Поэт Осип Мандельштам оставил следующие воспоминания об одном из самых ярких российских людей второй половины XIX столетия, враче-психиатре Бо-ри-се Синани: «Однажды за чайным столом кто-то упомянул о состоянии после смерти, и Борис Наумович удивленно поднял брови: „Что такое? Помню я, что было до рожденья? Ничего не помню, ничего не было. Ну и после смерти ничего не будет“». «Его базаровщина переходила в древнегреческую простоту. И даже одноглазая кухарка заражена была общим строем», — комментирует высказывание Синани модернист Мандельштам.

В конце XIX — начале XX века «базаровщина» и позитивизм были значительно потеснены: у российских интеллектуалов возник отчетливый запрос на выход за пределы традиционных для русской интеллигенции вопросов и тем. Проще говоря, для интеллигента перестало считаться постыдным быть религиозным человеком, даже мистиком, заниматься богословскими проблемами, увле-каться оккультизмом, всерьез относиться к магии, астрологии, и тому подобному. Поэтому с легкой руки эмигрантских историков русской мысли этот период стал называться религиозным ренессансом. Термин этот доста-точно условный, ведь если смотреть на Российскую империю в целом, то на ру-беже веков уровень религиозности скорее снижался, доказательством чему — сравнительно слабое сопротивление населения антирелигиозным акциям большевиков после октября 1917 года. Однако для краткого описания опреде-ленной тенденции в русском обществе рубежа веков определение «религиоз-ный ренессанс» представляется более или менее пригодным.

У истоков этого движения стоял философ и поэт Владимир Сергеевич Соловь-ев, роль которого для русской религиозной философии (отчасти и для поэтов-младосимволистов) сравнима с ролью Пушкина для русской литера-туры. Мыс-лители начала XX века могли бы, перефразируя известные слова Аполлона Гри-горьева о Пушкине, сказать: «Владимир Соловьев — наше все». Действи-тель-но, в книгах, статьях, стихах, письмах Соловьева в свернутом, а иногда и в развер-нутом виде содержатся практически все те идеи и смыслы, которые определят специфику русского религиозного ренессанса.

Соловьев создал так называемую философию всеединства, в основе которой убеждение в том, что благо — в целостности, а зло — в раздробленности. Бог — абсолютная целостность, он неделим, его нельзя представить как сумму каких-то составных частей. К этому же идеалу стремятся человечество и весь мир. Стремление же к индивидуализации, обособлению, по Соловь-еву, — ис-точ-ник страданий и зла. Соловьев утверждал нерасчлененность различных сфер бытия, говорил о неразделимости истины, добра и красоты, то есть зна-ния, этики и эстетики. Подлинное искусство не существует в отрыве от нрав-ственности, оно не может быть аморальным или имморальным Аморальный — противоречащий морали; имморальный — безразличный к морали, никак не соотносящийся с ней. ; мораль невозможна в отрыве от высшего знания, она должна быть основана на пони-ма-нии Божественного замысла о мире.

Это учение оказало огромное влияние на русскую культуру первых десяти-летий XX века. Оно отозвалось не только в трудах философов и богословов, но и в мировоззрении таких поэтов-символистов, как Александр Блок, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, в их убежденности, что мир един и все происходящее «внизу», в материальном мире, лишь отражает те процессы, которые идут «наверху», в высших сферах бытия. «Затем, что оба Соловьевым / Таинственно мы крещены…» — писал Иванов в стихотворном послании Блоку, и эта фор-мула была не красным словцом, а честной констатацией.

Надо понимать, что пафос всеобщего синтеза, а особенно дидактизм и мора-лизм соловьевской концепции (добро для него явно важнее красоты) выглядят отчетливо оппозиционными по отношению к главным тенденциям европей-ской мысли этого времени. Крупнейший английский писатель конца XIX века Оскар Уайльд проповедует автономность искусства, невозможность подчи-нения его любым этическим теориям. Немецкий философ Фридрих Ницше, самый влиятельный мыслитель Европы рубежа веков, противопоставляет мораль и знание: последнее достижимо только при выходе за пределы сковы-ваю-щих свободную мысль моральных ограничений. На этом фоне учение Соловьева смотрится вызывающим анахронизмом.

С другой стороны, подход Соловьева и его последователей прекрасно впи-сы-вается в общеевропейский неоромантический тренд. Неоромантики не дове-ряли рациональному знанию — по Соловьеву, адекватно познать целостный мир с помощью расщепляющего его на части рационалистического анализа невозможно, нужен такой же целостный духовный акт познания. Неороман-тики отвергали современную жизнь и обращались в поисках идеала к прош-лому — у философов русского религиозного ренессанса также в полной мере ощутим этот консервативный пафос. Так, Николай Бердяев находил пример идеального общественного устройства в эпохе Средневековья, а Павел Фло-ренский признавался, что готов назвать себя по духу скорее пунийцем (то есть жителем Древнего Карфагена), нежели сыном своего времени и совре-менным «цивилизованным» человеком. И в этом отношении русская филосо-фия рубе-жа веков была частью общемировой реакции на научную революцию, капи-талисти-ческий способ хозяйствования, торжество «буржуазных» ценно-стей, чуть позже — на Первую мировую войну и революцию 1917 года, в конеч-ном итоге — на общее ускорение жизни и ощущение, что мир стремительно меня-ется и никогда больше не будет прежним.

Русская религиозная философия возникает до тех катаклизмов, которые по-тряс---ли мир в 1910-е годы. Однако мироощущение мыслителей и поэтов рубе-жа веков пронизано пониманием неизбежности грядущих потрясений и даже наступления последних времен. У самого Соловьева ожидание близкого конца света иногда принимало причудливые формы — так, приближение апокалип-сиса он связывал с «восточной опасностью», «желтой угрозой», то есть с гря-ду-щим вторжением японо-китайско-тибетских орд в Россию и Европу. В фи-наль-ных строфах своего знаменитого стихотворения «Панмонголизм» 1894 года Соловьев зловеще пророчествовал:

От вод малайских до Алтая
Вожди с восточных островов
У стен поникшего Китая
Собрали тьмы своих полков.

Как саранча, неисчислимы
И ненасытны, как она,
Нездешней силою хранимы,
Идут на север племена.

О Русь! забудь былую славу:
Орел двухглавый сокрушен,
И желтым детям на забаву
Даны клочки твоих знамен.

Смирится в трепете и страхе,
Кто мог завет любви забыть…
И Третий Рим лежит во прахе,
А уж четвертому не быть.

Неудивительно, что Русско-японскую войну 1904-1905 годов многие со-вре-менники восприняли как исполнение пророчеств умершего к тому времени философа.

В преддверии близящегося пришествия Антихриста Соловьев считал важней-шей задачей объединение православной и католической церкви, чтобы хри-стианский мир встретил смертельного врага во всеоружии, то есть в нерас-члененном единстве, как в первые века христианства. Отчаявшись увидеть на практике воплощение ожидаемого синтеза, Соловьев реализовал его сам, тайно приняв католицизм без отречения от православия и став таким образом первым и единственным членом соединенной Церкви. Особую роль в чаемом объединении Востока и Запада, православия и католицизма Соловьев отводил Польше как стране, лежащей между двумя мирами. Отсюда его любовь к поль-ской культуре и, в частности, чрезвычайно высокая оценка личности и твор-чества Адама Мицкевича, которого Соловьев ставил выше Пушкина.

Эсхатология Соловьева оказала на его младших современников не меньшее влияние, чем его учение о всеединстве. Культура Серебряного века буквально пронизана эсхатологическими чаяниями. Дмитрий Мережковский предсказы-вал скорое наступление эпохи Третьего Завета, Царства Духа, которое должно прийти на смену Царству Отца (Ветхий Завет) и Царству Сына (Новый Завет), и через призму этой концепции рассматривал всю мировую историю. Один из самых странных мыслителей эпохи Василий Розанов, полушутливо-полу-серьезно уверявший читателя, что каждая его строка «есть Священное Писа-ние», после революции 1917 года завершил корпус своих трудов книгой, кото-рую он назвал «Апокалипсис нашего времени». В этой книге он, в частности, предложил выразительную метафору октябрьского переворота как внезапного для многих прекращения течения отечественной истории, упразднения при-вычного предметного мира и торжества страшной пустоты:

«С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.
— Представление окончилось.
Публика встала.
— Пора одевать шубы и возвращаться домой.
Оглянулись.
Но ни шуб, ни домов не оказалось».

Вообще сравнение событий Первой мировой войны и революции с апокалипси-сом стало общим местом в философии, литературе и публицистике той эпохи.

Нужно сказать, что русский религиозный ренессанс вовсе не был монолитным явлением. Среди русских философов той эпохи были священники и богоиска-те-ли, славянофилы и западники, соловьевцы и ницшеанцы. Одни из них цени-ли новые течения в литературе и искусстве, другие — презирали. Одни, вслед за Соловьевым, исходили из примата нравственных требований, другие, как Бердяев, проповедовали абсолютную свободу, без которой невозможно полно-ценное существование ни человека, ни даже Бога, и ставили спонтанность творческого акта выше сковывающих рамок этики.

Что же в таком случае позволяет нам объединять этих столь разных людей и их столь непохожие одна на другую концепции в одно явление? Если брать предельно общий знаменатель, то, наверное, ответ на этот вопрос может быть сформулирован так: стремление к расширению языка философии, к раздви-же-нию границ мысли. Предметом философствования стали многие темы и про-блемы, которые анализировались в Средние века, но затем были отбро-шены философией Нового времени. Мыслители начала XX века позволили себе исполь-зовать современный философский аппарат для обсуждения вопросов, которые традиционная философия относила к области богословия и потому игнорировала. Примером могут послужить работы философа и священника Сергея Николаевича Булгакова о троичности, где вся концепция мира и бытия неотделима от обсуждения православного учения о Троице.

Но еще важнее здесь не «что», а «как», не содержание, а форма философского высказывания. В предсмертной статье о Лермонтове Соловьев приводит ле-ген-ду о полумифическом предке поэта, шотландском рыцаре Томасе Лермонте, который славился как ведун и прозорливец и за страсть к стихотворству был прозван Фома Рифмач. «Конец его был загадочен, — пишет Соловьев, — он про--пал без вести, уйдя вслед за двумя белыми оленями, присланными за ним, как говорили, из царства фей». В этой истории философ видит разгадку лич-ности, творчества и судьбы Лермонтова. То есть предание, по сути сказка, становится аргументом, обладающим для автора не меньшей убедительностью и объяснительной силой, чем логические построения.

Сама жизненная история Соловьева была примером подобного синтеза рацио-нализма и мистики, «нормального» и «странного». Профессор Петербургского университета, автор множества ученых трудов, написанных вполне в рамках академических «приличий», — и одновременно духовидец, рассказывающий друзьям о своих встречах с таинственной Вечной Женственностью и о том, как на него во время путешествия на пароходе нападал черт. Умер Соловьев от бо-лезни почек, вызванной многолетним отравлением парами скипидара: скипи-дар Соловьев считал действенным средством против бесов и постоянно обрыз-гивал им свою комнату и постель.

И это не просто анекдоты — для последователей Соловьева было очень важно, что философ не только в своих трудах, но и в жизни преодолевал привычные рациональные формы мировидения и поведения (Розанов не случайно написал, что самое интересное в Соловьеве — то, что «бесенок сидел у него на плече»). Даже смерть Соловьева в 1900 году, как и одновременная смерть Ницше, вос-принимались как знак судьбы, символ: два великих мыслителя подвели итог предшествующей эпохе, но не смогли перейти в новый век, как Моисей после многолетнего странствия по пустыне подвел евреев к границе Земли обето-ван-ной, но умер, не сумев в нее войти.

В Серебряном веке радикально меняется само представление о философском высказывании. Философ теперь может писать как Лев Шестов, стремящийся раз и навсегда избавиться от любых общих идей и философских систем, от ра-ци-онального мышления и принудительной морали, утверждающий абсурд-ность мира и, подобно библейскому Иову, обращающийся к Богу с «по-след-ними» вопросами: о смысле страдания, зла и человеческого существо-ва-ния, всегда уникального в своем трагизме. Или как Розанов, выражающий свои мысли в форме «опавших листьев» — отрывочных полудневниковых записей, где демонстративно отсутствует какая бы то ни было логическая аргументация и даже внешняя связь между отдель-ными фрагментами. Философская книга могла выглядеть как «Столп и утвер-жде-ние истины» Флоренского — по содер-жанию традиционный бого-слов-ский труд, по внешнему виду, однако, напо-минавший то ли средневековые рукопи-си, то ли фигурные стихи футуристов и постфутуристов: автор настоял на по-стоянной смене внутри издания при-чудливых шрифтов и снабдил главы гра-вюрными заставками-розетками.

Конечно, это стремление выйти за пределы рационального и обыденного зача-стую оборачивалось готовностью всерьез рассуждать о вещах и явлениях, заве-домо отвергаемых научным знанием, да и просто здравым смыслом. Отсюда целая россыпь самых фантастических идей и концепций. Так, Флорен-ский создал целую «науку» о значении имен и их влиянии на судьбу человека. С его точки зрения, женщина по имени Александра непременно «надтреснута психологически и нравственно», имя Алексей «мало способствует проявлению мужественности», а Ольги «обыкновенно имеют черты лица и фигуру значи-тельные и скорее красивые, но не тонкие». А Розанов верил в то, что евреи накануне Пасхи похищают христианских младенцев и готовят на их крови ритуальные лепешки — мацу. При этом, внешне возмущаясь такой «практи-кой», на самом деле Розанов скорее восхищался евреями: во-первых, они бес-прекословно выполняли якобы данную им Богом заповедь и таким образом демонстрировали крепость своей веры, а во-вторых, не забывали, что главная тайна — это тайна крови.

Вообще в трудах Розанова на еврейскую тему (и не только) доведена до предела еще одна важная тенденция философии этого периода. Если мы посмотрим на круг источников, которыми он пользовался при написании своих главных работ о еврействе, то увидим, что его реальные знания о еврейской религии весьма ограниченны. То, что Розанов называет «юдаизмом», — это скорее его собственная религия, нежели действительный иудаизм, на что, собственно, и ука-зывали еще современники философа. Розанова, однако, такие возражения отнюдь не смущали — оппонентам он отвечал, что ни ученые, ни раввины ничего в иудаизме не понимают, они для этого слишком «европейцы», слиш-ком позитивисты. Подразумевалось, что по-настоящему разбирается в пред-мете только он, Розанов, в силу интуиции и внутреннего родства. То есть в «сере-бряно-вечной» философии фантазия зачастую оказывается важнее доскональ-ного изучения вопроса. Философия таким образом сближается с вольной эссеистикой, а иногда даже с художественной литературой.

Филолог Михаил Гаспаров заметил некогда, что из всей гигантской переписки Блока и Белого современному читателю понятны лишь две фразы: «дорогой Саша» и «дорогой Боря» (настоящее имя Андрея Белого — Борис Бугаев) — все прочее нуждается в переводе. И это касается, конечно, не только Блока и Бело-го, но и любых людей прежних эпох, которых мы пытаемся понять и «пере-ве-сти» на свой язык. У мыслителей Серебряного века были свои про-рывы и свои провалы, но важно понимать, что в культуре все взаимосвязано и без вторых, возможно, не было бы первых. Движение философской мысли тогда требовало именно такого языка и такого мышления, где духовный макси-мализм и стрем-ление к абсолюту зачастую не оставляли времени на присталь-ное рассмотрение деталей, а попытка преодолеть ограниченность рациональ-ного знания обора-чивалась презрением к разуму как таковому.

Окончательный расчет с «базаровщиной» был произведен группой философов, объединившихся в сборнике «Вехи». Книга, включавшая статьи Николая Бер-дя-ева, Сергея Булгакова, Михаила Гершензона и других авторов, была посвя-щена, по выражению Семена Франка, критике «интеллигентского миросозер-ца-ния», «обличению духовной узости и идейного убожества традиционных интел-лигентских идей». Она вышла в 1909 году и в течение года выдержала пять изданий — факт для «идейного» сборника небывалый. «Вехи» породили целую контрлитературу, количество написанного о сборнике во много раз пре-восхо-дило объем самих «Вех». Высказанные «веховцами» мысли оспаривались в от-ветных сборниках, многочисленных журнально-газетных статьях, на уст-ных диспутах. Лидер партии кадетов Павел Милюков совершил специальное лек-ционное турне по России с опровержением «веховских» тезисов. Очевидная заслуга участников «Вех» в том, что им удалось вывести столкновение двух мировоззрений на поверхность, сделать его основным содержанием идейной жизни России конца 1900-х — начала 1910-х годов.

Октябрьский переворот, воспринятый многими людьми Серебряного века как воплощение их эсхатологических предчувствий, стал началом конца быто-вания русской религиозной философии в прежних формах. Окончательную черту под эпохой подвел так называемый , когда из Рос-сии осенью 1922 года были высланы Николай Бердяев, Николай Лосский, Семен Франк и другие крупнейшие мыслители. Отныне идеи русского рели-гиозного ренес-санса могли развиваться либо в эмиграции, либо в «кухонных» беседах остав-шихся в России философов. Их труды не имели доступа к печат-ному станку и распространялись в лучшем случае в нескольких машинописных копиях среди доверенных друзей и единомышленников. Однако многие из них в тече-ние десятилетий оставались верны прежнему языку и стилю мышления. Так, друг Мережковского и Розанова Петр Перцов даже в работах 1930-40-х го-дов осмыслял съезды партии, приход к власти Гитлера, Вторую мировую войну в терминах неославянофильских споров начала века и размышлял о трех перво-элементах, из которых состоит все сущее.

Вместо общего подведения итогов лучше процитировать выразительное обобщающее суждение одного из самых видных представителей той эпохи, Николая Бердяева:

«Русский культурный ренессанс начала века был одной из самых утон-ченных эпох в истории русской культуры. Это была эпоха творческого подъема поэзии и философии после периода упадка. Это была вместе с тем эпоха появления новых душ, новой чувствительности. Души раскрылись для всякого рода мистических веяний, и положительных и отрицательных. Никогда еще не были так сильны у нас всякого рода пре-льщения и смешения. Вместе с тем русскими душами овладели пред-чувствия надвигающихся катастроф. Поэты видели не только гряду-щие зори, но что-то страшное, надвигающееся на Россию и мир (А. Блок, А. Белый). Религиозные философы проникались апокалипти-че-скими настроениями. Про-рочества о близящемся конце мира, может быть, реально означали не при-бли-жение конца мира, а приближение конца старой, императорской России».

Соловьев Владимир Сергеевич (1853-1900) - выдающийся, истинно гениальный мыслитель России, поражающий многогранностью своих интересов.

Он обладал удивительной эрудицией вообще и прежде всего глубоким знанием мировых философских систем и учений и критиковал такие их недостатки, как отвлеченность и односторонность: одни подчеркивали всеобщее и рационализм, а другие впадали в противоположную крайность - эмпиризм, частное. И та, и другая (крайности) заводили философскую мысль в тупик, преграждая путь к адекватному осмыслению единого сущего. Он первым в России создал свою особую философскую систему. Предельно высшим единством сущего, по Соловьеву, является Бог. Вся глубина и полнота сущего предполагает принцип абсолютной личности, энергийно-волевой, всеблагой, любящей и милостивой, но наказующей за грехи. Именно Бог олицетворяет положительное всеединство сущего. Все неисчислимое многообразие сущего скреплено божественным единством. Все материальное одухотворено божественным началом, выступая в качестве мировой души, или Софии, т.е. смыслонаполенностью вещей и событий, что связано с идеей творческого мастерства.

Таким образом, стержневым принципом философии Соловьева является философия положительного всеединства. Сущее содержит в себе благо как проявление воли, истину как проявление разума и красоту как проявление чувства. Из этого вытекает принцип: Абсолютное осуществляет благо через истину в красоте. Эти три начала - благо, истина и красота - составляют нерасторжимое единство, предполагающее любовь - силу, подрывающую корни эгоизма.

Цель мировой истории - единство Бога и внебожественного мира, возглавляемого человечеством. Нравственный смысл личности, являющейся связующим звеном между божественным и природным мирами, реализуется в акте любви к другому человеку, к природе, к Богу. В сущности акт любви есть нравственный поступок, которым человек приближает себя в Абсолюту. Истинный предмет любви - Вечная Женственность, личный образ всеединства.

В обществе идея всеединства раскрывается как богочеловеческий союз людей, как некая вселенская церковь, объединяющая в себе все национальности, снимающая все социальные противоречия и способствующая установлению на земле «царства божьего», понимаемого как «действительный нравственный порядок». Залогом установления такого всеединства является объединение западной и восточной, т.е. католической и православной, церквей.

Рассматривая проблему «человек и общество», Соловьев утверждал, что человек - вершина творения Бога. Общество есть расширенная личность, а личность - это сосредоточенное общество. Идеалы совершенного добра открывает христианство. Юридическое право не в состоянии это сделать: оно способно преградить путь для проявления лишь крайних форм зла. Требования добра необходимы в политике, экономике и вообще во всех сферах социума.

Бердяев Николай Александрович (1874-1948) - религиозный философ, публицист.

Бердяев не разделял традиционное христианское мировоззрение с его идеей завершенности творения и откровения. И то, и другое, с его точки зрения, не закончено, а может и должно продолжаться. Конечно, Богом, но уже совместно с человеком, через его, человека, творчество. Это свое убеждение, этот свой прорыв к новому религиозному сознанию Бердяев развивает в концепцию антроподицеи - оправдания человека в творчестве и через творчество. Творчество божественно и свято, оно - сама религия.

Творчеством человек оправдывает жизнь и себя в ней перед Богом. Жизнь в творчестве и творческая жизнь есть жизнь в духе, духовная жизнь, духовное восхождение. Духовность и творчество в каком-то смысле совпадают.

Творчество возможно только при допущении и в условиях свободы, в опоре на свободу. Оно вытекает, рождается из свободы. Свободу Бердяев награждает такими эпитетами, как таинственная, изначальная, бездонная, неизъяснимая, безосновательная. Над свободой, оказывается, не властен даже Бог, ибо он ее не создавал. Свобода коренится в «ничто», или первичном хаосе, из которого Бог и сотворил мир.

В исходном своем понимании свобода первична по отношению к добру и злу, она лишь обусловливает их возможность. Зло пришло в мир вместе с отпадением человека от Бога. Причину этого следует искать в своеволии и человеческой гордыне, в стремлении человека сравняться с Богом, став тем самым на его место.

Творчество для Бердяева есть также особая мораль, мораль или этика творчества. Мораль творчества направлена на созидание новой жизни, а не на приспособление к условиям наличного, данного, бытия.

Смысл новой эпохи, провозвестником которой Бердяев считал себя самого, состоит в том, что она наполняется откровением человека. «Итог мировой жизни и мировой культуры, - читаем мы у Бердяева, - постановка проблемы творчества, проблемы антропологического откровения».

Последним блестящим взлетом дворянской культуры в России, ее заключительным величественным аккордом стал русский духовный ренессанс конца XIX - начала XX века.
В основе этого мощного духовного и культурного течения стояла грандиозная фигура поэта, мыслителя, философа и богослова Владимира Соловьева, неразрывную связь с которым - прямую или косвенную - признавали все деятели Серебряного века. Соловьев был предтечей возрождения религиозного сознания и русской философской мысли. Он вдохновил своими идеями целое поколение богословов, мыслителей, общественных деятелей, писателей и поэтов. (Среди них такие философы, как Флоренский, Булгаков, Трубецкие, Лосский, Франк и отчасти Бердяев. Огромным было влияние мистических стихов Соловьева и его эстетики на развитие русского символизма, что признавали Мережковский, Гиппиус, Брюсов, Вячеслав Иванов, Блок, Белый и другие.)
К несчастью, культура Серебряного века не привилась на русской почве и не соединилась с народной. Она расцвела на страницах многочисленных журналов и альманахов, в салонах и религиозно-философских обществах, где шла напряженная разработка глубочайших философских и религиозных вопросов.
Массами в ту пору владели совсем другие идеи. И поэтому в 1917 г. эта культура была сметена рационально-атеистической, марксистско-большевистской идеологией, которая потом на многие десятилетия утвердила в России свое безграничное господство.

ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ

Владимир Сергеевич Соловьев родился в январе 1853 г. в Москве. Отец его, Сергей Михайлович Соловьев, знаменитый русский историк, профессор (впоследствии - ректор) Московского университета, автор многотомной "Истории России", имел на сына очень большое влияние. Получив хорошее и разностороннее домашнее образование, Соловьев в 1864 г. поступил в третий класс Первой Московской гимназии, которую окончил в 1869 г. С этими годами Соловьев связывал начало своих духовных исканий. В детстве религиозное чувство его было очень сильным. В гимназии горячая вера уступила место столь же страстному неверию. Позже в своей автобиографии он рассказывал: "Самостоятельное умственное развитие началось у меня с появления религиозного скептицизма на тринадцатом году жизни. Ход моих мыслей в этом направлении был совершенно последователен, и в четыре года я пережил один за другим все фазисы отрицательного движения европейской мысли за последние четыре века. От сомнения в необходимости религиозности внешней, от иконоборства, я перешел к рационализму, к неверию в чудо и в божественность Христа, стал деистом, потом пантеистом, потом атеистом и материалистом. На каждой из этих стадий я останавливался с увлечением и фанатизмом. Так, в эпоху своего протестантизма я не ограничивался охлаждением к церковному богослужению, к которому прежде имел страсть, но предался практическому иконоборству и выбросил за окно и в помойную яму некоторые иконы, бывшие в моей комнате... Мой отец, хорошо видевший, что происходит в моей голове, воздерживался от прямого противодействия, но косвенным образом старался показать мне, что смотрит на мое неверие как на болезнь, очень огорчен ею, но уверен, что я в конце концов должен выздороветь". Период нигилизма длился у Соловьева с 12 до 16 лет, от 1865 до 1869 г., и составил настоящую эпоху в его жизни. Один из его друзей, Лопатин, писал: "Я никогда потом не встречал материалиста столь страстно убежденного. Это был типичный нигилист 60-х гг.".

В 1869 г. Соловьев поступил на филологический факультет Московского университета, с которого потом перешел на физико-математический, более Соответствующий его тогдашнему состоянию духа. В годы учебы он пережил новую эволюцию мироощущения - от крайнего атеизма обратно к идеализму и христианству. Сам Соловьев так описывал этот процесс: "Я поступил в университет с вполне определившимся отрицательным отношением к религии и с потребностью нового положительного содержания для ума. В естественных науках, которым я думал себя посвятить, меня интересовали не специальные подробности, а философская сторона естествознания. Поэтому я серьезно занялся только двумя естественными науками: морфологией растений и сравнительной анатомией. Ища философию в естественных науках, естественно было обратиться к самой философии". Первой книгой, которая посеяла сомнение в его атеизме, стала "Этика" пантеиста Спинозы. От нее он перешел к "Логике" Гегеля. Затем, через Канта, - к Шопенгауэру и Шеллингу. От аскетизма Шопенгауэра был только шаг к аскетизму Евангелия. Таким образом, круг замкнулся - Соловьев вернулся в лоно религии, но вернулся совсем не той дорогой, по которой когда-то ушел, а через умозрительный философский идеализм. Поэтому на этот раз он обратился не к каноническому православию, а к изощренному мистицизму. Тогда же он с увлечением занимается спиритизмом, обнаружив у себя способности сильного медиума.

Внешние обстоятельства жизни Соловьева в эти годы были следующие. В 1872 г. он оставил физико-математический факультет и опять поступил вольным слушателем на историко-филологический, проучился здесь год и подал прошение об увольнении из числа студентов. В 1873 г. он успешно выдержал экзамен на степень кандидата историко-филологических наук и вскоре был зачислен вольнослушателем в Московскую духовную академию. Поселившись отшельником в Сергиевом Посаде, он погрузился в изучение богословия и философии. Именно тогда, при чтении работ западноевропейских мистиков, у Соловьева пробудился горячий интерес к учению о Божественной премудрости - Софии, следы которого он нашел у Парацельса, Бёме и Сведенборга. Здесь же в Академии Соловьев начал писать свою магистерскую диссертацию "Кризис западной философии", которую блестяще защитил в 1874 г. Вскоре после этого он был принят ординарным профессором на кафедру философии Московского университета.

Летом 1875 г. Соловьев отправился в Лондон, чтобы (как было написано в официальном свидетельстве, выданном университетом) изучать в библиотеке Британского музея "памятники индийской, гностической и средневековой философий". Главной целью Соловьева было чтение каббалистических книг, в которых он надеялся разыскать новые сведения о Софии. Его мистический настрой в это время был так велик, что он дважды удостоился чести видеть свою богиню. (Первое лицезрение Софии произошло еще в детстве, когда Соловьеву было десять дет. София явилась ему тогда в православном храме.) Теперь он увидел ее второй раз - в библиотеке Британского музея, но только на мгновение и не полностью. Богиня назначила ему третье свидание в Египте. В сильнейшем возбуждении, оставив все дела, Соловьев устремился в Африку. Здесь перед рассветом, в безлюдном и глухом месте по дороге в Фиваиду, София явилась к нему в последний раз. Во время этого свидания Соловьева посетило своего рода озарение, о котором он следующим образом сообщал в своей поэме "Три свидания": "Что есть, что было, что грядет вовеки - все обнял тут один недвижный.взор... Все видел я, и все одно лишь было, - один лишь образ женской красоты...

Безмерное в его размер входило, - передо мной, во мне - одна лишь ты..." Этим третьим свиданием завершилось ученичество Соловьева. В дальнейшем он выступает уже как сложившийся оригинальный философ. Одна за другой в течение пяти лет выходят его "Философские начала цельного знания" (1877), "Чтения о Богочеловечестве" (1878) и "Критика отвлеченных начал" (1880), заложившие основы его философской системы.

Из этих произведений особого внимания заслуживают "Чтения о Богочеловечестве". Чтения (лекции) стали крупным событием в культурной жизни столицы. Их посещали видные сановники, светские дамы, общественные деятели, студенческая молодежь. На них присутствовали Достоевский и Толстой. Новым и необычным был сам тон выступлений. Соловьев говорил не как философ, а как богослов и как проповедник нового христианства. Суть его учения заключалась в следующем. Старая традиционная форма религии исходит из веры в Бога, но не проводит этой веры до конца.

Современная, внерелигиозная цивилизация исходит из веры в человека, но и она не проводит этой веры до конца. Последовательно же проведенные и до конца осуществленные обе эти веры - вера в бога и вера в человека - сходятся в полной и всецелой истине Богочеловечества, которая была раскрыта еще отцами Вселенских соборов и нашла выражение в догмате о двух природах Христа. Соловьев так разбирает и комментирует этот догмат. В центре мирового процесса лежит чудо Боговоплощения, которое на начальном этапе проявляется как все более сложная организация материи. Сначала она осуществляется под воздействием слепых сил (гравитации, электрических, химических), затем - на более высоком уровне - в мире растений и животных. Космический эволюционный процесс завершился созданием совершенного организма - человека, после чего естественная эволюция сменяется историей. Человек в философии Соловьева является центром мира. Идеальный мир Божественного и материальный мир природы соединяются в нем. Человек равно принадлежит двум этим мирам, вмещая в себе их единство и их противоположности. Смысл человеческой истории заключается в постепенном и все более полном сближении человечества с Богом и в постепенном познании Его сути. Соловьев определял пять этапов этого познания: 1) наивный первобытный политеизм, когда божественное начало скрыто от человека за миром явлений и человек поклоняется обожествленным силам природы; 2) буддизм (по мнению Соловьева, это было отрицательное откровение Бога, когда Божество впервые предстало человеку в абсолютном противопоставлении миру явлений и природы, не в виде личности, а как абсолютная сущность); 3) платоновское учение о идеях (здесь реальному, зримому миру противопоставлялся идеальный мир идей, составляющих в сумме сложную органическую систему); 4) монотеизм иудейства (Бог впервые предстает здесь перед человеком как Личность, это первое в истории личностное откровение Бога); 5) александрийская философия Филона и Плотина, развивавшая учение о Божественном Логосе и Триединстве.

Явление Христа стало кульминационным моментом истории. Познание природы Божества после этого было оплодотворено новым великим откровением - учением о Богочеловеке. Абстрактные религиозные образы и философские символы прежних эпох впервые воплотились тогда в Живого Человека. Божественный Логос снизошел в поток времени и стал историческим лицом. Божественное впервые зримо воссоединилось в этом акте с человеческим. Христос, по мнению Соловьева, стал первым идеальным или нормальным человеком будущего Богочеловечества. Он индивидуальное и вместе с тем универсальное существо, указавшее путь дальнейшего развития мира. Будущее человечества - во всеобъемлющем соединении с Божеством. Когда оно свершится, история окончится и наступит Царство Божие. Однако для того, чтобы человечество преобразилось в Богочеловеческое общество, необходимы два основания: 1) сохранение во всей чистоте Божественного начала, данного Христом; 2) развитие во всей полноте человеческого свободного начала (ибо воссоединение человечества может произойти лишь на основаниях полной и всеобъемлющей Любви).

Размышляя о форме организации будущего Богочеловечества, Соловьев пришел к мысли, что это будет теократия. Ибо Богочеловечество, воссоединенное с Богом через Христа, есть Церковь, которая должна в конце концов обнять собой всю природу и образовать вечное тело Божие. Рост и развитие этого тела - есть вся дальнейшая история человечества от Христа. Соловьев рассматривает ее преимущественно как историю церковную. Переходя к современности, он пишет, что в настоящее время истина Христова сохраняется восточным обществом и православной церковью, которые, однако, не осуществили принципа человеческой свободы. Последняя в наибольшей мере развита западным обществом и католической церковью, утратившими, однако, чистоту христианского учения. Православная церковь в настоящий момент как бы осуществляет в себе Божественное начало, а католическая - человеческое. Их воссоединение - главная и первостепенная задача человечества. Когда эти начала сольются между собой, на земле установится идеальная человеческая цивилизация - свободная вселенская теократия.

В 1880 г, Соловьев защитил в Петербургском университете докторскую диссертацию "Критика отвлеченных начал" и был принят в этот университет приват-доцентом. Но уже весной 1881 г. его преподавательская и профессорская карьера навсегда завершилась. В конце марта 1881 г., вскоре после убийства народовольцами Александра II, Соловьев произнес речь в зале Кредитного общества, в которой призвал молодого царя во имя христианской правды помиловать убийц своего отца. Лекция эта вызвала огромный энтузиазм среди молодежи, но шокировала чиновников министерства Народного образования. Соловьев понял, что должен подать прошение об отставке. Он расстался с университетом без сожаления, предполагая использовать все свое время для занятий философией. Главную свою задачу он видел в разработке идеи вселенской теократии и принципов, на которых должно произойти воссоединение церквей. 1884- 1887 гг. были посвящены работе над книгой "История и будущность теократии". В Публичной библиотеке в Петербурге он изучает Акты Вселенских Соборов, греческую и латинскую патрологию, читает творения Афанасия Великого, Кирилла Александрийского, Григория Великого, Иоанна Дамаскина. Блаженного Августина, святого Иринея и других западных и восточных отцов церкви, подробно штудирует католическую догматику. Одновременно он изучает древнееврейский язык, читает в оригинале Библию и Талмуд.

Исследование теократии Соловьев начал со времен Авраама, Исаака и Иакова. В своем труде он подробно прокомментировал библейские книги Бытие, Исход, Судей, Царств и Пророков. В процессе работы его прежние выводы и взгляды на природу теократии в значительной степени меняются. Он приходит к мысли, что будущая вселенская церковь должна сохранить жесткую иерархическую структуру и подчиняться одному первосвященнику.

В процессе объединения одна из церквей должна признать главенство первосвященника другой, и сделать это должна та из них, которая в меньшей степени сохранила чистоту заветов Христа. И тут глубокое изучение причин церковного раскола привело Соловьева к неожиданным результатам. Исследуя историю развития догматов христианской церкви, он показал, что каждый следующий Вселенский Собор вносил в предшествующую догматику свои новшества, развивавшие и углублявшие понимание природы Божества. Причем догматы католических соборов, отвергнутые православной церковью, являются раскрытием и дальнейшим выражением тех идей, которые уже содержались в учении восточных отцов и были приняты на семи Вселенских Соборах. Это открытие стало первым шагом Соловьева на пути к католичеству.

В 1887 г. он берется за новый труд - "Россия и вселенская церковь". Эту работу можно рассматривать как второй том "Теократии". Критика православия здесь углубляется и усиливается. Уже в первых главах Соловьев показал, что ни в русской официальной церкви, ни в других восточных патриархатах нет истинного духовного управления. Православная церковь стала частью государственной машины и находится под прямой властью светского государя. Истинная церковная власть, установленная самим Христом, осуществляется теперь только на Западе. Точно так же хранительницей вселенской идеи является не православная, а католическая церковь; не Запад, а Восток отпал от вселенского единства, и носитель его - римский первосвященник, прямой наследник апостола Петра. Внимательно рассмотрев спорные вопросы, расколовшие прежнее единство христианского мира, Соловьев нашел правильными и признал все догматы католической церкви. Этот богословский вывод имел большое влияние на его личную судьбу. Со второй половины 80-х гг. он установил очень активные контакты и переписку с деятелями католической церкви, а в 1896 г., незадолго до смерти, принял католическое вероисповедание. В России к выступлениям Соловьева отнеслись очень неоднозначно. Он разошелся со многими прежними друзьями. Обер-прокурор Синода Победоносцев заявил, что всякая его деятельность вредна для России. Духовная цензура стала чинить изданию его книг всевозможные препятствия и не пропустила "Теократию". Соловьеву пришлось печатать ее за границей в католическом Загребе. А "Россия и вселенская церковь" была выпущена в 1889 г. в Париже на французском языке. Понятно, что никакого движения к объединению церквей эти книги не произвели.

В начале 90-х гг. Соловьев начал и сам осознавать утопичность своих планов. Пережив глубокий духовный кризис, он постепенно охладел к идее объединения церквей и к догматическому богословию. В последние годы в его работах усиливаются мистические и эсхатологические настроения. Перед смертью он был весь полон предчувствием конца света и скорого прихода Антихриста. Этой проблеме посвящена одна из последних его больших работ "Три разговора" (1900). Речь в ней идет о близком конце всемирной истории, о том, что человечество призвано готовиться к пришествию Антихриста, и для этого все истинные христиане должны соединиться. Но это соединение Соловьев мыслил теперь не в виде унии, проведенной официальными представителями разделившихся церквей, а как свободный союз немногих верных. Только эта мистическая церковь избранных устоит в последней борьбе с Врагом и сможет основать Божие Царство. Умер Соловьев в июле 1900 г.

НИКОЛАЙ БЕРДЯЕВ

Николай Александрович Бердяев родился в марте 1874 г. в Киеве. Отец его в молодости служил кавалергардским офицером, избирался киевским уездным предводителем дворянства, а затем в течение 25 лет был председателем правления Киевского земельного банка. О своей семье Бердяев рассказывал с большой теплотой. "В детстве, - писал он, - я пользовался большой свободой и независимостью, которую очень активно отстаивал... Родители меня никогда не стесняли и не насиловали. Я не помню, чтобы меня когда-либо наказывали". Все его предки были военными, и, по семейной традиции, Бердяев поступил во второй класс Киевского кадетского корпуса. Но ему, с его вольнолюбивым характером, учеба в военном заведении не могла понравиться. "Я не любил корпуса, не любил военщины, все мне было не мило", - вспоминал Бердяев. По окончании шестого класса его перевели в Петербургский Пажеский корпус, но он вскоре вышел из него и в 1894 г. выдержал экстерном экзамены на аттестат зрелости. Вопреки воле родителей Бердяев поступил на естественный факультет Киевского университета, а через год перешел на юридический.

В университете Бердяев сошелся с революционной молодежью, увлекся марксизмом и в 1898 г. вступил в члены нелегального киевского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса". В том же году полиция арестовала весь киевский социал-демократический комитет. Бердяев провел месяц в тюрьме, затем на время следствия его выпустили под подписку о невыезде. В 1900 г. суд приговорил его к трехлетней ссылке в Вологду. Все эти годы Бердяев жил напряженной духовной жизнью, много читал и размышлял над философскими вопросами. В Вологде начался его трудный путь от критически трактуемого марксизма к идеализму. В 1901 г. вышла первая книжка Бердяева "Субъективизм и индивидуализм в общественной борьбе", написанная еще в духе марксизма. Но уже в 1902 г. Бердяев вступил в полемику с ортодоксальными марксистами по философскому подходу к проблеме нравственности. В этом споре он уже стоял на позиции идеализма. (Бердяев понимал нравственность как голос Божий внутри человека, который дан "для мира сего", но "не от мира сего", то есть он считал, что нравственные законы не выводятся из сущего, из эмпирического бытия.)

В 1903 г. Бердяев возвратился в Киев. В 1904 г. он женился на Лидии Трушевой, а в конце года перебрался с женой в Петербург. Здесь началась его активная журналистская деятельность. Бердяев быстро перезнакомился и сблизился со многими видными представителями тогдашнего петербургского литературного мира (Мережковским, Гиппиус, Чулковым, Белым и др.) и занял в этом кругу далеко не последнее место. Поначалу он вошел в редакцию журнала "Новый путь" (переименованного вскоре в "Вопросы жизни"), а после его закрытия сотрудничал в других журналах. Он так же активно включился в деятельность созданного незадолго до этого религиозно-философского общества, члены которого вырабатывали идеи "нового религиозного сознания", по сути новой вселенской религии.

Бердяев глубоко изучает философию и богословие. Хотя цельной философской системы он тогда еще не создал, по многим вопросам он имел своеобразные оригинальные взгляды. (Наиболее важная его работа петербургского периода "Новое религиозное сознание", 1907.) Уже тогда Бердяев подчеркивал особую роль личности и индивидуальности в мировом процессе и говорил, что "сам Бог воплотился в форме личности и заповедал утверждать личность для вечности, признал безмерную ценность индивидуальности". Освобождение его из-под влияния марксизма проходило медленно и трудно. Одно время он пытался построить свою философию на марксистской основе и живо участвовал во всех дискуссиях русских марксистов. В те годы шла острая полемика между "легальными марксистами" и их ортодоксальными противниками (Плехановым, Лениным). Бердяев критиковал последних за нетворческое отношение к положениям Маркса и за слепое преклонение перед догмами. В статье "Философия жизни" он писал: "Было когда-то великое учение, могучее и сильное, и, мы находились под его гипнотической властью. То был классический марксизм, и в нем трепетали творческие силы, но марксизм, родившийся в особую, уже пройденную историческую эпоху, состарился и одряхлел... эпигоны этого -учения стараются залатать его ветхие одежды, но заплаты эти делаются из материи совсем не подходящей, совсем чуждой..."

В 1908 г. Бердяев переехал в Москву. Здесь завершается его переход к мистическому реализму. Его книги и статьи начинают привлекать к себе общественное внимание. В период между первой и второй революцией известность Бердяева росла и сравнялась с известностью Мережковского. Их обоих считали предвестниками "новой эры" в религиозно-общественном развитии человечества. (В московский период Бердяев кроме большого количества статей написал книги "Философия свободы", 1911, и "Смысл творчества", 1916.) Бердяев с энтузиазмом встретил Февральскую революцию, которая вызвала в нем подъем духа. Приветствуя ее, он говорил: "Это - "падение" священного римского царства, которое приравнивается к падению Рима и Византии... Окончательно отжившая верхушка отвалилась, и никто не пожалел о ней. Небывалая низость старой власти объединила всех сверху донизу... и вот с молниеносной быстротой, в огромном единении была сметена старая власть, не дававшая России жить. Рассеялся долгий давящий кошмар, и народ русский вышел из заповедного мрачного царства в светлое царство свободы".

Октябрьскую революцию, последовавшую через несколько месяцев, он считал величайшей ошибкой. Бердяев, впрочем, многое готов был понять и принять в советской власти; единственное, с чем он не мог смириться, так это с удушением свободы мысли и духовности. В трудные годы революции и Гражданской войны Бердяевы жили очень бедно. Николай Александрович перебивался случайными лекциями и торговлей книгами в Книжной лавке писателей. В 1920 г. его материальное положение несколько поправилось. Совет факультета Московского университета избрал его профессором и пригласил читать лекции по философии. Но через два года сотрудничество с новой властью прервалось, причем не по вине Бердяева. В конце августа 1922 г. появилось известное постановление ГПУ "О высылке наиболее активных контрреволюционных элементов из среды профессоров, врачей, агрономов, литераторов". В черный список попал и Бердяев, хотя, разумеется, к числу "активных контрреволюционных элементов" он не принадлежал. В сентябре 1922 г. он с женой навсегда покинул Россию и поселился в Берлине.

В то время германская столица была одним из крупнейших центров русской эмиграции. Это навело на мысль основать здесь русский учебный центр. Уже в ноябре Бердяев вместе с несколькими профессорами объявил о создании Русской религиозно-философской академии. В феврале 1923 г. был открыт Русский научный институт. Однако жить в ту пору в Германии из-за инфляции и экономических неурядиц было трудно. Летом 1924 г. Бердяев переселился в Париж. (Через год сюда же переехала Религиозно-философская академия.) Первые годы жизни в Париже Бердяев тоже очень нуждался. Но в конце 20-х гг., благодаря издательской деятельности (с 1926 по 1939 г. Бердяев был редактором религиозно-философского журнала "Путь"), а также переизданию его сочинений (к которым на западе проявляли все больше и больше внимания) и полученному им небольшому наследству, материальное положение его поправилось. В Кламаре, недалеко от Парижа, он приобрел небольшой благоустроенный особняк с садом и зажил "вполне по-буржуазному". В эмиграции были написаны фундаментальные работы Бердяева "Философия свободного духа" (1927), "О назначении человека" (1931), "Свобода и дух" (1935), в которых были разработаны основные положения его оригинальной философской системы. "Исходная точка моего мировоззрения, - писал Бердяев, - есть примат свободы над бытием". Божество в его теогонии не изначально. Его возникновению, точно так же как и сотворению мира, предшествовал первичный хаос, божественное Ничто. Из этого Ничто рождается Святая Троица, Бог-Творец. Сотворение мира Богом-Творцом есть уже вторичный акт. "С этой точки зрения, - пишет Бердяев, - можно сказать, что свобода не создается Богом: она коренится в Ничто... извечно". Отсюда вытекает, что Бог не обладает властью над свободой. "Бог-создатель, - пишет Бердяев, - является всемогущим над бытием, над сотворенным миром, но у него нет власти над небытием, над несотворенной свободой". Эта свобода первична по отношению к добру и злу, она обуславливает возможность как добра, так и зла. С точки зрения Бердяева, действия какого-либо существа, обладающего свободной волей, не может предвидеть даже Бог, поскольку эти действия всецело свободны. Таким образом, он не может помешать появлению в мире зла, возникающему тогда, когда иррациональная свобода приводит к нарушению божественной иерархии Божества. "Миф о грехопадении, - пишет Бердяев, - говорит о бессилии Создателя отвратить зло, вытекающее из свободы, которую он не создавал..." В этом аспекте Бердяев рассматривает явление на землю Христа. Он приходит в первичный хаос, в пучину свободы, из которой появляется зло, ради того, чтобы взять на себя и искупить все грехи мира. Божественное самораспятие на кресте должно покорить порочную свободу путем просвещения ее изнутри, без насилия над ней, и не отвергая созданного мира свободы". Преображение и обожествление человечества возможны только путем отказа от иррациональной ради свободной любви к Богу. Это не может быть достигнуто ни принуждением, ни насилием, а только свободным сознательным выбором каждого человека. Исторический процесс состоит в борьбе добра против иррациональной свободы. Его направленность в сторону прогресса далеко не однозначна. Социальные катаклизмы (войны, революции) то и дело отбрасывают человечество в царство иррациональной свободы, обратно к первоначальному хаосу. Поэтому революции и войны ничего не могут создавать; они только разрушают и никогда не бывают творческими. Точно так же огромную опасность представляют эпохи бездуховности, когда торжествует нерелигиозный гуманизм, рационализм и атеизм.

Философия свободы порождала особое, пристальное внимание Бердяева к проблеме личности. Личность в его понимании это сверхъестественная, а не естественная категория. Она ни в коей мере не должна рассматриваться как часть какого-нибудь целого (например, общества, нации, государства). Человек как личность имеет большую ценность, чем они. Поэтому право человека и его долг - защищать свою духовную свободу против государства и общества. Это необходимо, так как в жизни государства, нации и общества мы часто обнаруживаем темную демоническую силу, стремящуюся подчинить личность человека и превратить его в простое орудие для своих собственных целей. Бердяев всегда восставал против тех социальных теорий, которые высказывают попечение о "дальнем" за счет "ближнего", подменяют любовь и заботу о конкретной личности какими-то абстрактными программами достижения "общего блага". В особенности негативно воспринимал он строившийся в СССР сталинский социализм, в котором личность оказывается рабой общества. Сам он признавал только единственную форму социализма - персоналистическую, в которой "будут признаны высшие ценности человеческой личности и ее право на достижение полноты жизни". В последние десятилетия жизни в творчестве Бердяева важное место занимают труды, в которых он попытался осмыслить трагедию русской революции. Среди них особо следует отметить работу "Истоки и смысл русского коммунизма" (1937). На старости лет Бердяеву пришлось пережить еще один социальный катаклизм. В 1940 г. Париж оккупировали немцы. Бердяев ненавидел фашизм и на почве его отрицания готов был даже сблизиться с коммунистическим движением. Он стал членом подпольного "Союза советских патриотов" (из русских эмигрантов), сотрудничал в газете "Русский патриот", помогал Сопротивлению. После войны, в 40-е гг. имя Бердяева обретает европейскую известность (и по сей день он, по-видимому, самый известный на Западе русский философ). Его избирают почетным членом и доктором многих европейских университетов, а книги переводят на все европейские языки. Последней большой книгой Бердяева, вышедшей в 1947 г., стало "Самопознание" (Опыт философской автобиографии). Умер он в марте 1948 г.

27.Русская религиозная философия. В. Соловьев и Н. Бердяев.

В. С. Соловьев (1853-1900) в разработке философии всеединства исходит из славянофильской идеи соборности, трансформируя ее в онтологический, всеохватывающий принцип. Ядро метафизической системы всеединства составляет учение о сущем как начале и как бытии («положительное всеединство»). Механизм сближения Бога, мира, человечества раскрывается через концепцию богочеловечества, реальным воплощением которого выступает Иисус Христос.

В своей концепции цельного знания Соловьев пытался совместить принцип автономии разума, на котором основывается рационализм, с принципом богооткровенности. Мышление не способно проникнуть в идею. Они доступны лишь интеллектуальному созерцанию или интеллектуальной интуиции. Для проникновения в особые глубины бытия необходима особая познавательная способность, обеспечивающая прорыв в сферу потустороннего, запретного (экстаз, вдохновение).

Н. А. Бердяев (1874–1948)различает индивидуальность как натуралистически-биологическую категорию и личность как категорию духовно-религиозную. Индивид есть часть природы и общества. Личность – единое целое, она соотносительна Богу. Концепция личности несет на себе отличается гуманистическим смыслом свободы; противостоянием свободы и несвободы. Духовная основа личности не зависит от природы и общества и не определяется ими. Главная характеристика личности – ее свобода.

Личность имеет большую ценность, чем общество и государство. Личность (свободная, творческая) асоциальна, потому что она принадлежит космосу. Бердяев Антроподицея, свобода, творчество, духовное завоевание мира, преодоление дуализма социальной и духовной жизни – основные идеи, с помощью которых Бердяев обосновал абсолютную ценность человеческой личности.

28.Русский космизм (Н. Федоров, К. Циолковский, В. Вернадский)

Космизм – направление в философии, которое рассматривало космос, окружающий мир (природу), человека как единое взаимосвязанное целое.

Философия «общего дела» Н. В. Федорова (1828–1903), утверждает, что мир един. Космизация земной жизни является необходимым условием всеобщего воскрешения предков. Если человечество соединяется для всеобщего воскрешения и вселенской победы над смертью, то оно может избежать конца мира и Страшного суда. Философия Федорова призывает к отказу от вражды и грубости, к признанию всеми высших образов морали.

В.И. Вернадский (1863 – 1945) – крупный русский и советский ученый и философ-космист. Подробно обосновал теорию ноосферы – сферы разума, жизни человека, его материальной и духовной культуры. Ноосфера постоянно расширяется и охватывает другие области бытия. Биосфера (сфера жизни) постоянно, но неуклонно переходит в ноосферу. По Вернадскому, в будущем ноосфера станет ведущей на Земле и переместится в космос.

К.Э. Циолковский (1857 – 1935) был сторонником идеи вечности, несотворимости, неуничтожимости материи. В основе материи Циолковский видел мельчайшие частицы – атомы. Атомы, принимая различные конфигурации, создают все разнообразие материальных тел.

Разрушаясь, вещество, тело не исчезает совсем – оно распадается на атомы, из которых возникают новые вещества и тела. Во Вселенной существует круговорот атомов, а материя сохраняется, периодически меняя форму.

Циолковский не считал цивилизацию Земли единственной и уникальной формой жизни во Вселенной. По Циолковскому, космос по своей сути живой и жизнь – неотъемлемая черта космического бытия. Поэтому во Вселенной существуют и иные разумные миры, разумные цивилизации.

29.Американский прагматизм (Ч. Пирс, У. Джемс, Д. Дьюи)

Прагматизм - направление идеалистической философии, которое имеет своей главной целью не нахождение абстрактной истины, а выработку арсенала конкретных средств, которые помогут людям решать их конкретные жизненные задачи на практике. Главный вклад в дальнейшую разработку их учения, в становление и развитие современного прагматизма внес Д. Дьюи (1859 -1952).

Особое место в своем творчестве Д. Дьюи уделяет проблеме морали и социальной философии. По его мнению: существует плюрализм целей и благ; цели и блага конкретны; основными благами являются здоровье, богатство, дружба, высокая оценка общества, образованность, умеренность, справедливость, доброжелательность; достижение любого блага есть изменение в качестве опыта; следовательно, сам рост является во всех случаях главной моральной целью; моральные заповеди не имеют абсолютного характера и справедливы лишь в каждом конкретном случае; демократия является оптимальной формой человеческого общежития; лозунг "цель оправдывает средства" неправилен; демократия должна отказаться от насилия, войны и использовать только мирные средства.

30.Философские проблемы бытия. Основные формы бытия

Современная философия большое внимание уделяет бытию человека в окружающем мире. История философской мысли показывает, что подавляющее большинство философов считают реально существующими и окружающий мир, и самого человека Бытие – это философское понятие, которое указывает на реальное существование объекта как основное его свойство. Бытие предполагает две основные реальности – «мир внешний» (космос, природа, общество) и «мир внутренний» (душа, сознание человека). Эти два рода бытия обозначаются в философии и такими понятиями, как материальное и идеальное. Природа включает в себя область неорганического мира (микро-, макро- и мегамир) и область органического (живого) мира. В ходе преобразования природной среды человек своим трудом сумел создать «вторую природу» – мир искусственных вещей, процессов и отношений, или культуру.

Духовное начало представляет собой чувства и идеи, эмоции и образы, понятия и представления – все то, что в философии обозначается понятием «сознание». Бытие духовного включает в себя и бессознательное. Формы бытия активно взаимодействуют и проникают друг в друга.

При осмыслении проблем бытия философия применяет также понятие «субстанция». Под ней принято понимать некую основу всего мироздания, предельное основание бытия. Субстанция не нуждается ни в чем другом для своего существования.

Философские учения, которые исходят из признания одной и единственной субстанции, называют монизмом (материализм, идеализм). Противоположностью монизму является дуализм, который исходит из признания двух начал мира, – материального и духовного. Проявлениями дуализма были пантеизм и деизм. Плюрализм исходит из идеи множественности субстанций как основ мироздания. Субстанция может рассматриваться как нечто неизменное (в метафизике) или же изменчивое, развивающееся начало бытия (в диалектике).

31.Диалектика как учение о всеобщей связи и развитии. Законы и категории диалектики.

Диалектика – это учение о развитии, о наиболее общих законах развития природы, общества, мышления. Различают объективную и субъективную диалектику. Объективная – диалектика объективного мира, природы, общества. Она существует независимо от человека и человечества в целом. Субъективная – движение и развитие мыслей, понятий, которые отражают в сознании объективную диалектику.

Принципы диалектики

1. Принцип всеобщей связи.

2. Принцип развития. Диалектика считает, что развитие объективно, всеобще, необратимо, включает качественные изменения.

3. Принцип детерминизма – всеобщей причинной обусловленности явлений.

4. Принцип историзма подразумевает два аспекта окружающего мира: вечность и неуничтожимость истории; его существование и развитие во времени, которое длится всегда.

Законы диалектики

1. Закон единства и борьбы противоположностей.

2. Закон взаимного перехода количественных и качественных изменений объясняет, когда происходит развитие.

3. Закон отрицания отрицания.

1. Сущность и явление

2. Единичное, особенное, общее

3. Причина и следствие

4. Случайность и необходимость

5. Возможность и действительность

32.Понятие материи, атрибуты и формы движения материи

Материя есть объективная реальность, существующая вне и независимо от сознания человека и человечества.

Материальный мир включает в себя также человека. Современной науке известны два вида материи – вещество и поле , которые переходят друг в друга. Формы вещества очень разнообразны – элементарные частицы, атомы и молекулы, газы, жидкие и твердые тела, полимеры, белок, вирусы и живые организмы, макротела, звездные системы космоса. Поле представляет собой сложное электромагнитное образование, которое состоит из квантов. Особым состоянием поля является вакуум, в котором отсутствуют какие-либо частицы.

Материя обладает рядом универсальных свойств, или атрибутов. Она вечна и бесконечна, несотворима и неуничтожима. Известны и такие ее свойства, как объективность, структурность, отражение и движение, пространство и время, причинность и взаимодействие, качество и количество, самоорганизация.

Кроме атрибутов, неразрывно связанных с материей, различают еще и ее модусы – такие свойства отдельных видов материи, которые характеризуют их различные состояния или структурные уровни развития. Отражение представляет собой способность предметов воспроизводить в ходе взаимодействия внешние признаки и внутреннее содержание других предметов, сохранять в себе эти отпечатки. Движение выражает способность предметов изменяться и переходить в иное состояние. Движению присущи такие характеристики, как объективность, абсолютность и относительность, неуничтожимость, вечность, универсальность. Противоположностью движения является покой как состояние временного равновесия, устойчивости и неизменности вещей. Особым видом движения является развитие – такое изменение объекта или его состояния, которое характеризуется направленностью, определенными закономерностями и необратимостью. Развитие может быть прогрессивным или регрессивным.

33.Диалектическая взаимосвязь движения, пространства и времени

Пространство – это всеобщая, объективная форма существования материи, которая выражает порядок расположения одновременно существующих объектов

Пространство характеризует протяженность материи, ее структурность, взаимодействие элементов в тех или иных материальных системах. Пространство реального бытия трехмерно, однородно и изотропно.

Специфическими свойствами пространства можно назвать характеристики различных материальных систем: симметрия и ассиметрия, их форма и размеры, расстояние между элементами и подсистемами, границы между ними.

Время – это всеобщая, объективная форма существования, выражающая длительность бытия и последовательность сменяющих друг друга состояний объектов.

Время характеризует материальное бытие как вечное и неуничтожимое. Само же время характеризуется тем, оно одномерно, ассиметрично, необратимо.

Современная физика доказала, что время тесным образом связано с пространственными характеристиками материальной системы, что оно зависит от скорости движения, от характера изменений в структуре, от мощи гравитационного поля.

Появление пространства и времени различно в различных формах движения, поэтому выделяют биологическое, социальное, психологическое и др. Психологическое время связано с чувственно-практическим опытом, с его психическим состоянием, установками. Биологическое время связано с биоритмами живых организмов, со сменой дня и ночи, со временем года, циклами солнечной активности. Социальное время во многом обусловлено темпами развития производительных сил и научно-технического прогресса.

34.Проблема сознания в философии. Сознательное и бессознательное.

Основные подходы к пониманию сознания

С точки зрения идеализма, сознание первично. Объективный идеализм наделял сознание сверхматериальным характером: оно существует независимо от мира. При дуализме: материя и сознание – самостоятельные и равноценные начала. С точки зрения вульгарного материализма , сознание выделяется мозгом, как желчь печенью; климат, пища определяют образ мышления человека. Диалектический материализм : сознание производно от материи, оно вторично и активно по отношению к ней; это субъективный образ объективного мира. В границах феноменологии сознание рассматривается как специфическая область бытия, которую нельзя сводить ни к каким отношениям.

Суть диалектико-материалистической концепции сознания: 1) Сознание – свойство высокоорганизованной материи; 2) высшая форма отражения действительности; 3) продукт социально-исторического развития и усложнения материи; 4) регулятор целенаправленной деятельности человека.

Элементы сознания: знание, эмоции, воля, мышление, внимание, память, самосознание.

К бессознательным явлениям относят сновидение, гипноз, телепатию, внушению, различные эмоциональные состояния, творческое вдохновение.

Структурные компоненты бессознательного: иллюзорный мир сновидений; бессознательное находит свое отражение в информации, которая накапливается в течение всей жизни и оседает в памяти; бессознательное проявляется в установке – направленность личности на активность в каком-либо виде деятельности, устойчивую ориентацию по отношению к определенным объектам; гипноз – вербальное воздействие на подсознание; импульсивные действия – человек не дает себе отчета в последствиях своих поступков; интуиция.

35.Общественное сознание: понятие, структура, закономерности развития. Общественное бытие и общественное сознание, их соотношение.

Общественное сознание – возникающая из общественной практики людей, их производственной, семейно-бытовой и иной деятельности совокупность чувств, настроений, идей, теорий, художественных и религиозных образов, различных взглядов, отражающих все разнообразие бытия.

Элементы общественного сознания: обыденное сознание – непосредственное восприятие обществом и его членами окружающей действительности; теоретическое – высшее обобщенное восприятие бытия; общественная психология; общественная идеология.

Обыденное и теоретическое сознание могут быть истинными или ложными. Общественная психология формируется в основном стихийно, но не исключается целенаправленное планомерное формирование. Идеология является совокупностью теоретически обоснованных идей и взглядов тех или иных социальных групп и формируется целенаправленно.

Общественное сознание зависит от общественного бытия. Однако эта зависимость не является абсолютной. Относительная самостоятельность общественного сознания проявляется в том, что его развитие может опережать развитие общественного бытия или отставать от него.

Носителем общественного сознания может быть отдельный человек или какая-либо социальная группа. В первом случае говорят об индивидуальном сознании, т.е. сознании единичного человека. Общественное сознание не имеет своего надличностного мозга, а существует во множестве индивидуальных сознаний, хотя и не сводится к их простой сумме.

36.Проблема познаваемости мира

Познание – процесс творческой деятельности человека, формирующий его знания. Следует отличать знание от мнения. Не следует противопоставлять знание и разумную веру (есть иррациональная вера)

Проблема познаваемости мира – это вопрос о том, соответствует ли наше знание о мире самому миру и существует ли принципиально непознаваемое. Философские позиции по этому вопросу группируются вокруг двух основных подходов: гностицизма и агностицизма.

Термин агностицизм происходит от греческого слова, означающего «недоступный познанию». Позиция агностицизма в классическом виде сформулирована И. Кантом. Признается принципиально непознаваемое, что передает кантовская категория «вещь–в–себе» и антиномии Канта.

Согласно гносеологическому оптимизму (гностицизм), не существует принципиальной ограниченности познания, объективный мир познаваем. Позиция гностицизма свойственна объективному идеализму и материализму. Диалектический материализм разрабатывает идею диалектического единства сущности и явления: сущность является, явление существенно. Признавая, что в явлении дает о себе знать сущность вещи, диалектический материализм утверждает принципиальную познаваемость сущности и, следовательно, всего объективного мира. Существование непознанного свидетельствует лишь об исторической ограниченности человеческого познания. Современный гносеологический оптимизм основывается на достижениях науки.

37.Субъект, объект, уровни и формы познания

Процесс познания является взаимодействием познающего (субъекта познания) и познаваемого (объекта познания).

Субъект – источник целенаправленной активности, носитель предметно-практической деятельности, оценки и познания – индивид, социальная группа, коллектив, класс, общество в целом.

Субъективный идеализм развивает идею активности субъекта познания. Единственным предметом познания являются ощущения, из чего следовало, что объект познания создается субъектом и зависит от него.

Диалектический материализм под активностью субъекта признает не только мыслительную, но практическую деятельность субъекта. Природа и социальная действительность преобразуется человеком. В результате практической деятельности формируется сам человек. Поэтому в практике создается как субъект, так и объект познания.

В самом процессе познания выделяют 2 формы: чувственное познание (опытное) и абстрактно-логическое мышление. Чувственное познание осуществляется с помощью органов внешних чувств. Ступени: 1) Ощущение – при непосредственном взаимодействии отражение отдельных признаков, свойств предмета. 2) Восприятие – при непосредственном взаимодействии отражение предмета в целом с помощью органов чувств. 3) Представление – мысленное воспроизведение предмета в целом, ранее действовавшего на органы чувств. С помощью чувственного познания можно судить только о внешних свойствах отдельных предметов. Задачу обобщения информации, полученной чувственным путем, выполняет рациональное познание.

Рациональное познание представляет собой процесс абстрактного, обобщающего мышления. Абстрактно-логические ступени познания: Понятие отражает общие, существенные признаки предметов. Суждение – совокупность понятий, отражающая связь и отношения между предметами и их свойствами. Умозаключение – процесс получения из двух или нескольких суждений нового суждения на основании законов логики.

38.Специфика и основные формы эмпирического и рационального познания

В зависимости от глубины проникновения в сущность изучаемых явлений и процессов выделяются два уровня научного познания - эмпирический и теоретический

Эмпирическое познание в науке начинается с анализа данных, полученных посредством научного наблюдения и эксперимента, в результате которых возникают представления об эмпирических объектах. Эмпирические объекты - это некие модели чувственных объектов, которые выступают заменителями первых, но также воспринимаются органами чувств, что обеспечивает наглядность, являющуюся важным моментом научного познания. После обработки полученной эмпирическим путем информации она приобретает статус научного факта.

Теоретический уровень исследования концентрирует в себе прежде всего процесс рационального познания, который начинается с отдельных понятий и суждений и завершается построением теории и теоретически обоснованных предположений (гипотез). Он связан с широким использованием абстракций и идеализаций, формулированием законов более высокой степени общности, чем эмпирические закономерности. В отличии от последних теоретические законы - это законы ненаблюдаемых объектов.

Между теоретическим и эмпирическим знанием существует тесная взаимосвязь и взаимообусловленность, которые состоят в следующем: теоретическое знание в значительной степени опирается на эмпирические материал, поэтому уровень развития теории во многом зависит от уровня развития эмпирического базиса науки; с другой стороны, само развитие эмпирических исследований во многом определяется теми целями и задачами, которые были поставлены теоретическим познанием.

39.Особенности научного познания. Формы вненаучного знания.

Основными особенностями научного познания являются следующие его характеристики: развитость понятийного аппарата; рациональность, связанная с непротиворечивостью, доказательностью и системностью; интерсубъективность знания; высокий уровень обобщения знаний;

Критерий истины полученных знаний – разум и практика;

Методы научного познания: наблюдение, эксперимент, измерение, классификация, систематизация, описание

Универсальные методы познания

Анализ, синтез, дедукция, индукция, аналогия (моделирование), абстрагирование, идеализация.

В сфере вненаучного знания выделяют три основных вида познавательных феноменов: паранормальное знание, псевдонауку и девиантную науку.

Паранормальное знание включает в себя учения о тайных природных и психических силах и отношениях, скрывающихся за обычными явлениями (например, мистика, спиритизм, телепатия, ясновидение, психокинез). Для псевдонаучного знания характерна сенсационность тем, признание тайн и загадок, а также умелая обработка "фактов". Его отличительные признаки - рассказ историй ("объяснение через сценарий") и безошибочность. Термин "девиантное" означает отклоняющуюся от принятых и устоявшихся стандартов познавательную деятельность. Причем сравнение происходит не с ориентацией на эталон и образец, а в сопоставлении с нормами, разделяемыми большинством членов научного сообщества.

40.Иррациональные формы познания. Понимание, интуиция, вера.

В процессе познания наряду с рациональными операциями и процедурами участвуют и нерациональные.

Понимание подразумевает познание события в его уникальности и неповторимости посредством интуиции.

Интуиция – способность постижения истины путем прямого ее усмотрения без обоснования с помощью доказательства. Как непосредственный момент познания интуиция объединяет чувственное и рациональное. В процессе интуиции совершаются сложные функциональные переходы, в которых на определенном этапе разрозненная деятельность по оперированию абстрактным и чувственным знанием (соответственно осуществляемая левым и правым полушариями головного мозга) внезапно объединяется, приводя к получению искомого результата, к своеобразному «озарению», которое воспринимается как открытие, как «высвечивание» того, что ранее находилось во мраке бессознательной деятельности. Таким образом, интуиция – особый тип мышления, при котором отдельные звенья процесса мышления совершаются в сознании более-менее бессознательно, но предельно ясно осознается итог мысли – истина. Интуиции достаточно для усмотрения истины, но ее недостаточно, чтобы убедить в своей правоте (истинности знания) других и самого себя.

философия и литературе. Спор романтиков и Лессинга. Субъективный...

В русской философской мысли были представлены и материалистические, и идеалистические взгляды.

А) Философские воззрения западников и славянофилов

Начиная с Петра 1, в России были сильны идеи «европеизации». Однако после войны с Наполеоном, который угрожал самостоятельности России, утвердилась государственная идеология «официальной народности». Возникло направление славянофильства. Представители - А.С.Хомяков, И.В.Киреевский и др. Они настаивали на самобытности русской культуры. Только она может осуществить православный христианский идеал. Смысл его - в соборности (А.Хомяков). Соборность - это сочетание единства и свободы многих личностей на основе их общей любви к Богу. В политике им характерна идея триединства, т.е. сочетания самодержавия (монархия), православия и народности.

Западники (П.Чаадаев, Герцен, Белинский и др. Среди них были как представители буржуазного либерализма, так и революционные демократы) считали русский народ европейским. Они говорили не о самобытности, а всего лишь о своеобразии русской истории. В целом же русская история должна идти общим - западным путем (капиталистическим).

Славянофилы главной опорой развития считали не государство, общину, ее нравственность, основанную на православии. А западники - государство и право, но не отвергали и роли общины и православья. Западники и славянофилы во многом сближались на почве либеральной освободительной программы и подготовили основу для реформы 1861 года об отмене крепостного права.

Наибольший интерес представляют представители религиозной философии. Христианство у русских религиозных философов приобретает космологический характер - жизнь человека ощущается в неразрывной связи с природой, космосом, Богом.

Б) Философская доктрина всеединства В.С.Соловьева

Первое место в списке выдающихся имен конца 19 века занимает В.Соловьев с его «философией всеединства». Он рассуждал, что множество созданий может достигнуть полноты бытия только благодаря слиянию в одно целое - один живой универсальный организм. Речь идет о человеке, обществе, природе, Боге.

Человек должен стать Богочеловеком по образу Христа (т.е. у него должны быть развиты в единстве и телесность, и дух). Природа, будучи одухотворена, должна стать Богоматерией. Дело в том, что и человек, и природа имеют смысл только в единстве с Богом. Без него они ничто, их бы не было. С другой стороны, Бог без человека и природы - это всепоглощающее безразличие. Они нуждаются друг в друге. Отсюда и идея всеединства - божественного и мирского.

Человечество же в результате исторического развития должно стать Богочеловечеством. Это реализуется в виде вселенской церкви, которая объединит все нации для создания на Земле «царства божьего», где не будет социальных противоречий.

Прежде всего, он предполагал объединение православия и католицизма в едином церковно-монархическом государстве. Однако натолкнулся на полное непонимание со стороны православных и католических священнослужителей.

Интересно сравнить Соловьева, с его пониманием цельности человеческой души как «сердца и Любви», причем смысл любви в спасении человеческого в человеке (преодоление эгоизма), с западным мировоззрением с его индивидуализмом. (У Канта целостность человека понимается как единство познания, желания, чувства удовольствия).

В) «Новое религиозное сознание» начала 20 века

Одним из представителей является Н.А.Бердяев (1874-1948). Его называют «философом свободы и творчества». Он бросает вызов духу времени, в котором стали господствовать рассудок, расчет и материальный интерес. Он считает, что повседневность обезличивает человека, это еще гениально показал К.Маркс. Но Маркс верил в достижение счастья через политическую борьбу, развитие техники. Бердяев же с этим не согласен. Человек создал технику, но теперь техника подчиняет себе человека. Человек обезличивается в технизированном мире. Он считает, что при этом «внешний» человек торжествует над «внутренним». В такой ситуации для конкретного человека встает проблема собственного существования (экзистенции), поиск смысла в «абсурде жизни» с ее рассудком и материальными ценностями, техникой.

В поисках подлинной экзистенции человек должен обратиться к Богу, «отречься от малого разума и придти к разуму большому» (к Богу). Только религия объединяет истину, добро и красоту. В одиночку человек не справится с трагизмом бытия. Но, в то же время, он говорит, что Бог не создавал свободу, она предвечна, как и Бог. Свобода нейтральна к добру и злу. Свобода - единственный механизм творчества. Человек сам несет ответственность за свои дела, ибо он изначально наделен свободой. Человек сам творит себя и мир. Можно говорить об антроподицеи (оправдании человека) - человек оправдан только творчеством: «Я не знаю, в чем смысл жизни, но поиск смысла жизни придает моей жизни смысл».

Еще можно назвать священника отца Павла Флоренского. Он вводил принцип консубстанциональности, т.е. утверждал, что есть сокровенная связь между всеми существами. (Где-то на субстанциональной глубине все связаны с Богом). Основа человеческого общества - христианская любовь между людьми. Но совершенного общества все же быть не может, поэтому история - это подготовка к царству божьему.Занимался математикой, интересны его рассуждения по поводу значения имен людей и их характеров и т.д. Погиб в ГУЛАГЕ. И др.

Г) Либерально-демократическая традиция в русской философии

Представители ее относились к социальному слою разночинцев. Их называли русскими революционными демократами. Представители: Добролюбов, Писарев, Чернышевский и др.

Чернышевский Н.Г. (1828-1889). Его взгляды можно охарактеризовать как антропологический материализм (сравни с Л.Фейербахом). Он подчеркивает единство души и тела. Человек по природе своей эгоист. Но он живет с другими людьми, поэтому важно, чтобы это был разумный эгоизм: надо понять, что, если будет хорошо всем, то будет хорошо и мне. Отсюда он приходит к идее социализма, как строя, где достигается максимальное добро для максимального числа людей. Однако он одновременно выступает за право личности на свободу.

Чернышевский считал, что Россия будет развиваться по западному пути (западничество), что важно развитие техники. Но при этом глубоко верил в крестьянскую общину и не видел исторической роли пролетариата. Движущей силой истории признавал народные массы, но ведущую роль отводил все же сильной личности.

Чернышевский - социалист-утопист, идеолог народничества. В теории познания проявил себя как метафизический, созерцательный материалист, но, говоря об обществе, пытался развивать диалектику Гегеля.

Д) Философия русского «космизма»

Космисты разрабатывали концепцию о целостности природы, о единстве человека и космоса.

Они считали, что, если идти за наукой Нового времени, которая отделяет человека от природы (Декарт разделил мир на субъект и объект), мы получаем разум, который наблюдает за физическими событиями как бы «пустого» (без человека) космоса. Т.е. мы - как бы необязательная деталь природы: есть ли мы, нет ли нас - законы природы все те же. Циолковский был с этим не согласен. Мы, считал он, можем понимать природу только когда наши мысли существуют в ней так, как и все другое. Мысли не только отражают природу, они - факт природы, космоса. Именно поэтому они влияют на эволюцию космоса (действительно, сегодня биологи отмечают, что человеческая деятельность стала фактором эволюции биосферы и даже - пока только загрязнением -ближнего космоса). Русский космизм рассматривает мысли человека как реальное действие человека, а познание - как жизненный факт и фактора эволюции.

В.И.Вернадский (1863-1945) разрабатывал концепции биосферы и ноосферы, используя их для описания целостности явлений природы и общества.

А.Л.Чижевский, К.Э.Циолковский, Н.Федоров и др. Все они космическую тему связывали с нравственностью: без единства человека, общества, космоса невозможна безусловная нравственность. Европейский антропоцентризм смотрит на мир «изнутри вовне», как бы со стороны смотря на мир, якобы незаинтересованным взглядом (объективность науки), а надо посмотреть на самого человека «извне во внутрь» (увидеть место человека в мире, увидеть природу в самом человеке как части природы).

Е) Русские социологи, позитивисты: Лавров П.Л., Михайловский Н.К. (идеологи народничества).

В итоге следует отметить, что, чем бы ни занимались русские философы, они всегда видели связь своих исследований с этическими проблемами (например, Михайловский: « правда-справедливость выше правды-истины»…).

Ж) Русский марксизм: Плеханов Г.В., Богданов А.А., Ленин В.И. и другие.

Ленин В.И. Дал анализ философских проблем физики начала 20 века, связанных с открытием радиоактивности, расщеплением атома и др. На этой основе сформулировал новое, диалектико-материалистическое определение материи, а также дал анализ гносеологических проблем, связанных с кризисом в физике. Исследовал противоречивость познания, соотношение абсолютной и относительной истины в познании, роль практики в познании (противоречивость практики как одновременно абсолютного и относительного критерия истины).

В сфере социального познания разработал учение о роли субъективного фактора в истории, возрастании его значения, теорию социалистической революции (требующую сегодня критического анализа) и др.

А.А.Богданов (врач по образованию) одним из первых начал разрабатывать основы системного подхода, актуальность которого выявилась в полной мере только в 50-60 годы 20 века.