Предлагаю несколько определений сказки, взятых из разных источников:

• 1. "Вымышленный рассказ, небывалая и даже несбыточная повесть, сказание" (В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1994. Т.4. С.170).
• 2. "Повествовательное, обычное народно-поэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил" (С. Ожегов. Словарь русского языка. М., 1986. С.625).
• 3. "Повествовательное произведение устного народного творчества о вымышленных событиях, иногда с участием волшебных фантастических сил (Словарь русского языка. М., 1988. Т. IV. С. 102).
• 4. "Один из основных жанров устного народно-поэтического творчества, эпическое, преимущественно прозаическое художественное произведение волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел" (Литературный энциклопедический словарь. М., 1988. С.383).
• 5. "Краткая поучительная, чаще оптимистичная история, включающая правду и вымысел" (С.К. Нартова-Бочавер. 1996).
• 6. "Абстрагированная форма местного предания, представленная в более сжатой и кристаллизованной форме. Изначальной формой фольклорных сказок являются местные предания, парапсихологические истории и рассказы о чудесах, которые возникают в виде обычных галлюцинаций вследствие вторжения архетипических содержаний из коллективного бессознательного" (М.А. фон Франц. 1998. С. 28-29).

Авторы почти всех трактовок определяют сказку как вид устного повествования с фантастическим вымыслом. Связь с мифом и легендами, на которую указывает М.Л. Фон Франц, выводит сказку за пределы простого фантастического рассказа. Сказка - не только поэтический вымысел или игра фантазии; через содержание, язык, сюжеты и образы в ней отражаются культурные ценности ее создателя.

Любая сказки ориентирована на социально-педагогический эффект: она обучает, побуждает к деятельности и даже лечит. Иначе говоря, потенциал сказки гораздо богаче ее идейно-художественной значимости. С социально-педагогической точки зрения важны социализирующая, креативная, голографическая, валеолого-терапевтическая, культурно-этническая, вербально-образная функции сказки.

• 1. Социализирующая функция - приобщение новых поколений к общечеловеческому и этническому опыту, аккумулированному в интернациональном мире сказок.
• 2. Креативная функция - способность выявлять, формировать, развивать и реализовать творческий потенциал личности, его образное и абстрактное мышление.
• 3. Голографическая функция проявляется в трех основных формах: способность сказки в малом являть большое; способность представлять мирозданье в трехмерном пространственном и временном измерениях (небо - земля - подземный мир; прошлое - настоящее - будущее); способность сказки актуализировать все органы чувств человека, быть основой для создания всех видов, жанров, типов эстетического творчества.
• 4. Развивающе - терапевтическая функция - воспитание здорового образа жизни, охрана человека от пагубных увлечений, пристрастий.
• 5. Культурно-этническая функция - приобщение к историческому опыту разных народов, этнической культуре: быт, язык, традиции, атрибутика.
• 6. Лексико-образная функция - формирование языковой культуры личности, владение многозначностью и художественно-образным богатством речи.

Точно сказать, когда появились сказки нельзя, но можно с уверенностью утверждать, что случилось это до появления письменности. Доказательством этому служат многочисленные находки сказок в самых древнейших рукописных источниках. Основываясь на известных данных, можно утверждать, что первоначально сказки переходили из уст в уста. Таким образом, происходило не только сохранение, но и эволюция. Каждый рассказчик передавал смысл сказки современными ему словами. Однако иносказательный смысл должен был сохраняться один.

Естественно, что народные сказки имели своего автора, но с годами и расстояниями это утрачивало свое значение и его забывали. Так пересказанная несколько раз история теряла авторство. А сюжетом для сказки могло стать все, что угодно: от сложного путешествия до обычной бытовой ситуации. Также все одушевленные и неодушевленные предметы могли выступать в роли героев: деревья, горы, звери и птицы, люди и божества.

Слово "сказка" в его современном смысле появилось только в 17 веке. До этого говорили "байка" или "басень" (от слова "баять" - рассказывать).

Сказка - весьма популярный жанр устного народного творчества, жанр эпический, прозаический, сюжетный. Она не поется, как песня, а рассказывается. Предметом повествования в ней служат необычные, удивительные, а нередко таинственные и странные события: действие же имеет приключенческий характер. Сюжет отличается многоэпизодичностью, законченностью, драматической напряженностью, четкостью и динамичностью развития действия. Сказка отличается строгой формой, обязательностью определенных моментов и также традиционными зачинами и концовками. Зачин уводит слушателей в мир сказки из действительности, а концовка возвращает их обратно. Она шутливо подчеркивает, что сказка - вымысел.

От других прозаических жанров сказка отличается более развитой эстетической стороной. Эстетическое начало проявляется в идеализации положительных героев, и в ярком изображении "сказочного мира" и романтической окраске событий.

Сказки на Руси известны с древних времен. В древней письменности есть сюжеты, мотивы и образы, напоминающие сказочные. Рассказывание сказок - старый русский обычай. Еще в давние времена исполнение сказок было доступно каждому: и мужчинам, и женщинам, и детям, и взрослым. Были такие люди, которые берегли и развивали свое сказочное наследие. Они всегда пользовались уважением в народе.

В XVIII веке появилось несколько сборников сказок, в которые включены произведения с характерными композиционными и стилистическими сказочными особенностями: "Сказка о цыгане"; "Сказка о воре Тимашке".

Важное значение получил общерусский сборник А.Н. Афанасьева "Народные русские сказки" (1855 - 1965): в него входят сказки, бытовавшие во многих краях России. Большая их часть записана для А.Н. Афанасьева его ближайшими корреспондентами, из которых необходимо отметить В.И. Даля.

В конце XIX - в начале XX веков появляется целый ряд сборников сказок. Они дали представление о распространении произведений этого жанра, о его состоянии, выдвинули новые принципы собирания и издания. Первым таким сборником была книга Д.Н. Садовникова "Сказки и предания Самарского края" (1884 г.). В ней были помещены 124 произведения, причем 72 записаны только от одного сказочника А. Новопольцева. Вслед за этим появляются богатые собрания сказок: "Северные сказки", "Великорусские сказки Пермской губернии" (1914 г.). Тексты сопровождаются пояснениями и указателями.

После Октябрьской революции собирание сказок приняло организованные формы: его вели научные институты и высшие учебные заведения. Они продолжают эту работу и сейчас.

В русских сказках богатство никогда не имело собственной ценности, и богатый никогда не был добрым, честным и порядочным человеком. Богатство имело значение как средство достижения других целей и теряло это значение, когда важнейшие жизненные ценности были достигнуты. В связи с этим, богатство в русских сказках никогда не зарабатывалось трудом: оно случайно приходило (с помощью сказочных помощников - Сивки-Бурки, Конька-Горбунка…) и часто случайно уходило.

Образы русской сказки прозрачны и противоречивы. Всякие попытки использовать образ сказочного героя как образа человека приводят исследователей к мысли о существовании в народной сказке противоречия - победы героя-дурачка, "низкого героя". Это противоречие преодолевается, если рассматривать простоту "дурачка", как символ всего того, что чуждо христианской морали и осуждение ею: жадность, хитрость, корысть. Простота героя помогает ему поверить в чудо, отдаться его магии, ведь только при этом условии власть чудесного возможна.

Еще одна важная особенность народной духовной жизни находит свое отражение в народных сказках - соборность. Труд выступает не как повинность, а как праздник. Соборность - единство дела, мысли, чувства - противостоит в русских сказках эгоизму, жадности, всему тому, что делает жизнь серой, скучной, прозаической. Все русские сказки, олицетворяющие радость труда, кончаются одной и той же присказкой: "Тут на радостях все они вместе в пляс-то и пустились…".

В сказке отражаются и другие нравственные ценности народа: доброта, как жалость к слабому, которая торжествует над эгоизмом и проявляется в способности отдать другому последнее и отдать за другого жизнь; страдание как мотив добродетельных поступков и подвигов; победа силы духовной над силой физической. Воплощение этих ценностей делает смысл сказки глубочайшим в противовес наивности ее назначения. Утверждение победы добра над злом, порядка над хаосом определяет смысл жизненного цикла сущего живого. Жизненный смысл трудно выразить в словах, его можно ощущать в себе или нет, и тогда он очень прост.

Таким образом, мудрость и ценность сказки в том, что она отражает, открывает и позволяет пережить смысл важнейших общечеловеческих ценностей и жизненного смысла в целом.

С точки зрения житейского смысла сказка наивна, с точки зрения жизненного смысла - глубока и неисчерпаема.

В научной литературе сказка определяется чаще всего как один из видов фольклорной прозы, встречающийся у различных народов и подразделяющийся, в свою очередь, на жанры. Анализ существующих определений показывает, что в них наряду с вымышленными событиями подчеркивается устный характер сказки как художественной литературы. Так, например, отечественная литературная он-лайн энциклопедия трактует понятие сказки следующим образом:

«Сказка (нем. Marchen, англ. tale, франи. conte, итал. fiaba, серб, и хоре, pripovijetka, болг. приказка, чешек. pohadka, польск. bajka, белор. и укр. казка, байка, у русских до XVII в. баснь, байка) — рассказ, выполняющий на ранних стадиях развития в доклассовом обществе производственные и религиозные функции, то есть представляющий один из видов мифа; на поздних стадиях бытующий как жанр устной художественной литературы, имеющий содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличающийся специальным композиционно-стилистическим построением. В динамике развития общественных форм и общественного сознания изменяется и понятие "сказка"».

Стоит заметить, что если следовать этой логике, то все авторские сказки сюда не попадают.

Одно из принятых в Европе определений сказочного жанра принадлежит И. Больте и Г. Поливке (Bolte, Polivka, 1913—1932). Согласно ему, сказка представляет собой рассказ, основанный на поэтической фантазии, в особенности из волшебного мира, что это история, не связанная с условиями действительной жизни, которую во всех слоях общества слушают с удовольствием, даже если находят ее невероятной или недостоверной.

В этом представлении сформулированы три признака: поэтичность, вымысел, развлекательность. Но в нем не учитываются, например, социальная значимость сказки как культурного элемента, воспитательный и психологический потенциал.

В.Я. Пропп, критикуя подход названных исследователей, дал свое определение сказки в самом общем виде как «рассказ, отличающийся от всех других видов повествования специфичностью своей поэтики» (Пропп, 1984, с. 35). Кроме того, он, как и Э.В. Померанцева (1985), определяет установку на вымысел в качестве главного жанрообразу-ющего признака сказки.

Еще В.Г. Белинский в свое время акцентировал внимание на признаке вымышленности: сказочник, по его словам, «не только не гонялся за правдоподобием и естественностью, но еще как будто поставлял себе за непременную обязанность умышленно нарушать и искажать их до бессмыслицы» (Белинский, 1954, с. 355).

К.С. Аксаков писал, что вымысел влияет и на содержание сказок, и на изображение места действия в них, и на характеры действующих лиц, и при этом самое характерное — направленность на сознательный вымысел.

А.Н. Афанасьев, напротив, утверждал, что сказка — не пустая складка, в ней нет нарочно сочиненной лжи, намеренного уклонения от действительного мира.

Академик Ю.М. Соколов отмечает, что под народной сказкой в широком смысле этого слова понимается устно-поэтический рассказ фантастического, авантюрно-новеллистического и бытового характера. При этом он указывает:

«Как ни характерны для сказки ее герои и предметы, живые и оживотворенные носители сказочного действия, всеже самым важным и характерным для сказки как жанра является само действие. Для чудесной сказки эти действия определяют собой волшебно-приключенческий характер чудесной сказки как особого повествовательного жанра» (Соколов, 1941, с. 326).

Другой крупный исследователь, А.И. Никифоров, предложил следующее определение:

«Сказки — это устные рассказы, бытующие в народе с целью развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличающиеся специальным композиционно-стилистическим построением» (Никифоров, 1930, с. 7).

При том, что здесь также выведено за рамки жанра наследие литературных сказок, классифицирующие признаки фактически сходны с позициями других ученых: вымысел и развлекательный характер. Правда, природа вымысла уточняется. Кроме того, представляется плодотворным дополнение «специального композиционно-стилистического построения», но оно не расшифровывается.

Развлекательность и занимательность считали отличительными признаками сказки и известные фольклористы братья Соколовы:

«Термин "сказка " мы употребляем здесь в самом широком значении — им мы обозначаем всякий устный рассказ, сообщаемый слушателям в целях занимательности» (Соколов Б., Соколов Ю., 1915, с. 6).

В.П. Аникин, соглашаясь с тезисом о вымысле как характеристике сказки, подчеркивает, что это не является ее главной чертой, и добавляет к критерию эстетического наслаждения «особое, осуществляемое с его помощью раскрытие реальных жизненных тем» (Аникин, 1977, с. 208).

Мнение Т.Г. Леоновой отражено в следующем высказывании:

«Сказка — это эпическое, чаще всего прозаическое произведение с установкой на вымысел, произведение с фантастическим сюжетом, условно-фантастической образностью, устойчивой сюжетно-композиционной структурой и ориентированной на слушателя формой повествования» (Леонова, 1982, с. 7).

В это определение, во-первых, «не укладываются» многие типы сказок, поскольку никоим образом не являются эпическими (например, бытовые или новеллистические). Во-вторых, в целом ряде сказок сюжет нельзя определить как фантастический, поскольку он представляет редкие, исключительные, смешные случаи (сказки о ворах, дураках, судьях и т.п.). В-третьих, сюжетно-композиционная устойчивость варьируется в разных типах сказки. Наконец, ориентированная на слушателя форма повествования присуща не только сказкам, но и песням, былинам и т.д.

Отсутствие единодушия у исследователей наводит на мысль о целесообразности продолжить изучение понятия сказки для выработки более конкретного определения, характеризующего ее сущность. Для этого необходимо в первую очередь рассмотреть жанровые особенности . Поскольку единой научной классификации до сих пор не существует, жанры или группы сказок исследователи выделяют по-разному.

Наговицын А.Е., Пономарева В.И. Типология сказки. - М.: Генезис , 2011. - 336 с. -
(Сказкотерапия: теория и практика)

«Нет, сказка не пустая складка,

в ней, как и вообще во всех созданиях целого народа,

не могло быть и в самом деле нет, ни нарочно сочиненной лжи,

ни намеренного уклонения от действительного мира»

А.Н. Афанасьев

Сказка – один из основных и самых любимых видов народного устного поэтического творчества. Она живёт в устном исполнении и в книге, её любят и дети, и взрослые, в городе и в деревне. В безбрежном море народной прозы, среди преданий, легенд, рассказов о леших и водяных, всевозможных фантастических «историй» мы безошибочно узнаем сказки.

Учёные по-разному толковали сказку. Одни из них стремились охарактеризовать сказочный вымысел как независимый от реальности, а другие желали понять, как в фантазии сказок преломилось отношение народных рассказчиков к окружающей действительности. Считать ли сказкой вообще любой фантастический рассказ или выделять в устной народной прозе и другие её виды – не сказочную прозу? Как понимать фантастический вымысел, без которого не обходится ни одна сказка? Каково происхождение сказки? Вот главные проблемы, которые издавна волновали и волнуют учёных.

Для моего исследования очень важно понять, что такое сказка, и проанализировать это явление не просто руководствуясь поэтическим чутьем, но с научной точки зрения изучить и понять суть этого глубокого слова, постараться выявить его происхождение. Для этого нам необходимо проанализировать огромный пласт информации.

Изучению сказки посвящено большое количество научных трудов, один перечень названий которых мог бы занять целый том. В этой главе я не преследую цель дать подробное изложение истории изучения сказки, моя задача – раскрыть основные определения понятия сказка и выявить основные проблемы в её изучении.

В первой трети XIX века научная литература о сказке была не слишком богата. Помимо того, что трудов издавалось мало, библиографические сводки показывали следующую картину: больше всего издавалось текстов, довольно много было работ по частным вопросам и сравнительно мало трудов общего характера. Если же они и были, то в большинстве случаев имели не строго исследовательский, а философско-дилетантский характер. Они напоминали труды эрудированных натурфилософов XVIII века, тогда как люди нуждались в точных наблюдениях, анализах и выводах. Вот как характеризовал это положение профессор М. Сперанский: «Не останавливаясь на полученных выводах, научное народоведение продолжает разыскания, считая собранный материал всё ещё недостаточным для общего построения. Таким образом, наука опять обращается к собиранию материала и к обработке этого материала в интересах будущих поколений, а каковы будут эти обобщения, и когда мы их будем в состоянии сделать – неизвестно» (62, с. 400).

В чем же причина этого бессилия, этого тупика, в который в 20-е годы прошлого века уткнулась наука о сказке? Сперанский винит в этом недостаточность материала. Но с тех пор, как писались приведенные строки, прошло очень много лет. За это время окончен капитальный труд И. Больте и Г. Поливки, озаглавленный «Примечания к сказкам братьев Гримм». Здесь под каждую сказку этого сборника подведены варианты со всего мира. Последний том заканчивается библиографией, где приведены источники, т.е. все известные авторам сборники сказок и другие материалы, содержащие сказки. Перечень этот охватывает около 1200 названий. Правда, среди материалов есть и случайные, мелкие материалы, но есть и крупнейшие сборники, как «Тысяча и одна ночь» или сборник Афанасьева с его 400 текстами. Но это еще не всё. К примеру, до II Мировой войны в Германии издавалась энциклопедия сказки «Handworterbuch des Marchens», в которую вошло несколько томов, но война прервала это начинание.

В России еще в эпоху СССР в Институте русской литературы (Пушкинский дом) существовал отдел, который издавал ежегодник «Русский фольклор». Также, Отделом устного народно-поэтического творчества издавалась библиография русского фольклора.

В то же время, огромное количество сказочного материала ещё не издано, частью даже не описано. Оно хранится в архивах различных учреждений и у частных лиц. Специалисту некоторые из этих собраний доступны.

Какое же количество сказок имеется в нашем распоряжении вообще? Много ли таких исследователей, которые охватили хотя бы только один печатный материал? Изучен ли вопрос происхождения сказок? Говорить сейчас, что «собранного материала всё ещё недостаточно», совершенно не приходится. В настоящее время дело не в количестве материала. Дело в ином – в методах и заинтересованности изучения. Это огромный труд, до конца, к сожалению, не исследованный.

В то время как физико-математические науки обладают стройной классификацией, единой терминологией, принятой специальными съездами, методикой, совершенствовавшейся преемственностью от учителей к ученикам, у нас всего этого нет. Пестрота и красочное многообразие сказочного материала приводят к тому, что чёткость, точность в постановке и решении вопросов достигается с большой трудностью. Даже такая простая с первого взгляда задача, как выявление понятия и происхождения сказки – оказывается одним из трудных моментов на пути её изучения.

При переходе к изучению понятия сказки надо учесть, что она исследуется нами в пределах национальных и языковых границ. Мы возьмём только русскую народную сказку, но при этом необходимо понимать, что её изучение в полном объёме возможно только на сравнительном материале сказок всего земного шара.

Будет излишним приводить все существующие изыскания в определении общего понятия сказки и её происхождения: их такое множество, для их разбора пришлось бы написать отдельную книгу. Я рассмотрю лишь некоторые из них. Проанализируем мнения разных исследователей и учёных, которые занимались вопросом изучения русской народной сказки.

Свои размышления по определению сказки и попытке отличить от других жанров фольклора изложил более ста пятидесяти лет назад К.С. Аксаков. Говоря о различии между сказками и былинами, он писал: «Между сказками и песнями, по нашему мнению, лежит резкая черта. Сказка и песня различны изначала. Это различие установил сам народ, и нам всего лучше принять то разделение, которое он сделал в своей литературе. Сказка – складка (вымысел), а песня – быль, говорит народ, и слова его имеют смысл глубокий, который объясняется, как скоро обратим внимание на песню и сказку» (3, № 153).

По мнению Аксакова, вымысел повлиял и на содержание, и на изображение места действия в них, и на характер действующих лиц. Своё понимание сказки Аксаков уточнял такими суждениями: «В сказке очень сознательно рассказчик нарушает все пределы времени и пространства, говорит о тридесятом царстве, о небывалых странах и всяких диковинках» (там же). По мнению Аксакова, для сказок характерен вымысел, причём сознательный.

Не все учёные разделяли позиции определения сказки как вымысла. Известный фольклорист А.Н. Афанасьев говорил: «Сказка – складка, песня – быль, – говорила старая пословица, стараясь провести резкую границу между эпосом сказочным и эпосом историческим. Извращая действительный смысл этой пословицы, принимали сказку за чистую ложь, за поэтический обман, имеющий единою целью занять свободный досуг небывалыми и невозможными вымыслами. Несостоятельность такого воззрения уже давно бросалась в глаза». Афанасьев не допускал мысли, что «пустая складка» могла сохраняться у народа в продолжение целого ряда веков и на огромной протяженности страны, удерживая и повторяя «одни и те же представления»: «Что творится произволом ничем не сдерживаемой фантазии, то не в состоянии произвести такого полного согласия и не могло бы уцелеть в такой свежести; творчество не остановилось бы на скучном, тождественном повторении одних и тех же чудес, а стало бы выдумывать новые» (9, Т. III, с. 381-391). Афанасьев сделал следующий вывод: «Нет, сказка не пустая складка, в ней, как и вообще во всех созданиях целого народа, не могло быть, и в самом деле нет ни нарочно сочиненной лжи, ни намеренного уклонения от действительного мира». По моему мнению, Афанасьев был прав, так как он исходил из особого, мифологического понимания генезиса сказки.

Важно отметить известного академика А.Н. Веселовского, труды которого о сказке составляют целый том. Несмотря на это, он ни разу не дал своего определения сказки.

Полезно вспомнить определение сказки, данное в 20-х годах прошлого века П.Н. Сакулиным: «Сказка по преимуществу есть устная беллетристика ирреального склада» (57, ч.1, с. 65).

Ряд исследователей фольклора сказкой называли всё, что «сказывалось». Академик Ю.М. Соколов писал: «Под народной сказкой в широком смысле этого слова мы разумеем устно-поэтический рассказ фантастического, авантюрно-новеллистического и бытового характера» (61). Брат ученого, профессор Б.М. Соколов, тоже считал, что сказкой следует называть «всякий устный рассказ». Оба исследователя утверждали, что сказки включают в себя «целый ряд особых жанров и видов» и что каждый из них можно рассматривать «особо». Ю.М. Соколов считал нужным перечислить все разновидности сказок, а Б.М. Соколов указал на их занимательность: по его мнению, сказки – это рассказы, сообщаемые «в целях занимательности» (там же).

Известный советский фольклорист А.И. Никифоров в основу определения сказки заимствовал признаки сказочного повествования, положенные Аксаковым. Он писал: «Сказки (нем. marchen, англ. tale, франц. conte, итал. fiaba, серб.-хорв. pripovijetka, болг. приказка, чешск. pohadka, польск. bajka, белор. и укр. казка, байка, у русских до XVII в. баснь, байка) – это устные рассказы, бытующие в народе с целью развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличающиеся специальными композиционно-стилистическим построением» (37, с. 7). Поясняя смысл своего определения, Никифоров указывал на три существенных признака сказки: первый признак – целеустановка на развлечение слушателей; второй признак современной сказки – необычное в бытовом плане содержание; третий признак – особая форма её построения. Однако ещё важно учесть, что Никифоров утверждал о существовании некой односторонности определений сказки. Он относил своё определение только к современным сказкам.

Выдающийся русский советский фольклорист, один из основоположников современной теории текста В.Я. Пропп в своей книге «Русская сказка» подробно анализирует и выделяет основные определения сказки. Он приходит к выводу что определение, данное Н. Никифоровым, наиболее точно и полно отображает понятие сказка. Именно оно легло в основу его работы в целом. Вот что он пишет:

«Совокупность исторически сложившихся художественных приемов может быть названа поэтикой, и мы бы сейчас сказали, что фольклорные жанры определяются специфической для них поэтикой. Так получается первичное, самое общее определение: сказка есть рассказ (genus proximum - ближайший род), отличающийся от всех других видов повествования специфичностью своей поэтики. Это определение, сделанное по всем правилам логики, всё же не вполне раскрывает сущность сказки и требует дальнейших дополнений. Определяя сказку через её поэтику, мы одно неизвестное определяем через другое, так как эта поэтика ещё недостаточно изучена. Понятие «поэтика» также допускает различные толкования, различное понимание. Тем не менее, важен сам принцип. Если поэтика ещё недостаточно изучена, то это вопрос времени, а не принципиальное затруднение» (43, с. 22-25).

В.Я. Пропп очень подробно анализирует и выводит основные признаки понятия сказка: «Сказка, народная сказка есть повествовательный фольклорный жанр. Он характеризуется своей формой бытования. Это рассказ, передаваемый из поколения в поколение только путём устной передачи. Этим бытование народной сказки отличается от бытования искусственной, или литературной сказки, которая передается путём письма и чтения и не меняется. Литературная сказка, как и другие литературные произведения, может попасть в орбиту народного обращения, начать курсировать, давать варианты, передаваться из уст в уста, и в таком случае она подлежит изучению фольклориста. Таков первый признак народной сказки, ещё не специфический для неё, но такой, который необходимо выделить и подчеркнуть. Сказка характеризуется как рассказ, т.е. она принадлежит к повествовательным жанрам. Этот признак также ещё не является решающим, так как имеются и другие повествовательные жанры (былина, баллада), которые не относятся к сказкам. Как уже указывалось, само слово «сказка» обозначает нечто рассказываемое. Это значит, что народ воспринимает сказку как повествовательный жанр по преимуществу» (там же).

По мнению известного фольклориста, искусствоведа, кандидата филологических наук Н.М. Ведерниковой, народные сказки достаточно сложный жанр, но, несмотря на всю их многоуровневость, они обладают едиными качествами, ярко отличающими их от других жанров: «Народные сказки, как мы уже отмечали, жанр сложный, включающий в себя произведения, различные по происхождению, содержанию, стилю. Достаточно сравнить между собой такие известные сказки, как «Кащей Бессмертный», «Поп и работник», «Лиса и волк», чтобы это стало очевидным. Деление сказок на волшебно-фантастические, о животных и бытовые в известной мере определяют внутрижанровые различия, однако существует множество сказок переходного типа» (10, с. 19). Несмотря на разнообразие сюжетов и стилей, сказки обладают теми общими и существенными свойствами, которые отличают их от всех других произведений фольклора и позволяют характеризовать как единый жанр.

Были и есть учёные, утверждающие, что определённого понятия этому термину дать невозможно. К примеру, известный зарубежный ученый Х. Хонти писал: «Одностороннее определение всем известного понятия является, собственно говоря, излишним, каждый знает, что такое сказка, и может чутьём отграничить её от так называемых родственных жанров – народного предания, легенды и анекдотов» (68, p/3).

По мнению советской исследовательницы, сказковеда Э.В. Померанцевой, народные сказки очень знакомы всем, но в науке нет единого определения этого жанра, не говоря уже о единой или хотя бы сходной терминологии и классификации материала в исследованиях, указателях, учебных пособиях. «Словом «сказка» мы называем и нравоучительные рассказы о животных, и полные чудес волшебные сказки, и замысловатые авантюрные повести, и сатирические анекдоты» (45). Она выделяет определение, которое по её мнению наиболее полно и точно отображает суть сказки: «Народная сказка (казка, байка, побасенка) – эпическое устное художественное произведение, преимущественно прозаическое, волшебное, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел. Последний признак отличает сказку от других жанров устной прозы: сказа, предания и былички, т.е. от рассказов, преподносимых рассказчиком слушателям как повествование о действительно имевших место событиях, как бы маловероятны и фантастичны». В книге «Русская народная сказка» она пишет: «Подчёркнутая сознательная установка на вымысел – основная черта сказки как жанра» (10).

В.П. Аникин в монографии о сказке пишет: «Сказки – это коллективно созданные и коллективно хранимые народом устные художественные эпические повествования в прозе с таким нравственно-эпическим, социально-политическим и общественно-бытовым содержанием, которое по самой своей основе требует полного или частичного использования приёмов неправдоподобного изображения действительности и в силу этого прибегает к фантастическому вымыслу, разнообразные и традиционные формы которого, не повторяясь больше ни в каком другом жанре фольклора, складывались на протяжении веков в тесной связи со всем укладом народной жизни и находились в первоначальной связи с мифологией» (4, с. 21).

Обратимся к толкованию определения сказки из словаря Ожегова (интернет-ресурс № 1):

«Сказка – 1) повествовательное, обычно народно-поэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил; 2) список лиц, подлежащих обложению подушной податью. Ревизские сказки (составлявшиеся при ревизии)».

В словаре Ушакова определение понятия сказка характеризуется как повествовательное произведение устного народного творчества о вымышленных событиях (интернет-ресурс № 2).

Если обратимся к первым собраниям и издателям сказок XVIII–XIX вв., мы можем наблюдать даже по одним названиям, что большинство издателей понимают сказку как нечто нереальное, фантастическое, служащее для развлечения народа. В XVIII и XIX столетиях сказки включались в сборники с характерными названиями: «Пересмешник, или Словенские сказки» М. Чулкова (1766-1768), «Весёлая старушка, забавница детей, рассказывающая старинные были и небыли» П. Тимофеева (1790), «Деревенская забавная старушка, по вечерам рассказывающая простонародные весёлые сказочки» (1804), «Собрание простонародных русских сказок, служащих увеселением и забавою любителям простого слова» (1790-1796).

Об особенностях сказок и их свойствах сказано в «Истории русской словесности» А.Д. Галахова, в главе о сказке, написанной П.П. Морозовым: «Самые разнообразные явления обоготворённой природы и общественной жизни изображаются в сказке в форме фантастического вымысла, изукрашенного всевозможными чудесами. Это обилие чудесного, небывалого, невозможного составляет в сказке характеристический элемент, отличающий её от других видов народного творчества, вследствие чего народ и назвал её «складка» (16, с. 142).

В ряде дореволюционных общих трудов по народной словесности и учебных пособий роль вымысла особо подчеркивается при определении жанра сказки. «Отличительную черту сказки, – говорил И. Порфирьев, – составляет вымысел, и не такой, какой обыкновенно бывает, например, в романах или повестях нового времени, но фантастический, т.е. в сказках часто изображаются такие лица и предметы, каких совершенно нет в действительности, или же действительно существующие лица и предметы представляются с такими свойствами, какими они в действительности не обладают» (39, с. 148).

В учебнике «Русское народное поэтическое творчество» под народной сказкой понимается «эпическое устное художественное произведение, преимущественно прозаического, волшебного, авантюрного или бытового характера, с установкой на вымысел» (55, с. 295).

В курсе лекций В.И. Чичерова «Русское народное творчество» можно выявить определение: «Выдвигая для определения сказки как основные признаки художественность и своеобразие её содержания и формы, можно принять следующее определение сказки: под народной сказкой понимаются устные повествовательные художественные произведения волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел, рассказываемые в воспитательных или развлекательных целях» (66, с. 276).

Большинство учёных, исследователей, по-видимому, исходили из того, что сказка всегда содержит занимательный фантастический вымысел, независимо от того, какой характер свойственен повествованию: будет ли это легендарная, волшебная, авантюрно-новеллистическая или бытовая сказка.

Проанализировав все вышеизложенные определения понятию сказка, непроизвольно задаешься вопросом, правильны ли они? «Пустая складка», «целеустановка на развлечение», «вымышленный вздор», «сознательная установка на вымысел», «устная беллетристика ирреального склада», «нарочитая поэтическая выдумка». Достаточно ли этого для определения понятия сказка?

В своей книге «Русская народная сказка» В.П. Аникин пишет: «Было время, когда в истину сказочных повествований верили также непоколебимо, как мы верим сегодня историко-документальному рассказу и очерку. В своё время Н.А. Добролюбов писал: «Верили ли, например, в народе в ту разумность отношений между зверями, какая высказывается во многих сказках? Думают ли сказочники и их слушатели о действительном существовании чудного тридесятого царства, с его жемчужными дворцами, кисельными берегами и т.д.? Или же, напротив, всё это у них не проходит в глубину сердца, не овладевает воображением и рассудком, а так себе, говорится для красы слова и пропускаются мимо ушей? Подобные вопросы тысячами рождаются в голове при чтении народных сказок, и только живой ответ на них даст возможность принять народные сказания за одно из средств для определения той степени развития, на которой находится народ» (5, с. 11-12). Не решаясь дать одностороннего ответа, Добролюбов отмечал: «Без сомнения, ответы должны быть весьма разнообразны для разных случаев и разных местностей. Здесь верят в одно и не верят в другое; тут рассуждают больше, там – меньше; в одном месте верование тусклее и холоднее, чем в другом; для одних уже превращается в забаву то, что для других служит предметом серьезного любопытства и даже уважения и страха» (Там же).

Как замечает Аникин, суждения Добролюбова убеждают нас в том, что даже в середине XIX в. многие сказки не отличались «установкой на вымысел» в том смысле, в котором о вымысле говорится во многих определениях сказок. В реальность многих сказочных историй верили.

Особенно важно для моего исследования выделить это утверждение Аникина, основанное на мнении Добролюбова. Именно здесь Аникин, один из немногих, наряду с известным собирателем Афанасьевым, сумел высказать и подтвердить многочисленными фактами, что сказка есть не пустой вымысел и таким образом подвергнуть сомнению уже достаточно давно сложившееся мнение о том, что любая сказка есть пустая складка и основывается в основном на поэтическом вымысле.

В подтверждение вышесказанного, Н.В. Новиков в своей книге «Образы восточнославянской волшебной сказки» привёл огромное количество свидетельствразличных собирателей фольклора, которые признали факт «веры в языческое чудесное», что подтверждает веру людей во многое из того, что происходило в сказках, и, следовательно, опровергает определение сказки как вымысла. Однако, как замечает Новиков, большинство сказочников сказку считали вымыслом, но это качество, «верят или не верят рассказчик и его слушатели в реальную возможность сказочных чудес, не может быть сочтено определяющим для сказки. Сказка независимо от этого обстоятельства остается сказкой» (38, с. 14).

На основе проведенного анализа основных изысканий исследователей по проблеме выявления определения понятия «сказка», я пришла к выводу, что исчерпывающего определения сказки как жанра до сих пор отечественными учёными не дано. Но, несмотря на многообразие различных мнений в определении понятия «сказка», я бы хотела выделить определение, данное В.П. Аникиным, который, по моему мнению, наиболее полно и точно сумел выразить, что есть сказка.

Вопрос определения понятия «сказка» напрямую связан с выявлением её происхождения – это следующий важный момент на пути её изучения.

Страница 1

"Сказки – не только радость творчества,

но и орудие в борьбе за существование… сказка давала и дает лишний пай в артели, лишний стакан водки в "беседе", ночлег и ужин. Сказкой же какой-нибудь скиталец-бедняк завоевал право на временное внимание и уважение".

М.К. Азадовский

Слово "сказка" в его современном смысле появилось только в 17 веке. До этого говорили "байка" или "басень" (от слова "баять" - рассказывать).

Сказка – весьма популярный жанр устного народного творчества, жанр эпический, прозаический, сюжетный. Она не поется, как песня, а рассказывается. Предметом повествования в ней служат необычные, удивительные, а нередко таинственные и странные события: действие же имеет приключенческий характер. Сюжет отличается многоэпизодичностью, законченностью, драматической напряженностью, четкостью и динамичностью развития действия. Сказка отличается строгой формой, обязательностью определенных моментов и также традиционными зачинами и концовками. Зачин уводит слушателей в мир сказки из действительности, а концовка возвращает их обратно. Она шутливо подчеркивает, что сказка – вымысел.

От других прозаических жанров сказка отличается более развитой эстетической стороной. Эстетическое начало проявляется в идеализации положительных героев, и в ярком изображении "сказочного мира", и романтической окраске событий.

Сказки на Руси известны с древних времен. В древней письменности есть сюжеты, мотивы и образы, напоминающие сказочные. Рассказывание сказок – старый русский обычай. Еще в давние времена исполнение сказок было доступно каждому: и мужчинам, и женщинам, и детям, и взрослым. Были такие люди, которые берегли и развивали свое сказочное наследие. Они всегда пользовались уважением в народе.

В первой половине XVII века были записаны 10 сказок для английского путешественника Коллинга.

В XVIII веке появилось несколько сборников сказок, в которые включены произведения с характерными композиционными и стилистическими сказочными особенностями: "Сказка о цыгане"; "Сказка о воре Тимашке".

Важное значение получил общерусский сборник А.Н. Афанасьева "Народные русские сказки" (1855 - 1965): в него входят сказки, бытовавшие во многих краях России. Большая их часть записана для Афанасьева его ближайшими корреспондентами, из которых необходимо отметить В.И. Даля.

В конце XIX – в начале XX веков появляется целый ряд сборников сказок. Они дали представление о распространении произведений этого жанра, о его состоянии, выдвинули новые принципы собирания и издания. Первым таким сборником была книга Д.Н. Садовникова "Сказки и предания Самарского края" (1884 г.). В ней были помещены 124 произведения, причем 72 записаны только от одного сказочника А. Новопольцева. Вслед за этим появляются богатые собрания сказок: "Севеные сказки", "Великорусские сказки Пермской губернии" (1914 г.). Тексты сопровождаются пояснениями и указателями.

После Октябрьской революции собирание сказок приняло организованные формы: его вели научные институты и высшие учебные заведения. Они продолжают эту работу и сейчас.

Выделилось два типа сборников: областные и индивидуальные. К областным сборникам относятся "Сказки и предания Северного края", записанные И.В. Карнауховой (1934 г.), "Сказки Красноярского края" – собранные М.В. Красноженовой.

В русских сказках богатство никогда не имело собственной ценности, и богатый никогда не был добрым, честным и порядочным человеком. Богатство имело значение как средство достижения других целей и теряло это значение, когда важнейшие жизненные ценности были достигнуты. В связи с этим, богатство в русских сказках никогда не зарабатывалось трудом: оно случайно приходило (с помощью сказочных помощников – Сивки-Бурки, Конька-Горбунка…) и часто случайно уходило.

Образы русской сказки прозрачны и противоречивы. Всякие попытки использовать образ сказочного героя как образа человека приводят исследователей к мысли о существовании в народной сказке противоречия – победы героя-дурачка, "низкого героя". Это противоречие преодолевается, если рассматривать простоту "дурачка", как символ всего того, что чуждо христианской морали и осуждение ею: жадность, хитрость, корысть. Простота героя помогает ему поверить в чудо, отдаться его магии, ведь только при этом условии власть чудесного возможна.

Еще одна важная особенность народной духовной жизни находит свое отражение в народных сказках – соборность. Труд выступает не как повинность, а как праздник. Соборность – единство дела, мысли, чувства – противостоит в русских сказках эгоизму, жадности, всему тому, что делает жизнь серой, скучной, прозаической. Все русские сказки, олицетворяющие радость труда, кончаются одной и той же присказкой: "Тут на радостях все они вместе в пляс-то и пустились…".

Материалы по педагогике:

Планирование учебного процесса по физической культуре
Успех учебного процесса по физической культуре во многом зависит от того, насколько продуманно составлено и как выполняется перспективное планирование учебной работы в целом и на конкретных уроках в частности. В основе перспективного планирования лежат документы, которые должны быть у каждого учите...

Периодизация дошкольного возраста
Объектом исследования дошкольной педагогики является ребенок в период от рождения до семи лет. Развитие личности в этот отрезок жизни проходит многогранные изменения, в связи с чем возникла необходимость выделить определенные этапы и их закономерности. В науке проблемой периодизации дошкольного воз...

Результаты работы по обогащению словаря детей старшего дошкольного возраста
В задания была включена дополнительно лексика из букварей. Анализ данных позволяет сделать выводы о качественных изменениях в лексическом развитии детей: при объяснении значений слов чаще стали давать определения близкие к словарным, количество определений по несущественным признакам уменьшилось; д...

В фольклористике существует два «типа» определения сказки как жанра. Первый «тип» представлен определением.М.Соколова: «Под народной сказкой в широком смысле этого слова мы разумеем устно-поэтический рассказ фантастического, авантюрно-новеллистического и бытового характера» . На наш взгляд, это определение не раскрывает специфические особенности жанра сказки, а лишь дает описание, перечисляющее разновидности сказки. Под такое определение вполне подойдут и сказ, и легенда, и быличка, и предание, и даже простой рассказ бытового характера.

Исследователи с давних времен стремились сузить определение и точнее охарактеризовать сказку. Так возник второй тип определений сказки. Родоначальником суженных определений можно считать К.С. Аксакова. Он обобщил в своем суждении ходячие представления о сказке и отличие ее от песен. Он писал: «Между сказками и песнями, по нашему мнению, лежит резкая черта. Сказка и песня различны изначала. Это различие установил сам народ, и нам всего лучше прямо принять то разделение, которое он сделал своей литературе. «Сказка-складка (вымысел), а песня-быль», - говорил народ, и слова его имеют смысл глубокий, который объясняется, как скоро обратим внимание на песню и сказку» .

По мнению К.С. Аксакова, вымысел повлиял на содержание сказок, на изображение места действия на них, на характеры действующих лиц: «В сказке очень сознательно рассказчик нарушает все пределы времени и пространства, говорит о тридесятом царстве, о небывалых странах и всяких диковинках» . Вплоть до наших времен повторяют на разные лады это определение: «Подчеркнутая, сознательная установка на вымысел - основная черта сказки как жанра».

Главный недостаток этого определения в том, что он не содержит социальной, жизненной характеристики сказочного вымысла. Что же касается самой «установки на вымысел», то такая установка есть и в других фольклорных жанрах. Существенным дополнением к распространенным определениям сказки должно стать указанием на особый характер и жизненное назначение самого вымысла в сказках. Надо охарактеризовать вымысел с точки зрения его отношения к реальности, исторического происхождения и идейно-художественных функций произведений.

Фантастика сознательно представляет вещи и явлений непохожими на те, которые мы привыкли видеть в жизни. Смещение реального плана в воспроизведении действительности оправдано назначением фантастического вымысла как особого приема поэтизации или нарочитого снижения воспроизводимого жизненного явления.

Без ответа на вопросы: Каково отношение сказки к реальности? Как складывался вымысел исторически? Какими художественными свойствами обладает фантастика народных сказок? - невозможно дать определение жанра сказки.

Сказочная фантастика создана творческими усилиями народа, и выявление социально-исторических и художественных оснований сказочной фантастики оказывается плодотворным только в том случае, когда во внимание принято массовое народное происхождение сказок. В фантастике, как в зеркале, отразились жизнь народа и его характер. Через сказку перед нами раскрывается тысячелетняя самобытная история народа. Фантастика сказок имела реальное жизненное основание, и ее конкретные формы складывались в самой тесной связи с действительностью. Большие изменения в жизни народа неизбежно приводили к изменению содержания фантастических образов и их форм. Раз возникнув, сказочный вымысел развивался в связи со всей совокупностью существующих народных представлений и понятий, не однажды подвергаясь новой и новой переработке. Генезис сказочной фантастики и характер тех изменений, которые испытывал фантастический образ на протяжении веков, объясняют природу всех важных свойств народных сказок .

К.Д. Ушинский говорил: «Сказки - это первые блестящие попытки русской педагогики».

Современное определение сказки такое.

Сказка - это вид занимательного устного повествования с фантастическим вымыслом, с необычным, но вполне законченным сюжетом, в котором добро обязательно побеждает зло .

Признаки сказки:

Наличие законченного сюжета;

Занимательность;

Необычность;

Наличие вымысла;

Воспитательная направленность.

Все сказки делятся на три вида: сказки о животных, бытовые сказки и волшебные сказки.

Сказки о животных. Специфика сказок о животных проявляется прежде всего в особенностях фантастического вымысла. Установлено, что сказки о животных восприняли формы вымысла из анимистических и антропоморфических представлений и понятий людей, приписывавших животным способность думать, говорить и разумно действовать.

Появлению сказок о животных предшествовали связанные с поверьями рассказы, в которых действовали будущие главные герои сказок о животных. Эти рассказы еще не имели иносказательного смысла. В образах животных изображались именно животные. Это не было еще искусство в прямом смысле этого слова. У рассказов было узкопрактическое, жизненное назначение: они давали советы, учили людей, как надо относиться к зверям.

Позднее, с отмиранием культа животных, в сказку стало входить и ироническое изображение смешных повадок животных. Отрицательное изображение зверей в сказках есть традиционная черта, усвоенная от той поры, когда древнее почитание зверей сменилось новым отношением к ним в результате возросшего жизненного опыта народа. История «животной» сказки началась с момента, когда прежние рассказы стали терять связи с древними представлениями о животных. Образ животного в повествовании стал восприниматься как иносказательное изображение человека.

В классовом обществе древний вымысел принял вид иносказаний и стал служить выражением классово-социальных симпатий и антипатий. Животные стали олицетворять реальных носителей тех нравов, которые были чужды массе народа и осуждались им. Народ, поставленный господствующим классом в подчиненное положение, превратил сказку в острое сатирическое произведение. Именно на эту черту народных сказок указал А.М. Горький в письме к собирателю адыгейского фольклора П. Максимову: «Очень интересна и сказка о зайчихе, лисе и волке, помощнике старшины, она обнажает социальные отношения людей, чего обычно в сказках о животных не видят» .

Резкое разграничение положительного и отрицательного - также в природе сказок о животных. Никогда не возникает сомнений, как отнестись к тому или иному персонажу. Это не примитивность подачи жизненного материала, а та необходимая ясность оценки героев и их поступков, которая должна быть усвоена ребенком.

Сказки о животных в русском фольклоре исчисляются сравнительно небольшим количеством сюжетов. Они занимают примерно десятую часть сказочного репертуара.

Сказки о животных - сказки-иносказания. Их вымысел тесно соотнесен с реальностью. Сказки этого рода воспроизвели действительность в условной поэтической форме, исторически сложившейся в тесной связи с древнейшими представлениями людей. В современных сказках под личиной животных действуют люди. У сказок о животных такое нравственно-этическое, общественное и бытовое содержание, которое по своей природе требует полного или частичного использования фантастики. Сказки о животных - народная бытовая энциклопедия, которая собрала вместе все пороки тех, чьи жизнь, быт, нравы и привычки были чужды человеку труда. Сказки выставили и на всеобщее обозрение и смех .

Волшебные сказки. Волшебную сказку отличает от сказок о животных, равно как и т других разновидностей сказочного жанра, особый вымысел и связанные с ним формы устного повествования. Ни одна волшебная сказка не обходится без чудесного действия, без вмешательства в жизнь человека то злой, то доброй сверхъестественной силы. Чудесный вымысел лежит в основ волшебно-сказочного сюжета, и его надо понять прежде всего.

Наблюдения над сходством сказочных сюжетов очень важны для выяснения исторического прошлого волшебной сказки. Сходство, усматриваемое за всем разнообразием сюжетов, свидетельствует о традиционных, т.е. идущих с самых древних времен и лежащих где-то у самых истоков сказки, свойствах древнейшего волшебного повествования.

Поздняя волшебная сказка возникла в результате поэтического переосмысления древнейших рассказов, преследовавших утилитарно-бытовые цели. Эти рассказы были сложены обрядово-магическими и мифологическими понятиями и представлениями. Предшественником волшебной сказки был рассказ, который учил соблюдать разные бытовые запреты - так называемые табу (полинезийское слово, обозначающее «нельзя»).

Многие волшебные сказки говорят о запрет оставлять дом, покидать жилище, вкушать какую-либо еду или питье, прикасаться к чему-либо. От этой далекой поры фольклор не мог сохранить в неприкосновении древнейшие сюжеты. Под воздействием последующих исторических обстоятельств древнейшие волшебные повествования далеко ушли от своих первоначальных форм. Тем не менее, русские сказки традиционно сохранили сюжетные положения, которые хотя и изменились, приобрели новый смысл, но изначальным своим происхождением обязаны древнейшим эпохам.

Нарушивший по каким-либо причинам запрет мог еще избежать гибельного действия враждебных сил, если совершал магические действия. Человек придумал спасительную магию, наделил силой оберегов множество разных предметов. Все эти мотивы берут начало в обрядово-магических действиях, в вере в спасительную силу предметов-оберегов.

Связь сказочного вымысла с магическим действием без труда обнаруживается, когда речь заходит о волшебном слове, после произнесения которого мир должен подчиниться воле человека, знающего толк в словесной магии .

Волшебная сказка в последнем своем виде позволяет реконструировать свое древнейшее состояние. Простейшая «схема» ее предшественницы была предположительно вот такой: 1) исходное существование запрета; 2) нарушение запрета кем-либо из людей; 3) сообразное с характером мифологических представлений следствие нарушения; 4) повествование о практиковании магии; 5) ее положительный результат и возвращение героя к благополучию. Весь этот рассказ пронизывала мысль о том, что не должен делать человек и что ему делать, если он вольно или невольно нарушил бытовое установление. Тапкой была жизненно-практическая цель этих рассказов.

Поздняя волшебная сказка приобрела черты высокого искусства, утверждающего гуманные цели и стремления народных масс, их вру в высшие нравственные начала, в торжество социальной справедливости.

У волшебных сказок строгая и стройная композиция. Она в основном держится на единстве идеи, пронизывающей весь рассказ. При этом сюжет может становиться очень сложным, включать в себя множество побочных ходов, но вся динамика развития волшебного повествования основана на стремлении лавного героя к цели. Сказка неизменно разрешается благоприятным исходом для положительного героя.

Вымысел волшебных сказок тесно связан с реальностью. Сказки этого типа характеризуются желанием народа видеть благоприятный исход борьбы с носителями социальной несправедливости. Свою идею волшебные сказки доносят до слушателя в условно-художественном раскрытии.

В волшебных сказках больше, чем где-либо, того емкого смысла, который позволяет считать их выражением народной практической «философии», сводом практической морали, этики, выражением народной этики, сокровищницей суждений и размышлений народа о разных явлениях жизни.

Бытовые новеллистические сказки. Русский фольклор изобилует сказками, которые получили название «бытовых». Однако бытовизм говорит лишь о темах этих сказок. Неясность, содержащаяся в понятии «бытовая сказка», заставила ученых искать другие названия. И такое название было найдено - «новеллистическая сказка». Она указывает на близость бытовых сказок к новелле, определенному литературному жанру, возникшему в европейских литературах в эпоху средневековья, но фольклорная новеллистическая сказка не возникла из литературной новеллы, а сама создала литературную новеллу, так как исторически ей предшествовала.

Новеллистическая сказка характеризуется тем, что показывает «алогизм обычного», вскрывает внутреннюю ложь, социальную неправду, указывает несоответствие действительности нормам здравого смысла. Алогизм, неразумность обыденного, привычного вскрываются в сказках-новеллах с помощью приемов условного изображения жизни. Новеллистическая сказка обнажает глубокие внутренние социальные противоречия действительности .

Мир сказки-новеллы - быт, бытовые подробности, не исключающие грубых и уродливых моментов, относящихся даже к области физиологии. Но бытовая сказка делает обыденное предметом изображения ради высоких целей. Обращение сказок к бытовым подробностям и описанию низменных побуждений человека служит средством социальных оценок и многозначительных разоблачений.

Сказка-новелла любит занимательный сюжет, изобилующий комическими ситуациями. Она редко прибегает к использованию чудесного вымысла вне бытового плана. Вымыслу, обычному в волшебном повествовании, новеллистическая история противопоставляет ясный взгляд на действительность. Ирония вытесняет веру в чудеса. В новеллистических историях обычен и прием использования многозначности слов, которые по-своему понимают разные герои сказки.

Сказка-новелла рассчитана на непрерывность и единство восприятия. Она исключает вставные и параллельные эпизоды. Резкость ситуации и четкость обрисовки типов дополняются специфически сжатым интенсивным сюжетом. Предельно простая форма сказки-новеллы - повествование об одном событии. В этих случаях новеллистическая сказка превращается в анекдотический рассказ, в котором развязка следует неожиданно и тем не менее вполне естественно, в соответствии с характером персонажей и обстоятельствами. В отличие от анекдота, новеллистическая сказка знает и развернутое повествование и более или менее развернутые характеристики персонажей, но ей, по ее природе, присущи все свойства анекдота. Разница лишь в том, что все его свойства предстают в сказке-новелле не в столь концентрированном виде.

Как бы ярки ни были стилистические приемы использования ритмической речи, всего красочнее и полнее представлена в сказках-новеллах народная разговорная речь. Вообще следует заметить, что народная речь, пронизанная иронией, насмешкой, в сказке-новелле, как и во всех других сказках, обнаруживает свои лучшие свойства и особенности .

Рассмотрев все три важнейшие разновидности сказок, можно убедиться в том, что все они характеризуются своим отношением к реальности. Их исторически сложившийся традиционный вымысел со всеми сопутствующими ему образно-сюжетными и повествовательно-стилевыми формами и делает сказки особым поэтическим жанром. При всей невероятности событий, о которых говорится, в основе сказок лежат идеи «натуральные» и «обыкновенные»; не установка на вымысел является главной чертой жанра сказки, а установка на раскрытие жизненной правды с помощью возвышающего или снижающего реальность условно-поэтического вымысла, формы которого складывались в тесной связи с обширным кругом мировоззренческих и бытовых понятий и представлений народа как в древнее, так и в позднее историческое время.

Методика анализа такого жанра, как сказка, определяется его литературной спецификой.

Как говорилось выше, сказка - один из видов повествовательной литературы, произведение в прозе или - реже - в стихах, в котором речь идет о вымышленных событиях, иногда фантастического характера В традициях русской методики не обсуждать с детьми аллегорический смысл сказки: «Пусть в сказке все говорит само за себя» (В.Г. Белинский). Дети без постороннего вмешательства улавливают идейную направленность сказки: добро побеждает зло. Уже после первичного восприятия учащиеся проявляют свои симпатии и антипатии к персонажам. Задача учителя при анализе сказок - помочь детям заметить формальные признаки данного жанра. В кумулятивной сказке - это нагромождение событий или героев, связь звеньев в цепочке событий, способ нанизывания одного события за другим, выстраивания цепочки, роль стилистических формул в последовательности действий. В волшебной сказке - это специфика структуры пространства, наличие двух миров и границы между ними, обязательный переход главным героем этой границы «туда» и «обратно», перерождение героя в конце сказки. В новеллистической (бытовой) сказке - это резкая смена точки рения, относительно которой ведется повествование. Поэтому при чтении кумулятивной сказки полезно схематично обозначить цепочку героев и событий, приведших к развязке сказки. При чтении волшебной сказки - дать детям задание начертить схему путешествия героя в иной мир и обратно. А пи работе над бытовой сказкой удобно использовать пересказ с изменением лица рассказчика. Аллегорический смысл сказок приоткроется ребенку в том случае, если он уяснит функцию формальных элементов и сумеет соотнести их с целостным восприятием текста, а не будет интерпретировать сказки, исходя из своих житейских установок. Очень важно научить детей отделять сюжет сказки от способа ее рассказывания, поэтому при анализе внимание концентрируется на формулах:

Начала: Жили-были…, В некотором царстве, в некотором государстве…;

Продолжения: Долго ли, коротко ли…; Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается…;

Конца: И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало…; Вот вам сказка, а мне кринка масла .