История жизни
Ее называли Женщиной Революции.
«Стройная, высокая, в скромном сером костюме английского покроя, в светлой блузке с галстуком, повязанным по-мужски, – так живописал ее поэт Всеволод Рождественский. – Плотные темноволосые косы тугим венчиком лежали вокруг ее головы. В правильных, словно точеных, чертах ее лица было что-то нерусское и надменно-холодноватое, а в глазах острое и чуть насмешливое».
Среди огромного количества воспоминаний о Ларисе Рейснер нет ни одного, в котором не упоминалось бы о ее красоте. Сын писателя Леонида Андреева, Вадим, восхищался:
«Когда она проходила по улицам, казалось, что она несет свою красоту, как факел... Не было ни одного мужчины, который прошел бы мимо, не заметив ее, и каждый третий – статистика, точно мной установленная, – врывался в землю столбом и смотрел вслед, пока мы не исчезали в толпе...»
«Она была красива тяжелой и эффектной германской красотой», – признавала жена поэта Надежда Мандельштам.
«Вокруг Ларисы всегда ходили легенды, – пишет Лариса Васильева. – Вот и германская красота не случайно возникла – вроде бы предки ее были рейнские бароны... Говорили также, что род главы семьи Рейснеров взял свое начало от крестоносцев. Противники этой семьи уверяли, что предок хозяина дома крещеный еврей».
Как бы то ни было, мать Ларисы, Екатерина Александровна, урожденная Хитрово, находилась в родстве с Храповицкими и Сухомлиновыми. Революционно настроенный отец, Михаил Андреевич, читал лекции для рабочих, а в 1915-1916 годах вместе с дочерью выпустил несколько номеров литературного журнала.
«Рейснеры издавали в Санкт-Петербурге, – читаем в дневнике Александра Блока, – журнальчик «Рудин», так называемый «пораженческий» в полном смысле, до тошноты плюющийся злобой и грязный, но острый. Мамаша писала под псевдонимами рассказы, пропахнувшие «меблирашками». Профессор («Барон») писал всякие политические сатиры, Ларисса (так у Блока. – Авт.) – стихи и статейки...»
«Через всю советскую культуру – литературу, живопись, драматургию, кино – на протяжении семидесяти лет проходит образ женщины-революционерки в кожанке, с револьвером в руке или с рукою, опущенной в карман кожанки… Она ведет революционных матросов в бой. Она стоит на капитанском мостике во время страшной баталии, не уступая, а порой и превосходя силой духа и выносливостью самых крепких мужчин.
Образ, хоть и вобрал в себя разных женщин, прежде всего, списывался с Ларисы Михайловны Рейснер. Начало этому положил Всеволод Вишневский своей «Оптимистической трагедией», где вывел Ларису как женщину-комиссара, ибо был на корабле, команду которого своими речами вдохновляла Рейснер.
В жизни, однако, все выглядело иначе. Ни один документ, ни с одной стороны не подтверждает того факта, что Лариса Рейснер распоряжалась действиями крейсера «Аврора» в ту октябрьскую ночь… На крейсер не поднималась, но к нему подходила, возглавляющая делегацию, посланную Городской думой Петрограда, – графиня Панина... Что же касается Ларисы Рейснер, то она появилась на революционной сцене России несколько позднее...» (Л. Васильева).
…Еще до революции близкие отношения связывали Рейснер с Николаем Гумилевым.
Однажды она дерзнула показать свои стихи известному поэту. Оба любили путешествия и экзотику, им было о чем говорить и спорить. Завязался роман. Гумилев посвящал Ларисе канцоны и называл ее Лери, она его поэтично, на персидский манер – Гафиз. Его брак с Анной Ахматовой в ту пору уже исчерпал себя…
Когда Гумилев отправился в действующую армию, Лариса посылала ему нежные письма:
«…кончается год. Мой первый год, не похожий на все прежние. Милый Гафиз, как хорошо жить. Это, собственно, главное, что я хотела Вам написать». Гумилев отвечал: «Милая Лери, я написал Вам сумасшедшее письмо, это оттого, что я Вас люблю…»
В феврале 1917-го Гумилев приехал в отпуск.
«Знаменитая красавица Лариса Рейснер, – уточняет Андрей Петров, – любила Гумилева так, что даже соглашалась приходить на свидания в бордель на Гороховой. И когда его в двадцать первом расстреляли, она – уже вполне благополучная советская матрона, жена посла в Кабуле, – как баба рыдала над полученным из Петрограда известием, оплакивая «мерзавца и урода».
Эта цитата нуждается в уточнении. Потрясенная вестью о расстреле Н. Гумилева, Лариса писала матери:
«…никого не любила с такой болью, с таким желанием за него умереть, как его, поэта Гафиза… урода и мерзавца…».
Позднее Лариса Михайловна с уверенностью повторяла, что, будь она в Москве в те дни, смогла бы остановить казнь поэта.
Как раз после разрыва с Гумилевым в 1917-м она связала свою судьбу с революционерами, став не только женой, но и адъютантом Раскольникова, тогда командующего Волжско-Каспийской флотилией, в дальнейшем – видного военного и политического деятеля, дипломата, члена Союза советских писателей. Он же поначалу был влюблен в Александру Коллонтай. Но устранился, когда та обратила внимание на Павла Дыбенко.
Николай Кузьмин в своем историческом романе «Сумерки» придерживается того мнения, что Рейснер на известной почве вообще свихнулась «и стала настоящей психопаткой: она сумела забраться даже в поезд Троцкого и прокатиться с ним на Восточный фронт. Из-под одеяла «красного главкома» Рейснер нырнула в постель балтийского мичмана Раскольникова. Революционная матросня, ни дня не воевавшая и лишь отъедавшаяся на своих линкорах, сейчас в большом спросе у начальственных эротоманок».
Подтверждает версию романа Льва Троцкого с Ларисой и сборник «Энциклопедия тайн и сенсаций: Тайны государственных переворотов и революций». Вот что там сказано:
«Библейский темперамент толкал его в объятия женщин артистических, авантюрных и странных. Роман с Ларисой Рейснер закрутился в самый разгар гражданской войны. В ходе боев под Казанью туда прибыла Волжская флотилия. На капитанском мостике стояла в реквизированном бальном платье «валькирия революции» – жена и адъютант командующего Федора Раскольникова.
Лариса слыла женщиной лихой даже по тем временам. Красавица аристократка, слегка поэтесса, немного актриса… Говорили, что она принимала любовников в постели последней императрицы и обчистила дворцовый гардероб... Утомясь в боях, она принимала в захваченных поместьях ванны из шампанского и писала родственникам письма – приглашала погостить».
Рейснер была достойной подругой революционера и «умела превратить в подвиг любую безнравственность», как весьма точно выразилась о ней Л. Васильева.
«Поэт Осип Мандельштам рассказывал своей жене, как Лариса устроила у себя вечеринку исключительно дабы облегчить чекистам арест тех, кого она пригласила в гости».
Вот как описывала Лариса Михайловна свое посещение Зимнего дворца в первые часы после Октябрьского переворота:
«Там, где жили цари последние пятьдесят лет, очень тяжело и неприятно оставаться. Какие-то безвкусные акварели, Бог знает кем и как написанные, мебель модного стиля «модерн»… Какие буфеты, письменные столы, гардеробы! Боже мой! Вкус биржевого маклера «из пяти приличных комнат» с мягкой мебелью и альбомом родительских карточек.
Очень хочется собрать весь этот пошлый человеческий хлам, засунуть его в царственный камин и пожечь все вместе во славу красоты и искусства добрым старым флорентийским канделябром».
Сама она жила вполне «по-царски» в то время, когда люди голодали, и при этом откровенно говорила:
«Мы строим новое государство. Мы нужны людям. Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достается людям, стоящим у власти».
Поэт В. Рождественский рассказывал, как посетил «прекрасную комиссаршу» вместе с друзьями Михаилом Кузминым и Осипом Мандельштамом:
«Лариса жила тогда в Адмиралтействе. Дежурный моряк повел по темным, гулким и строгим коридорам. Перед дверью в личные апартаменты Ларисы робость и неловкость овладели нами, до того церемониально было доложено о нашем прибытии. Лариса ожидала нас в небольшой комнатке, сверху донизу затянутой экзотическими тканями... На широкой и низкой тахте в изобилии валялись английские книги, соседствуя с толстенным древнегреческим словарем. На низком восточном столике сверкали и искрились хрустальные грани бесчисленных флакончиков с духами и какие-то медные, натертые до блеска, сосуды и ящички... Лариса одета была в подобие халата, прошитого тяжелыми нитями...»
В 1923-м она внезапно рассталась с Федором Раскольниковым. Он переживал, писал ей письма, умоляя вернуться.
«…Кто был бы тебе так безгранично предан, кто так бешено любил бы тебя на седьмом году брака, кто был бы тебе идеальным мужем?»
Но все напрасно: Лариса Михайловна была уже связана с другим. Ее выбор вызвал всеобщий шок: низкорослый лысый очкарик Карл Радек со своей явно неромантической внешностью выглядел особенно карикатурно рядом со стройной красавицей…
Какими-то нитями была связана Лариса Рейснер и с Блоком – нежно обожала его. И даже, надеясь на свои женские чары, пыталась обратить его в революционную веру.
«Из Москвы приехала Лариса Рейснер, жена известного Раскольникова, – вспоминала тетушка поэта, М. А. Бекетова. – Она явилась со специальной целью завербовать Ал. Ал. в члены партии коммунистов и, что называется, его охаживала. Устраивались прогулки верхом, катанье на автомобиле, интересные вечера с угощеньем коньяком и т. д. Ал. Ал. охотно ездил верхом и вообще не без удовольствия проводил время с Ларисой Рейснер, так как она молодая, красивая и интересная женщина, но в партию завербовать ей его все-таки не удалось, и он остался тем, чем был до знакомства с ней...»
«Поклоняясь его поэзии, Лариса в душе надеялась на некое чудо превращения в великую поэтессу, – считает Л. Васильева. – Это была ее тайная и давняя мечта. Мешала Ахматова – она царила безраздельно. Быть в тени Лариса не умела. Любя поэтический мир, не став в нем первой, она медленно отходила от поэзии к прозе, от прозы – к очерку».
Заразившись брюшным тифом после беспечного глотка сырого молока, она ушла из жизни тридцатилетней, не дожив до решающего для многих 1937-го.
«Зачем было умирать Ларисе, великолепному, редкому, отборному человеческому экземпляру?» – удивлялся журналист Михаил Кольцов.
Как сложилась бы ее жизнь, доживи она до 1937 года?
Об этом можно только гадать…

РЕЙСНЕР, ЛАРИСА МИХАЙЛОВНА (1895–1926) – видная общественная деятельница, писательница и журналистка, революционерка, женщина-миф, «валькирия революции».

Родилась 1(13) мая 1895 в Люблине (Польша) в семье профессора права Михаила Андреевича Рейснера, женившегося на потомственной российской аристократке (мать Ларисы – урожденная Хитрово – состояла в отдаленном родстве с потомками М.И.Кутузова). С 1905 семья Рейснер жила в Петербурге, в достатке и уюте. Отец и брат Ларисы увлекались идеями социал-демократии, что определило круг интересов и мировоззрение девочки. Отличавшаяся яркими гуманитарными дарованиями, она окончила с золотой медалью женскую гимназию и незадолго до начала Первой мировой войны подала документы в Психоневрологический институт. Одновременно она начала посещать лекции по истории политических учений в университете в качестве вольнослушательницы.

В годы Первой мировой войны она вместе с отцом основала журнал «Рудин» (взяв в качестве названия фамилию известного тургеневского персонажа, борца за справедливость). Журнал был заявлен как издание, призванное «клеймить бичом сатиры и памфлета все безобразие русской жизни, где бы оно не находилось». Девушка проявила себя прекрасным организатором: искала средства на журнал, закупала бумагу, договаривалась с типографами, вела переговоры с цензурой. Издание просуществовало недолго, но стало школой публичной деятельности для Ларисы.

Одаренная от природы неординарными внешними данными (что отмечается в мемуарах практически всех, знавших ее), уверенная в успешности своих первых литературных опытов (подписывала их мужским псевдонимом «Лео Ринус»), она довольно быстро стала известной в кругах столичной интеллигенции – прежде всего творческой. С поэтом Николаем Гумилевым Л.М.Рейснер познакомилась осенью 1916 в известном артистическом кабачке «Привал комедиантов». Н.Гумилев стал ее возлюбленным, что в значительной мере определило развитие поэтического дара Ларисы.

По мнению ряда окружавших ее мастеров слова (А.Блок , З.Гиппиус , Вс.Рождественский), поэтический талант Л.М.Рейснер уступал ее красоте, а несколько манерный стиль не соответствовал бурной, страстной натуре автора. Отношения Ларисы с Н.Гумилевым были недолгими, не переросли в брак, но оказали влияние на ее жизнь.

И Февральскую революцию, и большевистский переворот семья Рейснер приняла восторженно.

В 1918 вступила в РКП(б).

В годы Гражданской войны была культпросветработником – «комиссаршей», сражалась на Восточном фронте и прошла вместе с Волжской военной флотилией весь ее боевой путь, начавшийся в Казани в 1918. Вместе с солдатами и матросами «комиссарша» она голодала, мерзла, страдала от вшей. Успевала, несмотря ни на что, писать в то же время домой Письма с фронта , позднее вошедшие в книгу Фронт (1924). Журналистский талант ее окреп в испытаниях. Пройдя, по ее словам, «с огнем тысячи верст от Балтики до персидской границы», она близко познакомилась с множеством людей. Среди них был и Б.Савинков – бывший руководитель Боевой организации партии социалистов-революционеров, а в те годы – руководитель «Союза защиты родины и свободы».

На фронте Л.М.Рейснер встретила своего будущего мужа – командующего Волжской флотилией Ф.Ф.Раскольникова. Единомышленники, убежденно веровавшие в возможность установления справедливого миропорядка, они поженились и в апреле 1921 отправились в Афганистан: Ф.Ф.Раскольников ехал в качестве полпреда (посла) Советской России, Лариса – как сопровождающее его лицо (в то время она была комиссаром Морского Генерального штаба).

В Афганистане находился и брат Ларисы Игорь Рейснер, один из основателей советского востоковедения. Итоги деятельности молодых дипломатов подвело подписание договора о мире между двумя странами. «Что я делаю? Пишу как бешеная. Загоняю в переплет свой Афганистан», - писала брату Лариса, рассказывая о том, что решила обобщить свои впечатления от поездки в восточную страну (книга Афганистан вышла в 1925). Жизнь «посольской жены» в этой тепле и сытости казалась здесь райской после голодной России, однако для деятельного характера Ларисы этого было мало. На вопрос о том, как она представляет себе счастье, Лариса отвечала: «Никогда не жить на месте. Лучше всего – на ковре-самолете».

Несмотря на протесты мужа, она покинула его и уехала в Россию. Отыскав А.А.Ахматову, она оказала ей материальную помощь. У Ларисы начался роман Карлом Радеком, и Ф.Ф.Раскольникову пришлось с сожалением дать жене согласие на развод.

Интеллектуал К.Радек с его взрывным характером и многочисленными литературными дарованиями казался Ларисе необычайно притягательным. Приближенность к партноменклатуре позволила ей в это время создать у себя дома нечто вроде «салона», в котором бывали не только обласканные И.В.Сталиным, но и его оппоненты, в том числе Л.Д.Троцкий. Вместе с К.Радеком Л.М.Рейснер побывала в Германии, где сражалась в Гамбурге на баррикадах неудавшейся коммунистической революции и впоследствии описала свои впечатления в книге Гамбург на баррикадах (1925).

После поездки в Гамбург связь Ларисы с Карлом Радеком распалась. Она уехала на Донбасс и после поездки быстро издала новую книгу – Уголь, железо и живые люди (1925). В ней оказались намечены пути развития советского очерка; зарисовки быта и нравов уральской глуши и поселков Донбасса перемежались с деловыми экономическими соображениями. Л.М.Рейснер вдохновенно описывала энтузиазм рабочих, напоминая при этом, что он не может искупить нерадивости хозяйственников. В своих очерках Л.М.Рейснер демонстрировала единство аналитической мысли и поэтического чувства, энергию и образность языка.

Нелепая случайность (стакан не прокипяченного молока) оборвала жизнь Л.М.Рейснер: она умерла 9 февраля 1926 в Москве в возрасте 30 лет от тифа. Бурная судьба Ларисы неоднократно вдохновляла писателей: с Л.М.Рейснер писал образ женщины-Комиссара В.Вишневский в своей пьесе Оптимистическая трагедия ; восторженное отношение к Л.М.Рейснер Л.О.Пастернака, которую он считал «воплощенным обаянием», дало ему основание назвать Ларисой главную героиню своего романа Доктор Живаго .

Сочинения: Собр. соч., т. 1–2, М., 1928; Автобиография // Советские писатели. Автобиографии, т. 3, М., 1966; Автобиографический роман . – В сб. Литературное наследство. Из истории советской литературы 1920–1930-х годов. Новые материалы и исследования. М., «Наука», 1983

Наталья Пушкарева

Ослепив своей красотой, эта удивительная женщина кометой пронеслась на фоне событий 1917 года. Ее называли Палладой революции, валькирией древних саг, редким человеческим экземпляром. Кто-то вспоминает о Ларисе Рейснер как об античной богине, а кто-то, как о безжалостной комиссарше. Она стала прообразом главной героини "Оптимистической трагедии" Всеволода Вишневского, которая одним взглядом могла укротить толпу разъяренных матросов...

Рождение ангела

Лариса появилась на свет в первый день мая. Только ангелы рождаются в Вальпургиеву ночь. Но по всему было заметно, что сие небесное создание еще удивит всех своим характером. В семье профессора-юриста Рейснера в достатке и комфорте, окруженная лаской и заботой, вниманием гувернанток, слуг и любовью родителей, росла эта девочка. Любознательная и способная, Лариса с золотой медалью окончила женскую гимназию и поступила в Петербургский Психоневрологический институт, где преподавал ее папа.

Параллельно, в роли вольнослушательницы, она посещала уроки по истории политики в университете. Будучи очень тонкой и чувствительной натурой, девушка увлекалась поэзией и сама любила рифмовать. В семье Ларисы витали идеи социал-демократии, что, вероятно, и повлияло на ее дальнейшую судьбу. Несколько лет Рейснер вместе с отцом выпускала и редактировала журнал "Рудин", где публиковала свои заметки и фельетоны. Вот когда впервые проявился ее мужской склад ума и умение логично доказать свою точку зрения.

Энергичная и общительная, Лариса привлекла к сотрудничеству Осипа Мандельштама и Всеволода Рождественского. В этот период Рейснер написала свою первую романтическую пьесу “Атлантида”. Позднее ее пригласили работать в редакцию газеты Максима Горького "Новая жизнь".

Гафиз и Лери

Лариса никогда не знала поражений, она по натуре была победительницей. Это касалось и мужчин. На ее счету были десятки легких завоеваний, но осенью 1916 года она встретила настоящую любовь, которой отдалась каждой клеточкой своей экзальтированной души.

Николая Гумилева, поэта и офицера, на тот момент еще мужа Анны Ахматовой, Рейснер увидела в богемном трактире "Привал комедиантов" на Марсовом поле. Она включила все свое дамское обаяние и остроумие и завоевала сердце мужчины-воина очень легко.

Гумилев был страстной и влюбчивой натурой, а Лариса знала, как разжечь в нем огонь. Он писал ей, что никогда не верил в переселение душ, но Лариса в для него обретала образ то Спартанской Елены, то Анжелики Роланда.

Николай клялся, что сходит с ума только от мысли о своей любимой Лери, как он нежно ее называл. Она же называла его Гафизом и готова была следовать за любимым хоть на край света. Поэтому унижалась до того, что соглашалась на встречи с Гумилевым даже в борделе на Гороховой.

"Похищения Прекрасной" не состоялось, бегство с любимым на край света ушло в небытие, когда Лариса узнала, что у ее Гафиза роман с Анной Энгельгард, которая позже станет женой Николая. Это было первое поражение Лери. Разрыв был очень болезненным и окончательным. На прощание Рейснер написала поэту: "Мой милый, любимый! Желаю встречать чудеса и творить их самому. Твоя Лери". А вскоре Гумилева не стало: его расстреляли большевики.

Комиссарша

После предательства любимого человека Рейснер окунулась в круговорот революции. Как поэт она не утвердилась, в любви потерпела фиаско, но нашла себя на поприще комиссара Балтийского флота. Ее кровь будоражила возможность повелевать, командовать и рисковать жизнью. Лариса получала адреналин от хождения в кожанке и с маузером за поясом. Из нежного ангела она превратилась в воинственную фурию. С матросами она обращалась, словно королева с придворными.

Некоторые современники утверждали, что Рейснер увлеклась экспроприацией ценностей. Первое, что она сделала, став комиссаром, - заняла квартиру бывшего морского министра Григоровича, оставив себе весь антиквариат, находившийся там. Ее кредо было далеко не революционным, а отдавало анархией: " Наши деяние - созидание, а потому было бы лицемерием ограничивать себя в том, что всегда достается людям, стоящим у власти".

Однажды поэт Всеволод Рождественский зашел к Рейснер в гости и был удивлен обилием картин, ковров, бронзовых восточных изваяний, майоликовых ваз и блюд, хрустальных флаконов с парфюмом. Хозяйка была одета в шелковый халат, расшитый золотыми нитями, изящную шею и руки украшали бриллианты и изумруды. Она была верна режиму, но любила в нем только себя.

В этот период жизни Лариса увлеклась Львом Троцким, наркомом военных и морских дел. В нем она уважала острый ум, решительность, организаторские способности и ораторский дар. К тому же он был прекрасным любовником. Но главное, что их объединяло - революционный дух.

Замуж за посла

Заместителем Троцкого в то время был Федор Раскольников, красный командир, бесстрашный вояка, "косая сажень в плечах". Наверное, Рейснер захотелось немного побыть слабой женщиной и положить голову на сильное мужское плечо. Бывшего легендарного балтийца назначили послом в Афганистане. Лариса вышла за Федора замуж и укатила с ним в Кабул.

Местные жители с удивлением смотрели на бывшую поэтессу, блистающую красотой открытого лица, с изяществом объезжавшую ретивого скакуна. После обнищавшей и голодной Москвы Афганистан, с его обилием роз и фонтанов, казался раем.

Но Ларисе в раю было душно. Она быстро разочаровалась в муже, называя его мужиком и тупицей. Он был прямолинеен и честен и любил с открытой душой. Рейснер же хотелось в отношениях интриги, взрыва, пика чувств.

Размеренный и уютный быт ее раздражал. Вскоре ей надоела семейная идиллия, и она вернулась в Россию. Раскольников писал жене, уговаривая ее всеми "дипломатическими " приемами вернуться. Говорил, что их брак еще не исчерпал всех возможностей и чувства можно возродить. Но развод все-таки состоялся.

Последний глоток

В России роковая женщина обрела новую привязанность. Им оказался Карл Радек, знаменитый журналист. У него были две слабости - дорогой табак и красивые женщины. Последними он ловко манипулировал, оставляя их в неведении того, какая огромная коллекция покоренных красавиц имеется у серцееда.

При этом он оставался идеальным мужем и любящим отцом. Вместе с Карлом Рейснер побывала в Германии и на Донбассе, где она писала книги, а Радек наслаждался ее любовью.Все оборвалось неожиданно, когда Лариса выпила стакан парного молока и скончалась от брюшного тифа. Ей было всего тридцать лет.

Лариса Рейснер: «Мы слишком современники нашей эпохи, чтобы понимать, какую ценность для будущего имеют… ее очевидцы, неподкупные свидетели ее страданий, героизма, грязи, нищеты и величия.»

филологу, преподавателю Казанского педагогического института Людмиле Коноваловой, филологу, автору первой диссертации о Л. Рейснер Нурие Такташевой, гумилёвоведу Нинель Иванниковой, создателям фильма «Ариадна» о Л. Рейснер Людмиле Шахт, Сергею Балакиреву и Олегу Стрижаку, племяннику Л. Рейснер Георгию Рейснеру, а также Ирме Кудровой, Ирине Траньковой, Галине Николаевой, Жанне Мозговой за помощь в работе над этой книгой.

Яркая 30-летняя жизнь Ларисы Михайловны Рейснер притягивала внимание многих людей. Легенды рождались уже при ее жизни, а после смерти возникли разные толкования ее личности вплоть до полярно противоположных. Жизнь Ларисы Рейснер похожа на горную гряду, столько в ней было взлетов и падений. Она воевала в Гражданскую войну на Волге вместе с Всеволодом Вишневским, который сделал ее основным прототипом комиссара в пьесе «Оптимистическая трагедия». При знакомстве с юностью комиссара погружаешься в события «серебряного» возрождения русской культуры. В последние годы жизни вместе с Ларисой Рейснер попадаешь в Афганистан, Германию, на Урал, в шахты Донбасса; вместе с ней собираешься лететь в 1926 году в Тегеран, ехать в Китай.

Поражает размах интересов Ларисы Рейснер – от увлечения творчеством Рильке, Блока, Гумилёва, Ахматовой, Мандельштама до анализа массовой культуры в очерке о газетно-журнальном тресте Улыштейна в книге «В стране Гинденбурга». С опытом понимаешь, что по разные стороны баррикад могут стоять прекрасные люди, что человеку свойственно нетерпеливое желание сбыться, состояться, что он не застрахован от ошибок, что душа человека растет в испытаниях всю жизнь и у каждого свой путь.

С годами я убеждалась, что возникшая в моей душе с юности любовь к Ларисе Рейснер не исчезает, и через 40 лет после начала собирания материалов о ее жизни я неизменно радуюсь любому отголоску ее горячей души, сопереживаю ее драмам и испытаниям. Любить – значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, считала Марина Цветаева. Мое представление об этом замысле совпало с убеждением писателя Марка Криницкого, знавшего Ларису Рейснер: «Она, как маленькое солнце, прошла через загадку жизни, разрешив ее в высоко гармонической душе».

Книгу о Ларисе Рейснер хочется начать с благодарности человеку, который дал возможность зазвучать голосу самой Ларисы. Это литератор Анна Иосифовна Наумова (1900–1980), издавшая в 1958 году первое «Избранное» из произведений Л. М. Рейснер, первые подборки ее писем, сборник воспоминаний о ней. По инициативе А. И. Наумовой был открыт памятник на Ваганьковском кладбище – на предполагаемом месте захоронения Л. Рейснер, а на студии «Центрнаучфильм» в 1977 году снят первый 20-минутный фильм «Лариса Рейснер». Последней работой А. И. Наумовой стало издание незаконченного автобиографического романа Л. Рейснер «Рудин» в серии «Литературное наследие» (М.: Наука, 1983. Т. 93).

В послезвучании жизни Рейснер произошло еще одно событие из ряда удивительных: в 1989 году вышел фильм «Ариадна» («Леннаучфильм»), где вновь встретились 20-летняя Лариса и 30-летний Николай Гумилёв, вспыхнула их любовь и ожила душа героини фильма. Такое возвращение питает и меня надеждой, что голос души Ларисы – радостный, насмешливый, ироничный, гневный, бесстрашный, порывистый, всегда влюбленный («вызолоченный», как говорили ее современники) – зазвучит и на этих страницах.

«Живым о ней надо вспоминать ради вкуса к жизни», – утверждала подруга Рейснер писательница Лидия Сейфуллина. В двадцатые годы XX века имя Ларисы Рейснер было широко известно. Моряки знали ее как бойца Волжской военной флотилии, офицеры – как комиссара Морского Генерального штаба, читатели «Известий» – как автора «Писем с фронта»; ее книги и публикации ждали. Рейснер знали Ахматова, Пастернак, Мандельштам, Блок, Бабель, Пильняк, Горький, Андреев, художники Шухаев, Чехонин, Лансере, Альтман. А также – Троцкий, Бухарин, адмирал Альтфатер, академик Бехтерев, Луначарский, Коллонтай. О своей влюбленности в Ларису писал Варлам Шаламов.

Люди тянутся к тому, от кого мощным потоком идет энергия солнечности и напряженной мысли. Увлечения Ларисы Рейснер включали и работу в институте Бехтерева над проблемами бессмертия человека, и блестящее катание на коньках. Превыше всего она ценила в человеке творчество, радовалась раскрытию всех его способностей. И революцию она приветствовала прежде всего за открывшуюся возможность для каждого человека, независимо от происхождения, пользоваться всем богатством культуры, созданной человечеством.

«В каждой капле нервов бродит своя творческая искра… Я хожу и молюсь цветущим деревьям», – писала Лариса Гумилёву. Родилась она в ночь с 1 на 2 мая 1895 года. Попробуем пройти по маршруту жизни нашей героини, отмечая ее дни рождения, встречаясь с многоликой Ларисой. И первая загадка ее судьбы связана с происхождением. Лариса Михайловна – из рода потомственных дворян Рейснеров, но ее прадед Георгий Иванович Рейснер – по документам – имел звание почетного гражданина Риги без указания на потомственное дворянство. В известной мне части генеалогического древа фамилии Рейснеров место ветви Ларисы пока только предполагаемое.

В книге использованы воспоминания ее современников, архивные материалы, записи моих бесед со знавшими Л. М. Рейснер людьми, которым я также приношу искреннюю благодарность.

…И я спала все прошлые века

светло и тихо в глубине природы.

В сырой земле, черней черновика,

души моей лишь намечались всходы.

Б. Ахмадулина. Моя родословная

Самое раннее известие о роде Рейснеров относится к 1359 году, когда Карл IV подарил представителям рода два больших участка земли. Этот германский и чешский император известен Золотой буллой 1356 года, которая узаконивала привилегии высших сословий. Зародился род Рейснеров в Галиции, потом вышел в Германию. Самые частые профессии в роду – пасторы (как правило, старшие сыновья), врачи, юристы, писатели.

Одним из предков Рейснеров был знаменитый юрист, поэт, сподвижник Эразма Роттердамского – Николаус Рейснер (1545–1602). Он написал 86 томов сочинений, из них 15 томов истории Польши. За научные заслуги получил чин пфальцграфа (владетельный князь, «дворцовый»). Писал стихи по-латыни – о любви, долге, будущем.

В Стокгольме жил Кристофер Рейснер (?-1637), который в 1633 году основал первую в Таллине, при гимназии, типографию «Юхисэлу» для печати на немецком, латыни и других языках. Выпустил первую книгу на эстонском языке – том Г. Шталха «Домашний и церковный требник».

По имени анатома, профессора Дерптского университета Э. Рейснера (1824–1878) названа Рейснерова ушная перепонка (мембрана).

По женской линии в роду Рейснеров были крестоносцы. А по мужской? В XII–XIV веках в завоевании Прибалтики участвовал Ливонский орден, орден меченосцев. «Как известно, начало балтийского блаженства относится к середине XII века, когда немецкие культуртрегеры, движимые корыстью и христианскими чувствами, попали в устье Двины и решили насадить там христианство. Помогли им немецкие рыцари. Верны были своему германизму и русскому царствующему дому… Куры и ливы не выдержали влияния рыцарского „духа“ и скоро вымерли совсем. Эстонцы и латыши уцелели», – писал М. А. Рейснер в статье «Мы – балты» в журнале «Русское богатство» в 1906 году.

В начале XVII века две ветви рода остались в Германии, в Страсбурге, Йене, а одна – старшая – ветвь во главе с Георгом-Иоганном, любимым сыном Иоганна-Андреаса, переселилась в Курляндию. Представители рода в основном были служилые, не поместные дворяне. Учились в Гейдельбергском, Йенском, Кенигсбергском, Виттенбергском, а в XIX веке в Дерптском или Варшавском университетах.

В разные времена и в разных странах эталоны красоты сильно менялись. Однако внешность Ларисы Рейснер была настолько яркой и впечатляющей, что и в наше время её фотографии производят одно впечатление: красавица! Изящная фигура, правильные черты лица. Но это была не та свойственная эпохе манерная и беззащитная женская прелесть: в точёных чертах сквозила отвага и безрассудство.

Эта женщина полностью соответствовала характеристике абсолютного пассионария, по определению Льва Николаевича Гумилёва.

Семья и детство

Лариса родилась в 1895 году в Польше, была дочерью профессора права Михаила Андреевича Рейснера. Спустя два года у неё родился брат Игорь. Согласно семейным преданиям, Рейснеры происходили из древнего аристократического немецкого рода, представители которого участвовали в крестовых походах.

Семья переезжала туда, где Михаилу Андреевичу предлагали работу: Люблин, Томск, Париж. В 1905 году Рейснеры перебрались в Петербург. Здесь Лариса закончила гимназию с золотой медалью и поступила в Психоневрологический институт, где преподавал её отец. Она была единственной слушательницей женского пола, и держалась с однокурсниками настолько непринуждённо и уверенно, что никаких вольностей молодые люди себе не позволяли.

Михаил Рейснер был многовекторным политиком. Он написал весьма обоснованный трактат о божественном происхождении царской власти, но в то же время состоял в переписке с Лениным и издавал оппозиционный журнал «Рудин», где клеймил царское правительство. В издании журнала Лариса принимала самое деятельное участие: находила спонсоров, закупала бумагу, вела переговоры с типографиями и с цензорами. Всё же через полтора года журнал запретили как неблагонадёжный.

Роман с Николаем Гумилёвым

Лариса Рейснер писала довольно неплохие стихи в духе модного в те времена декаданса. Этот стиль сам по себе отличался некоторой напыщенностью, что давало желающим повод для критики творчества молодой поэтессы.

Палитру золотит густой, прозрачный лак,

Но утолить не может новой жажды:

Мечты бегут, не повторяясь дважды,

И бешено рука сжимается в кулак.

Зинаида Гиппиус обозначила лирику Ларисы слабой и претенциозной, а знаменитый Николай Гумилёв назвал её попросту бездарной. Молодая поэтесса была настолько огорчена его характеристикой, что проплакала целую ночь. Однако позже между ними возник страстный роман. Николай на тот момент служил в действующей армии и находился в Петербурге лишь короткое время отпуска. Эти два талантливых человека придумали себе любовную игру в восточном стиле, где Гумилёв был Гафизом, а Лариса – Лери. В письмах они называли друг друга именно так.

Поэт имел репутацию любителя женщин и был известен своим свойством предлагать всем подряд руку и сердце, однако в отношениях с Ларисой старательно сохранял дистанцию, понимая, что эта женщина не потерпит его легкомысленных похождений. Однако, по возвращении Николая в Петербург, она согласилась на свидание с ним в довольно своеобразном месте: в публичном доме. Впрочем, у поэтов того периода посещения подобных заведений считались признаком модного бунтарства и самодостаточности.

Николай наконец-то сделал Ларисе предложение, но она отказала именно по той причине, что тот встречался параллельно с другими. Хоть и объяснила свой отказ нежеланием причинить боль Анне Ахматовой: отношения двух поэтов давно уже были номинальными… На прощание Гумилёв посоветовал бывшей подруге развлекаться, но не заниматься политикой.

Шёл февраль 1917 года.

Спустя несколько лет Лариса написала о своих отношениях с Гумилёвым: «Никого не любила с такой болью, с таким желанием за него умереть, как его, поэта Гафиза, урода и мерзавца».

Лариса Рейснер – матрос революции

Вопреки совету Гумилёва, Лариса с головой окунулась в политическую деятельность. Семья примкнула к победителям. Брат Ларисы Игорь стал секретарём Дмитрия Мануильского - одного из большевистских депутатов. А сама Лариса занималась пропагандой среди моряков Балтийского флота и работала под началом Луначарского. В качестве корреспондента газеты «Известия» она познакомилась с руководителем отряда матросов, направленного в Москву. Фамилия этого моряка была Ильин, но он участвовал в перевороте под псевдонимом «Фёдор Раскольников». Он не был простым человеком: два высших образования и несколько иностранных языков. Эти двое стали мужем и женой, при этом отношения были несколько односторонними: Раскольников обожал Ларису, а она не хотела жить совместным бытом и ограничивать себя в увлечениях.

Увлечения последовали вскоре: новой пассией Ларисы стал Лев Троцкий. Ещё один умный, незаурядный человек с мощной харизмой. Лариса работала под его началом в Казани. После вспышки страсти между ними она вернулась к Раскольникову.

Параллельно эта необыкновенная женщина оказывалась в центре всевозможных приключений. Доставляя секретные документы, она пробиралась через враждебные территории; сопровождающие её мужчины гибли, сама она попадалась в плен, но умудрялась убежать. Назначенная во флотилию Раскольникова, она норовила вмешиваться в управление военными делами - дошло до того, что муж вынужден был силой унести её с мостика и запереть в каюте.

Лариса вне зависимости от обстановки выглядела нарядной и элегантной, любила духи. Матросы флотилии отнеслись к ней иронично: как может эта избалованная женщина находиться в эпицентре боёв? И устроили ей экзамен: посадили на катер и пошли под шквальный обстрел в ожидании, когда эта красотка сбавит тон и попросится назад. Но Лариса упивалась опасностью и не жалела погибших. Моряки сами испугались и повернули назад, в то время как пассажирка возмущалась их трусостью.

Самая элегантная революционерка

От любви к нарядам её так и не отучили, напротив: в брошенных имениях и на царской яхте «Межень» находили массу всевозможных платьев, от самых изысканных до крестьянских, и все они были к лицу красивой революционерке. Лариса устраивала на судне «показ мод», и матросы, уже теперь поголовно влюблённые в неё, не имели никаких возражений. Одним из этих матросов был Всеволод Вишневский – будущий драматург, впоследствии он воспел образ Ларисы Рейснер в пьесе «Оптимистическая Трагедия».

Лариса прекрасно умела стрелять, её обучал этому Николай Гумилёв, сам превосходный стрелок. И лично участвовала в расстрелах.

По приказу Троцкого Балтфлот под началом Раскольникова должен был атаковать английский флот, стоящий в Ревеле. Состояние кораблей было скверным, сражение они проиграли, а Раскольников попал в плен и был увезён в Англию. Лариса лично участвовала в его обмене на английских военнопленных.

Лариса жила «на всю катушку». Она забирала себе дорогие трофеи, ездила на шикарной машине, принимала ванны из шампанского. В её круг общения входили как политики, так и богема. Ходили слухи, что эта женщина устраивала приёмы, чтобы чекистам было легче арестовать кое-кого из её гостей. Однако когда Ларисе кто-то сообщил, что Анна Ахматова голодает, она привезла ей огромный мешок продуктов.

Афганистан

В 1921 году Раскольникову предложили пост полпреда СССР в Афганистане. Лариса поехала вместе с ним. Основной задачей посольства была борьба с британским влиянием в регионе. Лариса смогла создать достойную конкуренцию европейской дипломатии. Она подружилась с любимой женой и с матерью Амануллы-хана, через них оперативно получала конфиденциальную информацию и влияла на политику.

Здесь Лариса написала безусловно талантливую книгу «Афганистан».

Находясь в этой стране, она узнала о том, что Николай Гумилёв был расстрелян. Лариса несколько дней рыдала, и до конца своих дней утверждала, что если бы она находилась в Петрограде, то обязательно спасла бы своего «Гафиза».

Примерно в тот период у Ларисы случился выкидыш. После этого она уехала в Россию и больше к Раскольникову не вернулась. Он долго переживал, писал ей письма, умолял вернуться, но напрасно…

Последняя страсть

У Ларисы появилась новая пассия: женатый журналист Карл Радек: человек с внешностью откровенного доходяги. Он был на голову ниже своей подруги, лыс и подслеповат. Однако Ларису привлекал в нём незаурядный ум.

В 1923 году Радека направили в Германию. СССР спровоцировало в Гамбурге восстание, Радек должен был его поддерживать, а Лариса – освещать как журналист.

За следующие два года она написала ряд талантливых книг: о Германии, о Донбассе, о декабристах…

Смерть и воспоминания

Эта удивительная женщина многократно подвергала себя риску погибнуть в бою, но судьба решила иначе.

По возвращении в Москву Лариса выпила стакан сырого молока и заразилась брюшным тифом. 9 февраля 1926 года её не стало. Попрощаться с ней в Дом Печати пришли тысячи людей.

Лев Троцкий писал о ней: "Внешность олимпийской богини, ее иронический ум сочетался с мужеством воина".

Осип Мандельштам в посвящённом Ларисе "Мадригале" сравнивал её с зеленоглазой русалкой, а Николай Гумилёв воспевал её "ионический завиток"...

В.Л. Андреев (сын писателя Леонида Андреева), вспоминал: "Не было ни одного мужчины, который бы прошел мимо, не заметив ее, и каждый третий - статистика, точно мною установленная,- врывался в землю столбом и смотрел вслед, пока мы не исчезали в толпе".