими же чистыми и невинными, как дети, смотреть на мир глазами детей и видеть волшебство во всем, что нас окружает.

Я до сих пор восхищен видом облаков и закатом. Я всегда загадываю желание, когда вижу радугу или падающую звезду. Я видел метеоритный дождь. Мир полон чудес.

Я никогда не использую нецензурную лексику в своих песнях. Мне кажется надо уважительнее относиться к взрослому поколению. Если я сделаю такую песню, и в зале окажется взрослая женщина, я буду чувствовать себя виноватым.

Ощущать поддержку поклонников - это так приятно. Я никогда не воспринимал их любовь, как нечто само собой разумеющееся. Я не считаю себя лучше, чем, скажем, сосед по ранчо. Быть любимым - прекрасное чувство. Все мое творчество ради этого.

Я раб ритма. Я как палитра. Я танцую так, как чувствую в эту секунду. Если ты начинаешь размышлять, то все, ты – труп. Выступать – это не про разум, это про чувства.

У себя дома я построил крепость из воздушных шариков. Там есть пушки, которые стреляют водой, и рогатка, которая стреляет шарами. Там есть мосты и укромные уголки, где можно спрятаться. Я обожаю эту крепость. Раз в год я наряжаюсь клоуном, по всем правилам – с раскрашенным лицом и красным носом, и раздаю всем детям конфеты, печенье и мороженое.

В конце концов, самое важное - быть честным с собой и своими любимыми и много работать. Того, что есть сейчас, завтра не будет. Дерзай! Борись! Совершенствуй и культивируй свой талант. Будь лучшим в том, что ты делаешь. Узнай о своем виде деятельности больше, чем кто-либо из живущих. Используй инструменты для подачи себя - будь это книги или пол, чтобы танцевать или вода, чтобы плавать. Где бы это ни было - это твое. Это то, что я всегда пытаюсь помнить.

Я никогда в жизни не растлевал детей. Я бы никогда не смог нанести вред ребенку. Этого нет в моем сердце, я не такой.

Я не провозглашал себя королем поп-музыки. Это Элизабет Тейлор так меня представила, кажется, на вручении American Music Awards. Она сказала: «Я считаю, что он король попа, рока и соула». И пресса подхватила эту фразу.

Я уверен в своих способностях и совершенно непоколебим. Если я что-то задумал, никто мне не остановит.

Меня обвиняли в том, что я помешан на скрытности, и это правда. Если ты известен, на тебя вечно пялятся. За тобой наблюдают. Это можно понять, но это далеко не всегда приятно. Вы можете спросить, почему я часто появляюсь в темных очках, и я скажу - лишь потому, что мне неприятно все время видеть, как на меня смотрят. Это уловка, позволяющая хоть немного скрыться от праздного любопытства. Когда мне вырвали зуб мудрости, дантист надел на меня повязку, чтобы я по пути домой не наглотался микробов. Мне понравилась эта повязка. Это было здорово - куда лучше, чем темные очки, - и я какое-то время, смеха ради, ходил в ней. Я так мало принадлежу себе в жизни, что мне хочется скрыть хоть частицу себя, хоть немного отдохнуть от людей. Это может показаться странным, я знаю, но я люблю уединение.

Некоторые люди проводят жизнь в поисках любви. Они думают, что должны поймать и удержать её. Но любовь ускользает прочь, как влажный кусок мыла.

Вера в себя начинается с пониманием того, что бояться – нормально. Испытывать страх – не проблема, ведь каждый чувствует беспокойство и неуверенность иногда. Проблема – не быть достаточно честным, чтобы сознаться в страхе. Когда я осознаю мои сомнения и неуверенность, я более открыт другим людям. Чем глубже в себя я иду, тем сильнее становлюсь, потому что понимаю, что я сам гораздо больше любого страха.

Не делайте выводов, не поговорив с человеком один на один, ведь только тогда можно понять суть этого человека!

Мое понимание волшебства – это не фокусы и иллюзии на сцене. Когда кит выныривает из моря, словно новорожденная гора, ты задыхаешься от невыразимого восторга. Какое чудо! Но малыш, едва научившийся ходить, который видит своего первого головастика, сверкнувшего в луже грязи, чувствует то же самое. Чудо наполняет его сердце, потому что он увидел вечную игру жизни… Какое удовольствие должна чувствовать природа, когда она создает звезды из газа и пустого космоса. Когда мы открываем наши сердца и благодарим за всё, что она нам дала, природа находит свое вознаграждение. Звук аплодисментов катится через вселенную, и природа кланяется...

Не обижайте людей. Никогда не просите. Никогда не живите за чужой счет. Все это в нашем доме считалось грехом.

Я начал понимать, что даже резкость моего отца была своего рода любовью, несомненно, любовью несовершенной, но всё равно любовью. Он толкал меня потому, что любил. Потому что он хотел, чтобы никто не смотрел на его потомство сверху вниз. И по прошествии времени, вместо горечи я чувствую благословение. Вместо гнева я нашел оправдание. И вместо мщения я нашел примирение.

Моя походка не лунная, просто у Луны - моя!

Удерживать любовь не так уж неправильно, но ты должен научиться держать её легко, ласково. Отпусти её летать, если она хочет. Если она свободна, любовь сделает жизнь живой, радостной и новой. Это суть и энергия, что движет моей музыкой, моим танцем, всем. Пока любовь в моем сердце, она повсюду.

Я люблю животных за их природную чистоту и искренность. Они не судят тебя, не рассуждают, они просто хотят быть твоими друзьями, или, по крайней мере, не скрывают своих намерений.

Любовь – забавная вещь для описания. Её так легко чувствовать, но она ускользает, когда говоришь о ней. Как кусок мыла в ванне – оно у тебя в руке, пока не сожмешь его слишком крепко.

Нередко случается, что людям, у которых есть, казалось бы, всё – слава, деньги, любовь – чего-то обязательно не хватает. Так случилось и с одной из самых звёздных пар в истории шоу-бизнеса - Майкл Джексон и Лиза Пресли могли бы быть счастливы. Могли бы… Но счастье обошло их стороной.

Майкл: от семейного ансамбля до поп-короля

Майкл Джексон всегда сопровождал выступление танцами.

Майкл Джексон в первый раз оказался на сцене в 5 лет. На сцену его, как и других своих детей вывел отец, создавший группу «The Jacksons». Сначала Майкл играл на конго и тамбурине, потом стал бэк-вокалистом, а ещё каждое выступление группы сопровождалось его танцами. Чересчур строгий отец наблюдал за репетициями с ремнём в руках и пускал его в ход, как только ему что-то не нравилось. Но из восьми детей Джозефа Джексона настоящего успеха удалось добиться только Майклу.

Семья Майкла Джексона в полном составе.

Титул короля поп-музыки и бесконечные гастроли, общественная работа в созданном им Диснейленде в Неверенде, где бесплатно принимали детей с тяжелыми онкологическими заболеваниями, репетиции, запись новых альбомов, многомиллионные контракты – у Майкла было всё.

Ещё неизвестный миру Майкл...

Единственное, чего ему действительно не хватало – собственное тихое и уютное семейное гнёздышко. И в один прекрасный день он понял, кто она - та самая любимая и неповторимая женщина, которую он искал так много лет. Ею оказалась его подружка детства Лиза Пресли.

Лиза - единственная дочь великого Пресли

Новорожденная дочь короля рок-н-ролла с родителями.

Лиза Пресли - любимая и единственная дочь короля рок-н-ролла Элвиса Пресли и Присциллы Боле Пресли. Их брак распался, но, несмотря на это, звездный папа всегда уделял дочке внимание, баловал подарками и эксклюзивными нарядами. Как-то Элвис арендовал для дочери на несколько часов парк аттракционов и кинотеатр, чтобы надоедливые папарацци не докучали им и не мешали побыть вместе. В честь дочки король рок-н-ролла назвал свой личный самолет.

Лиза Мария Пресли с родителями

Смерть отца стала для Лизы настоящей трагедией. Музыкант завещал ей все свое состояние, управлять которым до того момента, как ей исполнится 25 должна была её мать. Выражая глубокую любовь и уважение к своему бывшему супругу, мама сделала верный шаг вложив крупную сумму в создание из квартиры Элвиса музея, что за очень короткий промежуток времени окупилось сторицей и является по сегодняшний день достоянием США и фанатов.

Когда телефонный разговор решает судьбу

Майкл и Лиза познакомились ещё в детстве. А встреча уже во взрослой жизни изменила жизнь обоих. Он мечтал о семье, а у неё был за плечами развод, двое детей, пристрастие к наркотикам, попытка самоубийства и глубокая депрессия. Встреча с Майклом подарила ей силы для нового витка в жизни.

Майкл и Лиса Мари в Лондоне, 1997

Они часто встречались, ещё чаще говорили по телефону. И, как вспоминала Лиза, во время одного из телефонных разговоров, Майкл спросил ее: «Что бы ты сказала, если бы я предложил тебе выйти за меня замуж?» «Я бы согласилась», - ответила Лиза». Вот так с телефонного разговора началась любовь, которую злопыхатели называли ярким пиар-ходом для обоих.

В конце мая 1994 года они сыграли свадьбу. Майкл был на пике своей популярности, и чтобы свадьба прошла без папарацци и журналистов, свадьбу решено было провести скромно в Доминикане.

Счастливы вместе?

Казалось, они нашли друг друга. Лиза постоянно сопровождала Майкла на концертах и в поездках, они вместе посетили концерт памяти Элвиса Пресли в Мемфисе, вместе занимались благотворительностью, посещали клиники, чтобы помочь больным детям. Дочка короля рок-н-ролла прекрасно понимала, что такое всемирная слава, что скрывается за маской популярности и ценила искренность своего мужа по отношению к ней. А Майкл посвящал ей песни.

Начало конца

Как-то на концерте Майклу стало плохо, и он упал в обморок. Прибывшие врачи диагностировали обезвоживание и переутомление. Лиза навещала его в клинике, поддерживала, но увы это стало стартовой полосой в их разладе. Подозревая мужа в применении сильнодействующих препаратов и явной зависимостью от них Лиза все больше склонялась к разводу.

Майкл Джексон и Лиза Мари Пресли во время одной из поездок.

Из воспоминаний Лизы, что супруг часто ночами не мог уснуть, его мучила бессонница и постоянные дерматологические проблемы. "Он ведет себя как ребенок, обиженный на весь мир. У него отняли детство, и сейчас он чувствует, что живет на руинах", - говорила Лиза, рассказывая и о том, чего панически боялся поп-король.Пара начала отдаляться друг от друга.

Майкл в то же время добивался от нее согласия на рождение ребенка, и, получив очередной отказ, заявил: "Если ты не хочешь сделать этого, это сделает Дэби Роу". Тем самым так счастливо начавшемуся браку был положен конец.

Дэби Роу и Майкл Джексон в ожидании счастья.

18 января 1996 Лиза подала на развод, указав в причине - непримиримые разногласия. Через короткое время Майкл Джексон и Лиза Мария Пресли развелись, а медсестра Дэби Роу родила Майклу двух детей – Принца и Пэрис.

Майкл Джексон со своей женой Дебби Роу и двумя их совместными детьми – Пэрис и Принсом.

Спустя годы Лиза и сама очень жалела, что не подарила любимому мужчине радости отцовства. В одном из интервью с Опрой в 2010 году Лиза призналась, что их отношения с Майклом были действительно настоящими, без корысти и зависти друг к другу.

Решила все же выложить показания Дебби в суде. Поскольку вся эта информация все равно теперь в публичном доступе, пусть будет - для понимания того, с чем жил Майкл.

Роу начала давать показания спокойно, попросив адвоката защиты Патнэма закончить допрос за день. Она объяснила, что живет в 60-ти милях от здания суда и это тяжелая дорога. «Я стояла на светофоре 20 минут! Как вы это выдерживаете?» Патнэм спросил, как она готовилась к даче показаний. «Приняла душ», - съязвила она. Патнэм установил, что она независимый свидетель, так как пришла в суд по повестке, а не по своей воле.

Роу пересказала свою биографию. Она училась на специалиста скорой помощи, а затем, в конце 70-х, пришла работать к Кляйну. Роу несколько раз повторила, что плохо запоминает даты и не сможет вспоминать их точно. Патнэм спросил о том, насколько известен Кляйн. «В собственном воображении он легенда, - ответила Роу – У нас была очень знаменитая клиентура». Роу объяснила что Кляйн – дерматолог; сначала он работал в области заболеваний кожи, потом стал специализироваться на ботоксе и коллагене. Работа Роу заключалась в том, чтобы проводить пациентов в приемную, узнавать их анамнез, готовить отчеты по биопсии, назначать визиты. Роу перестала работать на Кляйна в 96 или 97 году. «Майкл побудил меня вернуться в колледж, - сказала она. – Поэтому я ушла из клиники Кляйна». Роу рассказала, что в итоге получила степень бакалавра в психологии. Затем она уехала из Лос-Анджелеса и занялась разведением лошадей в Палмдейле.

Роу описала свое знакомство в Джексоном. Это был 1982 или 84 год – его первый визит. Он пришел на прием в выходной день, так как Кляйн часто принимал знаменитостей в нерабочие часы. Он тогда вызвал Роу по телефону, и она попыталась найти отговорку, но в итоге пришла по вызову. У Кляйна в офисе Роу увидела Майкла. «Я представилась и сказала: ты – лучший в своем деле, ты потрясающий артист. И я – лучшая в своем деле, я потрясающая медсестра. Только давай мы впредь будем заниматься своим делом в урочное время?». Майкл засмеялся, и так началась дружба. Роу сказала, что вела себя с пациентами очень просто. «Кляйн называл меня своим самым непрофессиональным ассистентом».

Патнэм попросил описать, от чего лечился Майкл. Дебби ответила, что поначалу Майкл приходил для лечения шрамов от акне. Как медсестра Роу не придерживалась формальностей, но у нее отлично получалось успокаивать пациентов, и Майкл ценил ее за это качество. Позже он лечился от витилиго и стал приходить чаще, когда в 93-м году ему поставили диагноз волчанки. Между ним и Дебби завязалась дружба, они часто общались по телефону и начали видеться вне клиники.

Роу описала лечение, которое Джексон получал на протяжении лет, включая инъекции ботокса и коллагена для сокрытия шрамов от акне. «Он получал обезболивающее?» - «Поначалу нет, раз или два мы делали процедуру без обезболивания». Роу сказала, что потом ему стали делать инъекции 100 мг демерола. «Я делала ему укол, чтобы снять боль от инъекций коллагена. У него был низкий болевой порог». Других лекарств Майкл в то время не получал.

Роу начала плакать, описывая, как Джексон относился к докторам: «Майкл чрезвычайно уважал докторов, потому что они учились и давали клятву Гиппократа, - сказала она, вытирая слезы. – К сожалению, когда ему было больно, некоторые доктора пытались перещеголять друг друга в том, какие лекарства они ему выписывают. А он слушал врачей». Роу уточнила, что имеет в виду Арнольда Кляйна и Стивена Хоффлина.

Майкл просил Дебби присутствовать на процедурах для моральной поддержки. «У него был очень низкий болевой порог, - сказала она. – Он ужасно боялся боли. И мне кажется, врачи этим пользовались. Если врач, к которому ты ходишь, говорит тебе, что он лучший, и другой врач говорит то же самое, кого из них тебе слушать?»

Роу рассказала, что в 93-м году Майкл перенес операцию на коже головы (ему вшили имплантат для растяжки кожи), и хирург доктор Сасаки прописал ему Перокодан и Викодин, потому что процедура была очень болезненной. После операции Дебби начала навещать Майкла дважды в день. По ее словам, он страдал от болей, и Кляйн и Хоффлин соревновались между собой в оснащении его обезболивающими. Тогда Роу обратилась к терапевту Джексона, Аллану Мецгеру. «Я переживала, что Майклу не становится лучше, что Кляйн и Хоффлин обрабатывают его со всех сторон. Мне нужен был один человек, который бы меня выслушал, и я выбрала Мецгера», - сказала она. Роу сказала, что позвонила Мецгеру как другу. «Кляйн действовал не в интересах Майкла. Единственным врачом, который пытался помочь Майклу, был доктор Мецгер», - сказала Роу, снова плача.

Роу сказала, что после ожога у Майкла на коже остались шрамы и, поскольку он был чернокожим, у него развились келоиды – шишки из плотной соединительной ткани на коже. Роу сказала, что они крайне болезненны. У Джексона они начинались «в средней части черепа, и шли назад к макушке». Он не хотел носить шиньон, сказала Роу. Поэтому они каждую неделю ездили на процедуры по растяжке кожи головы. Ткань келоида очень плотная, и для лечения этого состояния требуются регулярные инъекции. В некоторых случаях для лечения используется воздушный пистолет. «Это ужасно болезненно», - сказала Роу. При введении лекарства слышно, как лопается кожа.

«У Майкла в тот период была чрезвычайная болевая чувствительность», - сказала Роу. Патнэм: «Чем вам не нравился доктор Хоффлин?» - Роу: «Тем, что прописывал слишком большие дозы. Нельзя просто сказать человеку: “Вот тебе дилаудид вместо аспирина”, когда пытаешься помочь ему. Эти идиоты обрабатывали его со всех сторон, не задумываясь о его здоровье». Дилаудид – это форма морфина, объяснила Роу. Патнэм спросил, принимал ли его Майкл. «Нет, потому что я его забрала, - ответила Роу. – Хоффлин дал его Майклу, но я сказала: нет, ты не будешь его принимать. И я его выбросила. Он так боялся боли, потому что боль была такая сильная!» - вспоминала Роу.

Доктор Мецгер разработал план по замещению лекарств другими, которые не вызывают привыкания. Роу: «Мы должны были перевести его на не-наркотики, потому что ему нужно было ехать в тур. В то время лекарства Майклу давала я. У него была квартира в Century City, я приходила туда каждый день в обед и заходила по пути домой». Она также возвращалась, если Майкл просил. Это продолжалось, пока Майкл не уехал в тур.

Роу рассказала, что иногда Джексону делали процедуры под пропофолом у Кляйна и Хоффлина. У Хоффлина в клинике был анестезиолог. На протяжении лет, они делали Майклу процедуры под общей анестезией около 10 раз. Роу сказала, что у Майкла были рубцы на носу, которые мешали ему дышать, и Хоффлин делал ему инъекции стероидов под общей анестезией. «Иногда он даже не лечил его, он просто давал ему анестезию и заклеивал ему нос, как будто сделал инъекцию», - сказала Роу. Хоффлин якобы не обнаружил рубцов, поэтому решил не проводить процедуру. «Но Майклу он сказал, что провел ее?» - «Да».

Кляйн давал Майклу общую анестезию для инъекций коллагена и ботокса. Роу сказала, что в то время Майкл никогда не просил у врачей анестезию, чтобы выспаться.

Время, на которое Джексон получал анестезию, варьировалось между клиниками Кляйна и Хоффлина, сказала Роу. Когда процедуру проводил Кляйн, Джексон был в сознании уже через час. После Хоффлина он восстанавливался иногда по 6 с лишним часов. Роу сказала, что оставалась с Майклом, пока он приходил в себя после процедуры, потому что хотела убедиться, что с ним все в порядке. «Вы пытаетесь выставить все так, будто это происходило постоянно, но мы сейчас говорим о периоде в 12 лет!» Роу сказала, что Джексон ходил к Хоффлину раз в полгода, иногда чаще. «А как часто он ходил к Кляйну?» - «В начале девяностых нечасто. Мы пытались обойтись без анестезиолога, и тогда Кляйн предложил перейти на демерол».

После операции на коже головы у Майкла начались частые боли. Он стал больше бояться боли. «Раньше такого не было, обычной дозы демерола ему хватало», - объяснила Роу.

Роу сказала, что Майкл приходил на коллагеновые инъекции только перед выступлением или публичным мероприятием – когда ему нужно было появляться на публике. «Вы верили ему, когда он жаловался на боль?» - «Кляйн делал ему инъекции в нижнее веко – это больно».

Она рассказала, что после операции доктора Сасаки в 93-м году, прием Майклом лекарств начал ее беспокоить. «Я не помню, становилась ли его боль сильнее, или просто не проходила, - сказала Роу. – Майкл сходил на прием к Хоффлину, тот дал ему дилаудид. Майкл позвонил Кляйну, приняв препарат, и говорил невнятно. Кляйн послал Роу в отель к Майклу, чтобы она за ним проследила. «Он был явно под воздействием того, что дал ему Хоффлин. На тумбочке стоял пузырек, и я его конфисковала. Я сказала: “Извини, я забираю эти таблетки, ты весь обдолбан!”» - сказала Роу, «Что он ответил?» - «Он согласился. Я спросила, как он себя чувствует». Роу сказала, что выключила все телефоны в комнате, потому что Майкл любил разговаривать по телефону, и она не хотела, чтобы он позвонил кому-то в таком состоянии, а потом жалел об этом. Она провела остаток ночи в номере Джексона, чтобы проследить за ним. «Мы не могли справиться с болью после операции. Сасаки отступил, Хоффлин и Кляйн соревновались, кто даст ему лекарства лучше. Не соревнование даже, а какой-то прямо долбанный матч!» Роу сказала, что на следующее утро Майкл чувствовал себя лучше. Она забрала дилаудид, а также лекарства, которые послал ему Кляйн.

«Давал ли Кляйн Майклу демерол?» - «При лечении акне – да». Роу сказала, что они начали с 50 мг демерола, потом Кляйн повысил до 100 мг, потом до 100 мг и 50 мг дистерила (это аналог димедрола). «Иногда я уменьшала дозу демерола и давала больше дистерила, потому что считала, что так много ему не нужно». – «Вы говорили Кляйну о том, что меняли дозу?» - «Нет, он был моим начальником и врачом. Я не говорила ему, что звонила Мецгеру».

Роу сказала, что она совместно с Мецгером пыталась перевести его на другую схему препаратов. «Мы не могли справиться с болью [после операции]. Когда ткань растягивается, боль усиливается», - объяснила Роу. По мере приближения тура, Майкл стал все чаще посещать Кляйна. Ему пришлось бы вызывать Кляйна в тур самолетом, а это было дорого. Роу с Мецгером разработали план, как отучить Майкла от демерола. Для этого Роу поселилась с Майклом на три недели в его квартире в Century City.

На вопрос, почему она переехала к Джексону и помогала ему, Роу ответила: «Он был моим другом. Тогда мы были уже друзьями, он был не просто пациентом». – «Вы оказывали ему послеоперационную помощь, или помогали прекратить прием лекарств?» - «И то, и другое. Он очень нервничал, что боль вернется, если он не примет обезболивающие. Я, наверное, была единственным человеком, кто мог сказать ему “нет”. Он уважал врачей и делал, что они ему говорили. Но я не считала, что Кляйн и Хоффлин действовали в его интересах». Мецгер обещал поговорить с Кляйном и Хоффлином. Роу слышала его разговор по телефону с Кляйном – после этого они начали использовать дистерил.

Роу: «Он не полностью отказался от демерола, но уже почти. Этот успех дался нам очень нелегко, потому что у него был страх перед болью, перед тем, что будет, если мы не успеем поймать ее… Но он сделал большие успехи, и я не хотела, чтобы все пошло прахом».

«Как вы думаете, Майкл гордился своим успехом?» - «Да, гордился». – «Вы знали, сколько демерола он тогда принимал?» - «Мецгер знал, это он составил схему» - «Это были тяжелые три недели?» - «Для Майкла тяжелые. Из-за ожидания боли он не находил себе места».

Потом Майкл внезапно уехал в тур Dangerous. Роу сказала, что однажды днем она вернулась в его квартиру и обнаружила, что его вещи исчезли. Ассистентка сказала: «Его забрали, мы ничего не могли поделать». Роу не знала, что он уедет. Она позвонила Мецгеру, и он велел ей передать подробный план приема препаратов доктору Форкасту, который должен был ехать в тур с Майклом. Роу сказала, что Форкаст не стал ее слушать, когда она пыталась донести до него план лечения. «Я предложила пройтись с ним по плану подробно, но он просто выхватил у меня сумку и сказал, что знает свое дело. Позже я узнала, что Форкаст полетел в Бангкок и первым делом дал Майклу там 100 мг демерола – он пустил насмарку все, чего мы добились», - вспоминала Роу в слезах.

«Я не знала, что Майкл уедет. Поэтому я так и расстроилась, что доктор Форкаст не стал меня слушать. Форкаст ведь понятия не имел о том, что происходило у нас в последние месяцы. Он просто взял все лекарства и повел себя как заносчивый засранец». Роу сказала, что их встреча в отеле продолжалась меньше пяти минут, ее даже не пригласили в номер. Она отдала ему все, что у нее было с собой – демерол, торадол, записки, описание всего, что было сделано, телефон Мецгера, телефон Кляйна.

Роу сказала, что иногда ездила с Майклом в туры, чтобы помогать с лечением. «Во время Bad мы лечили только акне, во время Dangerous – акне, коллаген и витилиго; во время HIStory – акне, витилиго, волчанка, коллаген. Я давала Майклу демерол и дистерил, а Кляйн проводил процедуру.

«В турах вы были обеспокоены тем, что Майкл принимал слишком много демерола?» - «Во время тура Dangerous в Мехико». Роу сказала, что увидела Майкла в Мексике через 6 недель, впервые после того, как он уехал из Лос-Анджелеса. «Он был в жутком состоянии, - вспоминает Роу. – Он был подавлен, и он принял что-то – не знаю, что, и от кого он это получил. Но он явно был на чем-то – я подумала, что он вернулся на демерол. Я зашла в его комнату – там был полный хаос. А в его номерах никогда не было бардака.. Майкл был неухожен – а он всегда следил за собой. Он не устанавливал зрительный контакт, не разговаривал, а когда говорил, то что-то бессвязное. И он сказал, что у него снова болит голова. Мы поругались, - вспоминала Роу. – Я горячий человек, я отчитала его за Форкаста. Я была рассержена, что Форкаст пренебрег указаниями Мецгера, что он испортил все, чего мы добились. Я считала, что Форкаст навредил Майклу, а не помог. Я приехала в Мехико и увидела перед собой совершенно другого человека». Роу сказала Майклу: «Ты поедешь в Пуэрто-Рико – это все равно, что в США. Тебе нужно взять себя в руки, посмотреть в лицо реальности, и мы справимся с ней». Борьба между ними продолжалась 2-3 дня. «Ты должен лечь куда-то, поправить здоровье, иначе не получится», - говорила Роу Майклу. «Он понимал, что сорвался. Он понимал, что у него серьезная проблема. И он отправился на реабилитацию в Англию».

«Мы с Майклом ругались несколько раз, и когда это случалось, мы не сдерживались», - описывала Роу. Она сказала, что разозлилась на Майкла, спрашивала его, почему он разозлился на нее, чем вызван его гнев. «Я не собираюсь потерять из-за этого друга! - сказала ему тогда Роу. – Я не могу поправить ситуацию, как бы мне этого ни хотелось, - это должен сделать ты». Роу снова заплакала на трибуне. «Я сказала ему: это пройдет, ты ни в чем не виноват, нужно просто быть сильным. Он чувствовал, что разочаровал меня. Я сказала ему, что это не так, я винила во всем Форкаста. Форкаст оказался еще одним врачом, который действовал не в интересах пациента, не в интересах его как человека». Патнэм: «Вы предъявили претензии Форкасту?» - «Меня не пустили к нему менеджеры».

Роу сказала, что Джексон часто не видел, кто причиняет ему вред. «Он бездумно, бездумно доверял многим людям, - вспоминала она. – Но он знал, что я приеду и всыплю ему». Роу: «Я попросила охрану отвести меня к доктору, сказала, что мне нужно прояснить ситуацию, но мне ответили отказом».

Когда Майкл был на реабилитации в Англии в 93-м году, Дебби звонила ему и попросила прекратить принимать что бы то ни было. Майкл ответил, что работает над этим.

«Вы видели его после реабилитации? – «Да». – «Как он выглядел?» - «Он выглядел отлично». Роу сказала, что ему было явно лучше. Насколько ей известно, Майкл прошел полный курс реабилитации.

«После этого вы когда-нибудь были обеспокоены его употреблением демерола?» - «Не до такой степени, нет. Он был в порядке, он был чист. И в то время он был очень занят – записывал альбом HIStory».

Роу сказала, что Майклу нужен был водитель, потому что сам он постоянно был на телефоне. Она возила его из клиники Кляйна в студию. Роу сказала, что Майклу после реабилитации несколько раз давали демерол. После операции на голове ткани рассыпались, и у Майкла снова начались боли. «Он продолжал получать демерол до тех пор, пока вы не ушли от Кляйна?» - «Да. Но он не так уж много времени проводил в клинике», - сказала Роу. Она видела Майкла на съемках Ghosts, и он выглядел замечательно.

Патнэм спросил, использовал ли Майкл пропофол как снотворное. Роу ответила, что при ней это было лишь однажды, в Германии, 2 ночи. Принс был еще малышом, это был 97 год, HIStory-тур. «С ним были два анестезиолога и все необходимое оборудование – номер выглядел как операционная». – «То есть во время тура HIStory Майкл принимал пропофол, чтобы заснуть?» - «Только в те два раза». – «Именно для сна?» - «Да. По-моему, это устроил доктор Мецгер», - сказала Роу. Патнэм: «Две ночи подряд?» - «Вы, ребята, похоже, не видели его концертов. Он никогда бы не мог давать концерты два вечера подряд. Его шоу были огромной физической нагрузкой, обычно они шли с перерывом в день или два». Роу объяснила расписание тура в Германии:
День 1 – ночь перед концертом, Майкл получил пропофол
День 2 - концерт
День 3 – перерыв
День 4 – пропофол
День 5 – концерт

Роу сказала, что в Париже и Лондоне Майкл засыпал сам. В Германии он не мог заснуть, пришли врачи и наладили оборудование в отеле. Оба раза это было неожиданно для Дебби. Майкл позвонил Мецгеру и сказал, что не может уснуть. «Они все устроили, Мецгер сказал, что сейчас придут доктора». Роу выразила Майклу и Мецгеру свое беспокойство: средство показалось ей радикальным, тем более, они были в другой стране, где лекарства назывались иначе. Роу сказала, что Мецгер поговорил с Майклом, и пропофол был не первым средством, которое он предложил. Патнэм: «Почему ему не дали седативное, снотворное?» - «Майкл пробовал принять снотворное, но оно не помогло. А если он не мог спать, он не мог выступать». – «Он чем-нибудь дал понять, что прибегал к подобному средству раньше?» - «Нет. Он сказал, что он в безвыходном положении и не знает, что еще можно сделать». – «Он был обеспокоен тем, что прибегает к такому сильному средству?» - «Казалось, что нет. Мы сели с врачами и обсудили все риски. Врачи сказали, что это тот же препарат, который используется в США. Врачи предупредили его, что анестезия опасна. Но у него был опыт стольких процедур с Хоффлином – я не думаю, что он воспринимал риск всерьез. Его больше беспокоило, что он не сможет заснуть».

Роу сказала, что перед процедурой врачи подвергли Майкла медосмотру. «Меня это впечатлило, я чувствовала, что Майкл в надежных руках, - сказала Роу. По ее словам, врачи вели себя очень профессионально и обсудили с Майклом все риски. «Вдобавок к обычным рискам я боялась, что лекарство может вызвать рецидив зависимости. Майкл был после реабилитации. Я не хотела, чтобы ему давали что-то, что может вызвать рецидив». Роу сказала, что врачи все подробно записали в карту. Роу также сказала, что врачи принесли оборудование открыто, никто не делал из этого тайны.

«Ему поставили капельницу она 8 часов. Он спал 8 часов». На следующий день Майкл распевался с вокальным тренером по телефону, потом поехал на концерт. «Я спросила его на следующий день, как он, и он ответил, что чувствовал себя лучше». – «Но потом, через день, все повторилось?» - «Да». – «Вы переживали?» - «Я думала, что это только один раз. Когда я звонила Мецгеру, мы решили, что все время к таким средствам прибегать нельзя. Во второй раз это делали доктор Столл и его ассистент. Они опять провели медосмотр – все было почти точно как в первый раз. Они более настойчиво сказали Майклу, что нельзя это продолжать, что это последний раз». Роу вспомнила, что это было уже под конец тура. «После окончания гастролей мы собирались заняться этой проблемой. Майкл всегда страдал расстройством сна – я не помню, почему оно обострилось именно в тот период». Роу рассказала, что они ходили в клинику по лечению расстройств сна – ее тогда с Майклом не было, его сопровождал Мецгер. Роу сказала, что обычно, когда Майкл получал анестезию, он спал. «А в Германии даже под капельницей он просыпался. Он не спал крепко, как после процедур Хоффлина». – «После второго раза вы переживали, что это повторится снова?» - «Нет, это не должно было повториться. Не должно было. Нельзя принимать пропофол для сна – это не предписанное использование лекарства. Майкл никогда больше не делал этого в моем присутствии – да и не смог бы сделать». – «Охрана или няня видели, как ему ставят капельницу?» - «Нет, я бы никого не впустила, пока он спал. Это было бы невоспитанно». Роу сделала заметки о процедуре и отдала Мецгеру для включения в карту. Роу: «Для меня было важно, чтобы при нем оставался Мецгер. Потому что Мецгер заботился о нем как о человеке, говорил с ним часами, старался ему помочь. С ним Майкл был рассудительным, он очень уважал Мецгера».

«Я летала в Европу раз в две недели, - вспоминала Роу. – Мы занимались зачатием Пэрис… Когда мы были женаты и я больше не работала на Кляйна, я стала играть совсем другую роль в жизни Майкла. Я уже не могла пойти в клинику к Кляйну и заглянуть в карту Майкла – это было незаконно. Поэтому я считала, что если я буду нужна ему, он поговорит со мной об этом. Ему нужен был человек рядом, кто-то, кто не будет использовать его как дойную корову».

Роу: «Я не знала, каким Майкл проснется [после сна под пропофолом]. Я жила в другом крыле отеля, потому что иначе фанаты не давали спать малышу». Роу попросила Грейс не оставлять Майкла наедине с ребенком, если он будет не вполне в трезвом сознании с утра.

Роу сказала, что после тура они собрались в клинике Кляйна и обсудили ситуацию. «Все согласились, что принимать пропофол для сна – это чересчур».

Патнэм спросил Роу о том, когда она в последний раз видел Майкла Джексона. Она сказала, что в 2003 году, когда Пэрис было 4 года.

«Когда выяснилось, что он умер от пропофола, какой была ваша реакция?» - «Я позвонила Кляйну и спросила: “Что ты дал ему?! Ты убил его!” Я думала, что он был в этом как-то замешан». - «Кроме того случая в Германии Майкл когда-либо использовал пропофол для сна?» - «Насколько мне было известно, нет». – «Вы были близкими друзьями 20 лет?» - «Да, даже дольше». – «Но общение осложнилось из-за адвокатов при бракоразводном процессе?» - «Из-за адвокатов и личных ассистентов, которые вмешивались».

Патнэм: «Несмотря на ваше нынешнее мнение о Кляйне, он считался успешным дерматологом?» - «Да, он был замечательным врачом».

МОСКВА, 29 июн - РИА Новости. Бывшая супруга Майкла Джексона Дебора Роу (Deborah Rowe) заявила, что знаменитый певец не был биологическим отцом двух своих старших сыновей, сообщает в понедельник британский таблоид News of the world .

"Король поп-музыки" скончался в ночь на пятницу в больнице медицинского центра Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе в возрасте 50 лет.

Однако в понедельник также стало известно, что дети не будут лишены родительской заботы.

В интервью CNN адвокат семьи Лонделл Макмиллан (Londell McMillan) сообщил, что мать певца Кэтрин Джексон "хочет стать опекуном детей".

"Миссис Джексон окружила любовью детей Майкла... Она - чудесная бабушка. Я не могу назвать ни одного человека, который справился бы с этой задачей лучше", - сказал Макмиллан.

В воскресенье отец певца Джо Джексон сделал заявление, согласно которому только он и его жена имеют право заботиться о детях Джексона.

С целью выяснения причин смерти знаменитого певца было проведено два вскрытия. Семья скоропостижно скончавшегося Майкла не была удовлетворена результатами первого вскрытия, показавшего что Джексон скончался от остановки сердца , и наняла частного патологоанатома , который провел повторную аутопсию.

Одним из преимуществ повторного вскрытия является то, что у родственников появится шанс узнать что-либо раньше официальных данных, так как частный патологоанатом получит лабораторные результаты через одну-две недели, считает глава судебно-медицинских патологоанатомов полиции Нью-Йорка Макл Баден. В офисе же коронера (следователь, ведущий дела о подозрительной смерти) отмечают, что результаты официальных токсикологических тестов могут занять от четырех до шести недель.