А про экономическую войну с традиционными энергоносителями, поставляемыми РФ на международные рынки, - нефтью, газом, углем. Однако очевидная угроза энергетической и экономической безопасности России сторонников Парижского соглашения не останавливает.

О том, что на самом деле представляет собой Парижское соглашение по климату, на прошлой неделе в «Независимой газете» рассказал Михаил Юлкин - руководитель рабочей группы по вопросам изменения климата и управления выбросами парниковых газов Комитета по экологии и природопользованию РСПП. В статье «Парижское соглашение: трудности перевода» Михаил Юлкин прямо говорит, что «этот документ подводит черту под углеводородной эрой и открывает эру зеленой экономики в глобальном масштабе».

Михаил Юлкин утверждает, что из-за неграмотного и неточного перевода на русский язык некоторые положения Соглашения трактуются неверно - а на самом деле документ довольно полно описывает меры по декарбонизации. При этом автор откровенно подменяет одобренные 193 странами термины международного соглашения теми формулировками, которые ему бы самому хотелось там видеть. Центральным в его концепции становится «низкоуглеродное развитие», которое, кстати, ни разу не упоминается в 29 статьях Парижского соглашения.

Зато автор умалчивает о вопросах адаптации к неблагоприятным воздействиям изменения климата, важность которых неоднократно подчеркивается в Парижском соглашении. Почему? Потому что Михаил Юлкин возглавляет Центр экологических инвестиций - и, с его точки зрения, инвесторы должны идти туда, куда они пока что идти не хотят и не стремятся.

Решать эту проблему предлагается примитивными методами в стиле «отнять и поделить». По мнению Михаила Юлкина, из Парижского соглашения следует, что «доходы, получаемые углеродоемкими отраслями, должны перераспределяться в пользу низкоуглеродных отраслей и видов деятельности». Т. е., например, доходы, полученные нефтегазовыми компаниями, нужно пустить не в ВПК, не на строительство детских садов, не на подготовку врачей и даже не на чемпионат мира по футболу. Нет, нужно «обеспечить переток финансовых и прочих ресурсов», скажем, в пользу производителей солнечных батарей.

Подобной точки зрения, кстати, еще недавно придерживались в Германии - но быстро выяснилось, что солнечные батареи китайцы производят куда дешевле, а получатели «перераспределенных» ресурсов, к сожалению, конкурентной борьбы не выдерживают. Именно к такому плачевному результату приводят попытки искусственно стимулировать изначально слабые отрасли или даже создавать спрос на невостребованные потребителями услуги. Показательно, что Минприроды России сейчас активно продвигает необходимость законопроекта, который должен обязать все отечественные предприятия и организации отчитываться по выбросам парниковых газов. Уже готовы и те, кто будет - не бесплатно, конечно, - оказывать этому процессу поддержку: возглавляемый Михаилом Юлкиным Центр экологических инвестиций предоставляет услуги в сфере инвентаризации выбросов парниковых газов.

Г-н Юлкин говорит и о необходимости постепенного прекращения инвестиций в добычу углеводородного топлива (нефти и газа ), а также в энергетику и транспорт, которые используют это топливо. Зато, если следовать его тезисам, нужно обеспечить рост вложений в

«безуглеродную энергетику и транспорт». Очевидно, от его внимания ускользает то обстоятельство, что «углеродоемкие» энергетические компании формируют основу российской экономики - начиная от заказов машиностроению и судостроению и заканчивая финансированием подготовки представителей высококвалифицированных рабочих специальностей.

По сути, лоббист Парижского соглашения и автор «Независимой газеты» в своей статье предлагает то, что основные стратегические документы ТЭК России и проекты их обновлений считают не чем иным, как угрозой энергетической и экономической безопасности страны. В частности, готовящийся в Совете безопасности России новый вариант Доктрины энергобезопасности РФ называет «установление избыточных требований в области экологической безопасности» одной из основных угроз «в части устойчивости производства и оказания услуг компаниями ТЭК». «Требования к субъектам ТЭК в части обеспечения экологической безопасности в ряде случаев избыточны, экономически и технологически не всегда обоснованы, что приводит к росту затрат на обеспечение экологических стандартов производства и потребления», - говорится в проекте Доктрины до 2035 года.

Кроме того, Доктрина относит «ужесточение мер климатической политики в мире», а также «изменения структуры мирового спроса на энергоресурсы и структуры их потребления» к основным угрозам в части «конкурентоспособности и устойчивости экспорта российских топливно-энергетических ресурсов». Проект Доктрины энергетической безопасности рассказывает и о рисках реализации этих угроз. Для государства эти риски обернутся сокращением налоговых, таможенных и других поступлений в бюджет, для общества - дальнейшим сокращением финансирования социальной сферы, для российских компаний ТЭК - снижением финансовой устойчивости и инвестиционной привлекательности, для рядовых граждан - ростом цен на энергоресурсы, увеличением счетов за электроэнергию и теплоснабжение.

Таким образом, становится совсем очевидным то обстоятельство, что основная цель Парижского соглашения заключается не в заботе о климате, а в изменении финансовых потоков, в полном переделе всего мирового рынка энергоресурсов. Именно на это ранее уже обращали внимание различные эксперты. Так, в докладе Фонда национальной энергетической безопасности, опубликованном в июне 2017 года, говорилось, что «Низкоуглеродный курс» губителен для предприятий отечественного ТЭК, являющегося основным источником поступлений в госбюджет». В докладе при этом скептически оценивались перспективы получить положительный для экономики России эффект от вложений в низкоуглеродные технологии: «Основную часть низкоуглеродных технологий придется импортировать. Таким образом, основную прибыль от перехода России к «низкоуглеродной экономике» получат зарубежные производители, в частности, Китай и Тайвань , на долю которых приходится львиная доля выпускаемых в мире солнечных панелей. Российским же производителям взамен достанется лишь рост издержек и падение конкурентоспособности своей продукции».

В свою очередь Институт проблем естественных монополий (ИПЕМ) в докладе о рисках реализации Парижского соглашения отмечал, что «значительная доля обсуждаемых в настоящее время в России мер по борьбе с выбросами парниковых газов, к сожалению, характеризуется значительными рисками для национальной экономики, социальной стабильности, энергетической и продовольственной безопасности». В числе таких рисков назывались: угроза социально-экономической стабильности, в особенности для регионов, где возникнет необходимость проводить профессиональную переориентацию населения и создавать новые рабочие места; ограничение темпов экономического развития России, вызванное дополнительным ростом цен на электроэнергию и тепло; снижение конкурентоспособности российских товаров и потеря рынков сбыта; усиление территориальных диспропорций в социально-экономическом развитии регионов страны; рост инфляции в результате повышения цен на электроэнергию, бензин, продовольствие и другие товары.

1 июня президент США Дональд Трамп объявил, что . По словам президента, выход из соглашения будет проводиться в соответствии с процедурами ООН и займет до четырех лет. Свое решение президент охарактеризовал как «исполнение священного долга перед Америкой и ее гражданами».

Выход США из соглашения означает сокращение на четверть средств на климатические программы фондов ООН, направляемых наименее развитым странам, а также то, что сокращение выбросов парниковых газов в самих США пойдет медленнее. Если США выйдут из соглашения, то мировому сообществу будет непросто достичь поставленных целей, так как Соединенные Штаты являются крупнейшим источником финансирования и технологий для развивающихся стран в их борьбе с последствиями изменения климата.

Почему США выходят из соглашения?

Принять это решение Трамп обещал еще в ходе своей предвыборной кампании в прошлом году. Он не раз заявлял о том, что Парижское соглашение вредит американской экономике и сокращает количество рабочих мест. По словам Трампа, участие США в договоре грозило потерей к 2025 году 2,7 млн рабочих мест. По словам Трампа, соглашение могло нанести ущерб экономическим интересам США, которые он ставит на первое место, и обогащало бы другие страны, такие как Индия и Китай.

«Это соглашение не столько про климат, сколько про предоставление другим странам финансового преимущества над Соединенными Штатами, — заявил Трамп. — Другие страны рукоплескали, когда мы подписали Парижское соглашение. Они обезумели от счастья. Потому что его выполнение поставило бы США, которые мы так любим, в экономически невыгодное положение».

Трамп заявил, что хочет заключить новое соглашение, которое, по его словам, будет более справедливым по отношению к первой экономике мира.

Что предусматривает Парижское соглашение?

Парижское соглашение, которое пришло на смену Киотскому протоколу, предусматривает обязательство сократить выбросы углекислого газа в атмосферу. Документ также предполагает выделение к 2020 году развивающимся странам 100 млрд долларов на решение проблем экологии.

Цель соглашения — не допустить повышения средней температуры по планете на 2 градуса к 2100 году. Ученые считают, что более значительный рост температуры, вызванный выбросом в атмосферу углекислого газа, может привести к необратимым последствиям для экологии. Каждый из участников соглашения определяет свои вклады в достижение декларированной цели в индивидуальном порядке.

Соглашение было принято на Конференции по климату в Париже в 2015 и в 2016 годах. Соглашение подписали более ста девяноста стран. Из них 147 его ратифицировали. Россия Парижское соглашение подписала, но пока не ратифицировала.

Как отнеслись к выходу США из соглашения?

Бывший хозяин Белого дома Барак Обама считает, что администрация его преемника Дональда Трампа «отказывается от будущего», выходя из Парижского соглашения.

«Я верю, что США должны быть в первых рядах этой группы, — заявил Обама. — Но даже в отсутствие американского лидерства, даже в условиях, когда нынешняя администрация присоединяется к жалкой горстке стран, отказывающихся от будущего, я уверен, что наши штаты, города и наш бизнес будут делать еще больше, чтобы лидировать и сохранять для будущих поколений нашу общую планету, которая на всех нас одна».

Губернаторы штатов Калифорнии, Вашингтон и Нью-Йорк, на которые приходится пятая часть экономики США, Джерри Браун, Джей Инсли и Эндрю Куомо заявили о создании климатического союза. Они пообещали доказать мировому сообществу, что США смогут продолжить усилия по сокращению выбросов парниковых газов, в том числе ограничивая использование угля в электроэнергетике и регулируя свои системы квот на выбросы.

Илон Маск — основатель компаний Tesla и SpaceX — покинул совет при Белом доме в знак протеста. Он больше не будет консультантом при администрации США.

Отказ президента Трампа от соглашения вызвал разочарование среди лидеров «Большой семерки». Канцлер Германии Ангела Меркель в телефонном разговоре с Трампом выразила свое сожаление. Президент Франции Эммануэль Макрон в разговоре с Трампом заявил, что США и Франция продолжат сотрудничать, но не по вопросам изменения климата.

В Кремле заявили, что альтернативы Парижскому соглашению по климату на данный момент нет. По словам пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова , «эффективность в реализации этой конвенции без ключевых участников будет затруднена».

Премьер Государственного совета КНР Ли Кэцян заявил, что Китай выполнит обязательства, прописанные в Парижском соглашении. Государственное информагентство Китая «Синьхуа» назвало решение США «глобальным шагом назад».

Его ратифицировали более 80 государств, среди которых США, Китай, Индия и большинство стран ЕС.

Россия намерена ратифицировать соглашение не ранее 2019-2020 годов. В настоящее время идёт подготовка соответствующей документации.

Соглашение было принято в декабре прошлого года на 21 Конференции стран—участниц Рамочной конвенции ООН по вопросам изменения климата. Этот договор сменит Киотский протокол, принятый в 1997 году.

Участники Парижского климатического соглашения обязуются:

— принять национальные планы по снижению выбросов парниковых газов в атмосферу и пересматривать их с целью нанесения меньшего вреда экологии каждые пять лет;

— добиться значительного снижения выбросов парниковых газов и тем самым удержать глобальное потепление на планете в пределах 1,5-2 градусов Цельсия по отношению к средней температуре доиндустриальной эпохи;

— к 2020 году разработать национальные стратегии перехода на «зелёные» технологии и безуглеродную экономику;

— ежегодно выделять в Зелёный климатический фонд $100 млрд для помощи слаборазвитым странам. После 2025 года эта сумма должна быть пересмотрена в сторону увеличения «с учетом потребностей и приоритетов развивающихся стран».

Зачем нужно это Соглашение?

Современные учёные обеспокоены изменением глобальной температуры Земли. В 2015 году они впервые в истории зафиксировали превышение средней температуры планеты более чем на 1° C по сравнению с XIX веком. Годом ранее Всемирная метеорологическая организация сообщила о рекордно высокой концентрации парниковых газов в атмосфере за последние 30 лет.

Из этого климатологи сделали вывод, что именно деятельность человека — сжигание нефти, газа и угля — приводит к парниковому эффекту, который вызывает повышение средней температуры. По оценкам экспертов, чтобы удержать рост температуры в пределах до 2° C, странам необходимо к 2050 году вполовину снизить глобальные выбросы по отношению к уровню 1990 года, а к концу XXI века — сократить их до нуля. Если же государства не начнут всерьёз заниматься проблемой охраны окружающей среды, к 2100 году температура на планете может подняться на 3,7-4,8° С, что приведёт к таянию ледников, образованию тайфунов и другим серьёзным нарушениям экосистемы.

Насколько удалось снизить выбросы углекислого газа?

По данным международного аналитического агентства PwC, с 2000 года Россия в среднем снижала выбросы углекислого газа на 3,6% в год, Великобритания — на 3,3%, Франция — на 2,7%, США — на 2,3%. Среднемировое снижение углеродных выбросов за последние 15 лет составило 1,3%. Однако, этих усилий мало. Чтобы предотвратить необратимые изменения климата, ежегодное снижение выбросов углекислого газа вплоть до 2100 года должно составлять не менее 6,3%.

Сегодня в пресс-центре ТАСС представители власти, бизнес-сообщества и экологических организаций обсудили возможности и угрозы, которые может принести России ратификация Парижского соглашения по климату. Круглый стол «Парниковый эффект для экономики: первый год Парижского соглашения», состоявшийся в офисе информагентства, помог понять, какие изменения ждут энергобаланс страны после вступления документа в силу. План ратификации Парижского климатического соглашения, напомним, Правительство РФ утвердило в начале ноября, поставив тем самым точку в дискуссии о том, должна ли Россия брать на себя обязательства по снижению выбросов углекислого газа.

Документ предполагает, что до 2020 года будет принята долгосрочная стратегия низкоуглеродного развития страны и будут определены целевые показатели снижения выбросов до 2030 года. Однако с появлением плана не исчезли сомнения, главное из которых – зачем нефтегазовой державе «чистая» энергетика?

01.

Зачем нужно договариваться?

Человечество использует сегодня ресурсы полутора планет Земля. Мировая экономика развивается очень экстенсивно, и многие ресурсы не успевают восстанавливаться. Речь идёт не только об ископаемом топливе, но и о морских системах, рыбных запасах, лесах. Если не изменить такую экономическую модель, рано или поздно мы лишимся ресурсов для жизни.

02.

Можно ли доверять рабочей группе при ООН?

В научный орган под названием «Межправительственная группа экспертов по изменению климата» входит более 10 000 специалистов из самых разных стран, в том числе около 700 – из России. Работа группы основана на научных исследованиях в области климата, проводимых странами – членами ООН, и ежегодных докладах экспертов о климатических изменениях на планете. (В России такие исследования проводят, в частности, Росгидромет, Институт глобального климата и экологии Росгидромета и РАН, старейший в стране институт по проблемам климата «Главная геофизическая обсерватория им. А. И. Воейкова».)

03.

Что было до Парижского соглашения?

С 1997 года действовал Киотский протокол, который связал экономику и экологию, позволив странам торговать квотами на выбросы углекислого газа и инвестировать в проекты по снижению выбросов в других странах. Протокол делил страны на две группы: развитые, с фиксированными обязательствами по снижению выбросов, и развивающиеся – без жёстких обязательств. С 1990-х годов многое изменилось: распался Советский Союз, резко поднялась экономика стран БРИКС и Персидского залива. И хотя страны, которые взяли на себя обязательства снизить выбросы (в том числе Россия), это сделали, глобально выбросы продолжали расти, поскольку возросла роль других стран. Поэтому возникла необходимость заключить новое климатическое соглашение.

Справка:

Парижское соглашение принято в ходе Конференции по климату в Париже 12 декабря 2015 года в дополнение к Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Документ регулирует меры по снижению уровня выбросов парниковых газов и должен заменить Киотский протокол, действие обязательств по которому истекает в 2020 году. Соглашением предусмотрены обязательства сторон по снижению выбросов, размер которых каждая страна определяет самостоятельно. На текущий момент документ ратифицировали 96 стран. Россия подписала соглашение в апреле 2016 года, но политическое и бизнес-сообщества сомневались в целесообразности его ратификации из-за опасений, что переход на низкоуглеродную стратегию развития негативно скажется на темпах экономического роста.

04.

Чем Парижское соглашение отличается от Киотского протокола?

Киотский протокол предполагал «директивное» распределение квот на выбросы, а Парижское соглашение работает по-другому. Оно задаёт тренд, но не вводит глобальных мер регулирования в виде квот или других ограничений. Каждая страна самостоятельно определяет цифру, на которую может снизить выбросы парниковых газов, а потом из этих данных формируется общая цель. Парижское соглашение предполагает, что страны-участницы разработают меры внутреннего углеродного регулирования – например, низкоуглеродную стратегию или углеродный налог (когда каждый производитель платит некую сумму с каждой тонны сжигаемого топлива).

05.

Какова цель Парижского соглашения?

Общая цель, о которой договорились страны – участники соглашения, – прилагать все усилия, чтобы глобальная температура в мире не поднялась от уровня прединдустриальной эпохи более чем на 2 градуса.

06.

Два градуса – разве это трудно?

Все национальные программы, представленные в Парижском соглашении, предполагают рост глобальной температуры минимум на 3 градуса. Комплекс мер, гарантирующий рост температуры на планете не более чем на 2 градуса, пока не представил никто.

07.

Чем опасно потепление на 2-3 градуса?

При глобальном потеплении на 2 градуса к середине XXI века проблемы с водой будут испытывать 500 млн человек. Если мировая температура вырастет на 3 градуса, эта цифра достигнет 3 млрд.

08.

Зачем России участвовать в Парижском соглашении?

Главная проблема России сегодня – низкая энергоэффективность: потенциал энергосбережения в России составляет 40%. Иначе говоря, наша страна теряет столько энергии, сколько потребляет вся Франция.

09.

Какие минусы могут быть у Парижского соглашения?

По мнению заместителя директора Института проблем естественных монополий , от налога на парниковые выбросы, введение которого предполагает Парижское соглашение (так называемый углеродный налог), пострадают генерирующие компании, чьи ТЭС работают на угле, а также владельцы газомазутных станций – как от самого сбора, так и от роста цен на природный газ. «Действие Парижского соглашения почувствуют на себе и потребители, – сказал Александр Григорьев. – Рост цен на электроэнергию станет следующим неизбежным последствием от введения углеродного сбора. Расчёты ИПЕМ показывают, что при сохранении текущего объёма генерирующих мощностей введение налога на выбросы добавит к стоимости электроэнергии 0,45–0,58 руб/кВт ч, что соответствует росту цены на 19–25% для населения и крупных промышленных потребителей, на 11–14% для малого и среднего бизнеса.

«Целесообразность налогового пути в безуглеродное будущее далеко не однозначна, – соглашается Фёдор Веселов, ведущий научный сотрудник Института энергетики НИУ «Высшая школа экономики». – Часто углеродный налог рассматривают как способ повышения конкурентоспособности низко- и неуглеродной энергетики за счёт удорожания электроэнергии от тепловых станций. Но в условиях объективно более низких внутрироссийских цен газа и угля ставки углеродного налога будут не ниже 50–70 долларов за тонну СО2. Проблемой является и механизм использования налоговых поступлений. Могут ли они быть целевым образом направлены на поддержку технологической перестройки в самой электроэнергетике, формируя обратный механизм снижения стоимости низко- и неуглеродных проектов, и не станут ли способом субсидирования других отраслей или простого увеличения бюджета? Дополнительная налоговая нагрузка будет транслироваться в цену конечной продукции, в том числе и в цену электроэнергии и тепла».

10.

Что происходит в России с точки зрения выбросов СО2?

Россия находится сегодня на пятом месте по объёму выбросов углекислого газа. На первом месте – Китай, на втором – США, на третьем – Индия, на четвёртом – Евросоюз. Такие данные приводит Международное энергетическое агентство в докладе, подготовленном в 2015 году накануне заключения Парижского соглашения. В рамках Киотского протокола России удалось сократить выбросы, но не из-за технологического развития, а в основном по причине закрытия промышленных производств.
В рамках Парижского соглашения Россия заявила о цели сократить выбросы к 2030 году на 25−30% от уровня 1990 года.

11.

Что нужно делать в России для сдерживания вредных выбросов?

Первая мера – это энергоэффективность. Сегодня эксперты говорят о возрождении программы энергоэффективности, и многие ожидают, что в эту сферу придёт больше государственных денег.

Второе направление – развитие возобновляемой энергетики.

Третье – технологии. Аналитики говорят об опасности отставания в развитии технологий, которые так или иначе связаны с возобновляемой энергетикой, с вопросами «умных» сетей, «умных» городов, технологий, прогнозирующих потребление электроэнергии.

12.

Что даёт общественное обсуждение проблем, связанных с климатом?

Понимание опасности и перспектив. Незнание порождает мифы, поэтому так важны популяризация и мнения специалистов. Ответы на некоторые вопросы, связанные с парниковыми выбросами, «Переток» получил от Ангелины Давыдовой, директора Русско-немецкого бюро экологической информации (РНЭИ), признанного эксперта в вопросах климата. Эту лекцию Ангелина прочитала в октябре текущего года Иркутске в рамках проекта «Энергия будущего» компании En+ Group .

Ангелина Давыдова – директор Русско-немецкого бюро экологической информации, научный журналист. С 2008 года является наблюдателем при рабочей группе по вопросам климата при ООН, ведёт активную просветительскую деятельность в этой сфере, сотрудничала с изданиями «Коммерсантъ», «Экология и право», The St. Petersburg Times, The Village и другими.

Институт проблем естественных монополий (ИПЕМ) проанализировал основные модели углеродного регулирования, мировой опыт их использования, эффективность и потенциал их применения в России. Forbes ознакомился с результатами исследования .

Парижское соглашение по климату, принятое в декабре 2015 года, после 2020 года станет продолжением и развитием Киотского протокола 1997 года - предыдущего международного документа, регулирующего глобальные выбросы вредных веществ. В свете новых климатических инициатив Россия (наряду со 193 странами) подписала Парижское соглашение и приняла на себя обязательства снизить выбросы парниковых газов к 2030 году на 25–30% по сравнению с уровнем 1990 года.

В своем исследовании ИПЕМ отмечает, что, если Россия не начнет стимулировать снижение выбросов парниковых газов, обязательства вряд ли будут выполнены. Даже при среднегодовом росте ВВП на 2% в год, сохранении текущих показателей углеродоемкости экономики и объемов поглощения выбросов лесами к 2030 году выбросы составят 3123 млн т эквивалента CO 2 - что на 6% превышает принятое обязательство.

Эксперты выделили четыре основных модели, регулирующих выбросы CO 2:

Прямые платежи за выбросы парниковых газов

Эта стратегия включает два основных рыночных механизма по сокращению выбросов. Во-первых, так называемый углеродный сбор, т. е. платежная ставка за определенный объем выбросов углекислого газа.

Во-вторых, возможна торговля квотами. Данный механизм предполагает, что изначально устанавливается допустимый суммарный объем выбросов на территории, а затем между источниками парниковых газов распределяются квоты на этот объем выбросов. Допускается и вторичная торговля квотами между компаниями, обладающими избытком или недостатком квот.

Эту стратегию на национальном или региональном уровнях используют около 40 государств, из них большинство является развитыми странами (только две страны не входят в ОЭСР - Китай и Индия).

Углеродный налог и торговля квотами - наиболее жесткие методы регулирования выбросов, они сказываются на значительной доле экономики (в разных странах эта доля обеспечивает от 21% до 85% выбросов парниковых газов), поэтому большинство стран защищает отдельные секторы экономики от регулирования. Кроме того, присутствует очевидная зависимость между величиной платежной ставки и структурой энергетики. Так, в странах с высокой долей тепловой энергетики (более 50%) платежные ставки установлены на очень низком уровне.

Налогообложение моторного и энергетического топлива

По данным ОЭСР, через налоги на топливо налогообложению подвергается 98% выбросов СО 2 от сжигания моторного топлива и только 23% выбросов от потребления энергетического топлива. 
Таким образом, эта стратегия хотя и популярна во многих странах, чревата высокими социальными рисками, поскольку может серьезно сказаться на стоимости моторного топлива. Уже сейчас доля налогов в конечной цене топлива и так доходит до 50%.

Стимулирование освоения возобновляемых источников энергии (ВИЭ)

Эта стратегия приемлема для стран, сильно зависящих от импорта топлива, например Евросоюз, однако при ее реализации немалые дополнительные затраты ложатся на потребителей. По данным исследования, в ряде европейских стран, активно внедряющих возобновляемые источники энергии, цена электроэнергии для малого предприятия на 50% выше, чем стоимость электроэнергии в Москве, где одни из самых высоких тарифов в России.

Более того, как отмечается в исследовании института, в России происходит постоянный рост цен на мощность - цена на нее может подорожать в два раза. Эти факторы не способствуют внедрению ВИЭ в российской энергетике в перспективе ближайших 5-7 лет.

Стимулирование повышения энергоэффективности

По мнению экспертов ИПЕМ, именно эта модель регулирования наиболее перспективна для России. Во-первых, Россия характеризуется большим потенциалом для дальнейшего повышения энергоэффективности. Во-вторых, Россия уже обладает успешным опытом повышения энергоэффективности в ряде отраслей: меняются требования к утилизации попутного нефтяного газа, происходит модернизация металлургических заводов и НПЗ. В-третьих, в настоящее время в России и происходит переход на принципы наилучших доступных технологий, например, в сфере угольной промышленности .

«Россия не может оставаться в стороне от мировых трендов в сфере регулирования выбросов парниковых газов, так как это создает для нашей страны как репутационные, так и экономические риски, - отметил генеральный директор ИПЕМ Юрий Саакян. - Поэтому необходимо выработать собственную модель регулирования выбросов парниковых газов, которая будет отвечать российским национальным интересам, учитывать особенности отечественной экономики, ее структуру и реальные возможности».